Н. П. Огарев. Избранные социально-политические и философские произведения
Том первый.
Государственное издательство политической литературы, 1952
БЛАГО ЕСТЬ МЕСТО1[править]
Мы хотим заглянуть в некоторые недавние, но не безвредные явления в русской литературе. Например, вот январская книжка «Всемирного труда». Между прочим, в ней статья о «Принципах жизни» Николая Соловьева 2. Автору хотелось поговорить обо всем, а между тем читаешь, читаешь и не скоро доберешься, что такое и о чем именно говорит автор, пока, наконец, не наткнешься на то, что все его усилия направлены против материализма, позитивизма, утилитаризма и ради вызвания на свет ничем необъяснимого идеализма. Начинается статья будто бы рассуждением об упадке вкуса, и тут решительно нельзя доискаться, о чем именно идет речь. А ведь как бы легко было автору доказать упадок вкуса в русской литературе, — стоило только привести в пример помещенную в той же январской книжке «Всемирного труда» драматическую хронику в стихах Островского3 — и больше упадка вкуса искать было бы нечего.
Но мы перейдем от рассуждения г. Соловьева о чем-то к его настоящей цели, которая заключается в восстановлении теории «Принципов жизни», но выражается таким языком:
«Принципы есть более или менее формулированные законы нравственного мира. Их можно скорее уподобить заповеди, ясно и определенно выраженному афоризму; но с теорией их смешивать нельзя».
Конечно, их нельзя смешивать с той теорией, которая ставит себе задачей — из наблюдаемых фактов вывести свойства, законы целого ряда мировых явлений или явлений отдельного рода. Такая теория, собственно, наука, которая приводит результаты наблюдений к человеческому сознанию и объясняет их связь и целость. Но это не доказывает, чтобы предположение где-то самих по себе существующих принципов нравственного мира не составляло не научной, а самой заоблачной теории. Разве на одно мы можем согласиться, что это предположение скорее можно назвать фантазией, чем теорией, — может быть!
«Отвергать идеализм, — говорит автор принципов, — это то же, что проповедывать сенсуализм: сенсуализм есть не что иное, как материализм, оставшийся наедине сам с собою».
Что такое значит материализм наедине сам с собою? Этого, конечно, не поймет ни один человек с здравым смыслом. Но что поймет каждый добросовестный человек — это то, что автор принципов никогда не изучал материалистов ни прошлого, ни нынешнего столетия; иначе он увидал бы, что материалисты были совершенно далеки от того сенсуализма, который совпадает с развратом и на который именно старается намекнуть автор принципов.
Если позитивизм в чем разнится от материализма — это в отрицании возможности для человеческих способностей постановить какое бы то ни было начало мира, и потому позитивизм не ищет его даже в веществе (matière, откуда и название материализма). Но развитие того и другого учения естественно совпадает, потому что ищут основы самой истории рода человеческого в физиологических законах человеческого организма и, пожалуй, в самых механических законах природы. Не должен же г. Соловьев забывать, что материализм прошлого столетия если и отверг предсуществующие принципы, то дошел до того нравственного результата общественности, который поставил своим знаменем: свободу, равенство и братство. Из этого переход к социализму является естественным историческим последствием.
Автор принципов воюет не только против материализма, но и против позитивизма и против социализма, не понимая ни того, ни другого, ни третьего. Иначе он никогда не нашел бы в них отрицания гармонии, музыки или вообще искусства. Если они не выводили существование искусства из принципов, то они всегда признавали его существование, как один из результатов отношения законов природы и человеческой деятельности. Утилитаризм, может быть, не говорил об искусстве, потому что преследовал другую задачу, но и он никогда не отвергал его.
Иногда кажется, что г. Соловьев пишет исключительно против «Русского слова», но приводит выписки из статей г. Писарева, в которых нет ни малейшей бессмыслицы, хотя г. Соловьев и хочет выказать их с этой стороны.
К сожалению, мы не имеем прежних статей автора «Принципов», иначе — и если ему угодно — мы были бы готовы вступить в подробную полемику, потому что мы находим его направление, как чрезвычайно ретроградное, нравственно опасным для русского развития 4.
Кстати, из новых французских изданий мы рекомендуем нашим читателям Revue, выходящую раз в неделю (1 лист по 10 сантимов) под заглавием: «La pensée nouvelle» 5.
ПРИМЕЧАНИЯ[править]
1 Статья напечатана в «Прибавочном листе к первому десятилетию» «Колокола», вышедшем 1 августа 1867 г. Без подписи. Принадлежность Огареву устанавливается по беловой рукописи и заметкам, относящимся к этой статье (ЦГАОР, ф. 5770, ед. хр. 29, 38, 44).
2 Речь идет о реакционном критике Соловьеве Николае Ивановиче (1831—1874), систематически выступавшем против Чернышевского и Писарева как революционных мыслителей, представителей материализма в философии и реалистической эстетики.
3 Драматическая хроника А. Н. Островского — «Тушино».
4 Об этой «опасности» статей Соловьева Огарев писал в 1867 г. Герцену: «Читал и читал сегодня статью Соловьева и чем больше читал, тем больше думаю, что это одно из самых вредных литературных произведений, которое бьет в руку правительству и реакции, ничуть не уясняя какого бы то ни было научного пути, а притязание на это имеет сильное. Старо-воздвиженская философия! Она хочет отделить способность понимания (разум) от способности чувствования, т. е. разного рода страстей, которые она возводит в теорию нравственности, сердца и принципов, как будто может быть принцип вне понимания» (в «Литературном наследстве» № 39—40, стр. 413—414, письмо напечатано с неправильной датой: осень 1865).
5 О еженедельнике «La pensée nouvelle», начавшем выходить в Париже летом 1867 г., после закрытия «La pensée libre», продолжателем которого журнал явился, см. в переписке Герцена и Огарева. («Литературное наследство» № 39—40, стр. 447, 448, 459, и А. И. Герцен, Полное собрание сочинений и писем, т. XIX, 1922, стр. 425, 426, 427).