Куприн А. И. Пёстрая книга. Несобранное и забытое.
Пенза, 2015.
АЛЕКСАНДР ПЛЕЩЕЕВ. «ЧТО ВСПОМНИЛОСЬ: ЗА 50 ЛЕТ»
[править]Под таким заглавием вышла на днях новая, чрезвычайно содержательная и прекрасно изданная книга Александра Алексеевича Плещеева.
Впечатление от нее самое приятное: добродушие, спокойствие, вежливость, искренность и отличный русский язык, без ломания и без надуманных выкрутасов, язык, от которого уже начинаем отвыкать мы, живущие по обеим сторонам рубежа.
Мне кажется, что теперь все, даже самые небрежные и рассеянные читатели, успели убедиться в том, что подавляющее большинство современных русских мемуаров, записок и воспоминаний полны горечи, злобы, мелких, ядовитых личных счетов, бесстыдного раскрывания государственных тайн и чужих постелей и, наконец, самооправдывания и самовозвеличивания в пошлых и лживых формах.
Плещеев пишет совсем иначе. Его воспоминания суть записанные листочки доброго, благожелательного большого человека, не знавшего никогда ни ревности, ни зависти, ни мстительных замыслов в течение своей счастливой, беззаботной и чрезвычайно богатой жизни. Читая его книгу, то и дело натыкаешься на старые, давно знакомые по Москве и Петербургу имена, которые в последней четверти девятнадцатого столетия были отмечены насмешками, презрением и еще прижизненным забвением тогдашнего общества. И что же? Нигде Плещеев не клеймит их, нигде не повторяет грязных сплетен, а, наоборот, старается найти в их жизни и делах мягкие, оправдывающие стороны. Это свойство не старости автора, а именно его природного благодушия.
Его отец, известный поэт Алексей Николаевич Плещеев, был в молодости замешан в процесс Петрашевского и стоял на эшафоте рядом с Достоевским. Освобожденный от смертной казни, он всю свою остальную жизнь, прожил под негласным надзором. Но это прошлое окружило милого поэта и прекраснейшего человека всеобщей любовью, доверенностью и почтением тогдашней интеллигентной среды.
Вот почему А. А. Плещеев, еще с первых младенческих лет и до зрелого возраста, имел счастье видеть в родном гостеприимном доме всех замечательных и талантливых людей того времени: Некрасова, Достоевского, Тургенева, Григоровича, Чехова, бр<атьев> Курочкиных и бр<атьев> Рубинштейнов и т. д. и т. д.
С ранних лет А. Плещеева потянуло к театру, и несколько лет, не как любитель, а как актер-профессионал, он играл на московских и петербургских сценах. Тут не менее широки и пестры его воспоминания: Рыбаков, П. М. и М. П.Садовские, В. В. Самойлов, Южин, Ленский (кн. Оболенский), Федотова, Ермолова. Савина, Киселевский, Далматов, Давыдов и пр. и пр.
Книга заключается непринужденными набросками прежней широкой жизни: балет и балетоманы конца прошлого столетия — Юрасов, Скальковский; Н. А. Морозов (шлиссельбуржец), Л. Б. Бертенсон и пр. и пр.
Книга щедро иллюстрирована портретами.
ПРИМЕЧАНИЯ
[править]Рецензия на книгу А. А. Плещеева «Что вспомнилось: за 50 лет. Театральные воспоминания». (Париж, 1931) напечатана в газете «Возрождение». — 1931. — 14 мая. — № 2172. В советское время — в журнале «Дон». — 1963. — № 8 (публ. Л. Усенко).
— Плещеев Александр Алексеевич (1858—1944), писатель, театральный критик, сын поэта А. Н. Плещеева. В молодости выступал как драматический актер на сцене Малого и Александрийского театров. С 1876 г. занимался литературной деятельностью. Издавал газету «Петербургский дневник театрала» (1903—1905). В 1914 г. первым изданием выпустил мемуары «Что вспомнилось. Актеры и писатели. Воспоминания А. А. Плещеева». С 1919 г. — в эмиграции, уехал вслед за любимой актрисой Е. Н. Рощиной-Инсаровой. Публиковался в парижских периодических изданиях русской эмиграции «Возрождение», «Мир и искусство», «Иллюстрированная Россия», рижской газете «Сегодня» и др.
Входил в круг знакомых Куприна. Установлен факт переписки: три письма Куприна к Плещееву (1923—1926 гг.) хранятся в Центральном государственном театральном музее им. А. Бахрушина (Ф. 210 — фонд Плещеевых А. Н, А. А., Рощиной-Инсаровой Е. Н.). Письмо Плещеева к Куприну (1923) — в РГАЛИ (Ф. 240. Оп. 2. Ед. хр. 53). В 1939 г. в Париже вышел сборник Плещеева «Мое время» с обстоятельным предисловием Куприна, содержание которого повторяет рецензию 1931 г.
Печатается по первой публикации.