МАНИФЕСТ 17 ОКТЯБРЯ 1905, был опубликован Николаем II как «ловушка» с целью срыва всеобщей стачки и разгрома революции 1905. В манифесте указывалось, что он издан с целью скорейшего прекращения «опасной для государства смуты», т. е. революции. Царь отмечает далее, что он «повелел» подлежащим властям принять меры к устранению «прямых проявлений беспорядка, бесчинства и насилий», а также «объединить деятельность высшего правительства». Об издании «конституционного» манифеста, ограничивающего права самодержавия, впервые был поставлен вопрос перед Николаем II в октябре 1905 графом Витте (см.). Николаю II были предложены два варианта расправы с революцией — военная диктатура или «конституция». Николай II несколько дней колебался в выборе. За это время стачка охватила всю страну и местами переходила в вооруженные столкновения с войсками (Ревель, Харьков, Екатеринослав и др.). Происходило брожение в войсках и во флоте. В Киеве солдаты отказались стрелять в народ. В Одессе пехоту держали в казармах, боясь вывести на улицу. В Харькове происходили переговоры солдат с восставшими рабочими. В Севастополе началось восстание во флоте, захватившее и пехотные части. Военный министр ген. Редигер доложил царю о полной ненадежности войск. Генерал Трепов, к-рому был подчинен петербургский гарнизон, заявил, что надежных войск для подавления стачки даже в Петербурге недостаточно и что военную диктатуру провести нельзя. В силу этого пришлось остановиться на мысли, нельзя ли при помощи «конституции» рабочее движение перевести на мирные рельсы. Эту мысль отстаивал и Николай Николаевич Романов, на к-рого повлиял провокатор гапоновец Ушаков. Последний доказывал Николаю Николаевичу, что «благонамеренные» рабочие всячески борются с революционерами в рабочей среде, но тщетно, ибо рабочие, не имея никаких прав и никаких других способов действия, кроме нелегальных, естественно, идут за революционерами. «Революционный инстинкт сразу подсказал рабочим Петербурга верный лозунг: энергичное продолжение борьбы, использование новых завоеванных позиций для продолжения натиска, для действительного уничтожения самодержавия» (Ленин, Соч., т. VIII, стр. 356). В выпущенном 18/Х манифесте ЦК РСДРП заявил, что борьба пролетариата нисколько не прекращается изданием царского манифеста. «Победа одержана, но этого мало, — указывал рабочим ЦК. — Чтобы упрочить за народом завоеванные права, чтобы добиться новых, ему нужны не бумажные обещания, а действительные обеспечения, надежные гарантии». Далее, указав на отсутствие пяти необходимых гарантий (вооружение народа, немедленный созыв Учредительного собрания, полная амнистия всем политическим заключенным и ссыльным, отмена сословного строя, 8-часовой рабочий день), ЦК заявил: «Борьба должна продолжаться!» (там же, Приложения: Документы и материалы, стр. 461).
Опубликование манифеста послужило для меньшевиков и эсеров предлогом к срыву стачки. Точно так же для обмана масс использовали М. 17 октября 1905 и либералы-кадеты, вошедшие в соглашение с царизмом о подавлении революции. Кадеты вместе с меньшевиками оценивали М. 17 октября 1905 как полную капитуляцию самодержавия перед революцией. Только большевики призывали пролетариат к дальнейшей борьбе, к свержению царизма вооруженной рукой. Ленин писал, что манифест знаменует перед всем миром «нерешительность царизма и отступление его», но что это отступление «есть лишь выбор им новой, более удобной, с его точки зрения, позиции для схватки. Объявления о „свободах“, которые красуются на бумажке, называемой манифестом 17-го октября, есть лишь попытка подготовить моральные условия для борьбы с революцией, — в то время как Трепов во главе всероссийских черносотенцев подготовляет материальные условия для этой борьбы» (Ленин, Соч., т. VIII, стр. 367).