Аптекарская такса, или Спасите, грабят!! (Чехов)

Аптекарская такса, или Спасите, грабят!! : Шутливый трактат на плачевную тему
автор Антон Павлович Чехов (1860—1904)

Дата создания: 1885, опубл.: 1885^[1]. Источник: ФЭБ со ссылкой на книгу А. П. Чехов. Сочинения в 18 томах // Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1979. — Т. 16. Сочинения. 1881—1902. — С. 220—223.

Денег дай, денег дай и успеха ожидай.

Конфектная истина.

В реестре движимого и недвижимого имущества, завещанного миру Каином, имеется, между прочим, и «аптекарская такса». О ней много говорили древние и современники, но, благодаря, вероятно, недостатку в людях красноречия, голоса их могли быть слышимы только в пустыне. Подлежит она ведению фармации, фармакогнозии, фармакопеи и фармакологии. В последней науке она ставится наряду с сильнодействующими веществами. Как сильно действует она на человеческий организм, видно из того, что однократное употребление ее сильно раздражает нервы, частое же употребление ведет к карманной чахотке (pneumonia carmanica).

Аптекарская такса обязательна для всех существующих во вселенной аптек, кроме иностранных. Цен, узаконенных ею, не в состоянии изменить никакая сила, хоть бы даже титаническая. Измена ей карается так же жестоко, как измена отечеству и законной жене; если же случается, что в одной аптеке за унц касторового масла берут вдвое больше, чем в другой, то это объясняется отнюдь не злою волей, а несходством характеров (?). Торговаться в аптеке и контролировать аптекарский счет считается мовежанром^[2]. Всякий пытающийся торговаться вызывает на лицах аптекарей презрительную улыбку и выражение крайнего удивления. Апелляция к снисхождению и к простому лавочному приличию третируется как моветонство. Если лекарство стоит 2 рубля 2 копейки, а у вас в кармане только два рубля, то вам говорят:

— Сходите домой и принесите еще две копейки, тогда получите и лекарство…

— Но я живу отсюда за пять верст! Позвольте мне принести эти две копейки завтра!

— Мы в кредит не отпускаем!..

— Но, поймите, у меня умирает жена! Поймите!

— Вы нам мешаете…

Аптекарская такса имеет особенность: она, признавая правила, не знает исключений. «Брать за все без исключения» — ее пароль. Она берет за приготовление лекарства, за лекарство, за смешение его, за взбалтывание, насыщение, разделение на доли, за обертку, сигнатуру, ярлык, печать, посуду, коробку, бумагу, связующую нитку и прочая.

a) За лекарства назначает она цены изумительные. Чтобы напиться допьяна красным вином (vinum gallicum rubrum), продающимся в аптеке, мало штиглицовского состояния.^[3] Мускус, которым привыкли душиться содержательницы меблированных комнат и прачечных, стоит 37½ коп. за гран, или около 25 руб. за золотник! Бледнейте, Брокары и Сиу!^[4] Селедка, посоленная в аптекарской соли, стоит десять рублей, а цена стерляжьей ухи, посыпанной аптечным кайенским перцем, удваивается.

b) За приготовление лекарства до полуфунта берется 12 коп., а за фунт 24 коп. Приготовление это заключается в простой переливке из большой посуды в маленькую. Влейте вы в бутылку спирту, и за одну эту процедуру вы уже получаете 24 коп.!.. Под приготовлением строго запрещается разуметь настойки, разделение порошков, разделение массы на пилюли и другие ужасно сложные операции. За все это берется особо. Так, за разделение порошков на доли, за каждый порошок берется полторы копейки — гонорар, какого не получал ни один литератор в свете! В больших аптеках (например Феррейна) нет той минуты, в которую не разделялись бы порошки. Теперь берите в руки арифметику и считайте. Если в минуту разделяется minimum десять порошков, то в час — шестьсот, а в 15 рабочих часов, когда в аптеке кипит работа, — девять тысяч порошков. Стало быть, большая аптека на одном только разделении порошков, не влекущем за собой потери вещества, заработывает более ста рублей в день! Не правда ли, шикарно? За то, чтобы намазать ½ унца пластыря на холст, берется 15 коп., что в переводе на язык газетчиков значит по рублю за строчку.

c) За посуду цены полагаются бешеные. Стклянка на два фунта жидкости стоит 18—20 коп. Если бы Трехгорный завод брал столько за каждую пивную бутылку, то хозяин его укрывался бы одеялом из лебяжьего пуха и питался бы соусом из соловьиных языков. Простая фарфоровая банка в один фунт стоит 27 коп. — цена, перед которой бледнеют Бодри и Дарзанс.^[5] За фунтовую коробку из простого картона берется 15 коп. — величина, не снившаяся ни одному табачному фабриканту и ни одному кондитеру!

d) За обертку товара не берут даже в самой бедной лавчонке, в аптеке же это удовольствие купно с печатью и ниткой обходится в гривенник. Если фунт хлеба стоит 3 коп., то с аптечной оберткой он стоит уже 13.

И так далее… В конце концов к вечеру аптекарская касса наполняется доверху сребром и златом, из коих только одна сотая берется за лекарство, все же остальное — от лукавого. В заключение вопрос: куда хозяева аптек девают такую массу денег?

Эти господа хозяева хвастают, что вся ихняя выручка идет на содержание служащих, коих в каждой аптеке много и кои все до единого получили высшее образование, а стало быть, и требуют высшей мзды. Мы же из самых верных источников знаем, что ни одна мало-мальски порядочная торговая фирма не платит своим служащим так мало жалованья, как аптеки.

Примечания

1. Впервые — в журнале «Будильник», 1885, № 7 (цензурное разрешение 14 февраля), стр. 80 с подписью «Брат моего брата».
2. Мовежанр — дурной тон (от фр. mauvais genre).
3. Штиглицы — известные русские финансисты Л. И. Штиглиц (1777—1842), российский придворный банкир и его сын — А. Л. Штиглиц — управляющий государственным банком (прим. редактора).
4. Бледнейте, Брокары и Сиу! — Фабрики «Брокар и Ко» выпускала всемирно известный одеколон, а «С. Сиу и Ко» изготовляла мыло лучших сортов (прим. редактора).
5. Бодри и Дарзанс — владельцы стекольных заводов (прим. редактора).