В Курской губернии, по низменным берегам реки Реута, живописно раскинуты села; избы тонут в зелени ольхи и ракиты, растущих по улицам и на огородах, расположенных по берегу реки. Почти нигде вы не услышите звуков «кувички», этого народного духового инструмента, кроме этой местности. Вот настала светлая неделя Пасхи, наступила весна, все ожило, встрепенулось, почуя новую жизнь. Весело щебечут птички, ручьи шумят, а на улице собираются хороводы. Солнце уже низко. Разрядясь в свой праздничный наряд: в золотых высоких кокошниках, обвязанных красными платками, ткаными золотом, в синих шерстяных сарафанах, обшитых галунами, идут молодицы, а девушки, повязанные такими же платками, с выпущенными косами, в которых вплетены яркие ленты, в цветных сарафанах, спешат на улицу, где давно уже скрипят круглые качели, парни играют в дудки и празднующий люд веселится. Собрались девушки и молодухи, взялись за руки, и стали в круг — водить хоровод. В середине хоровода поместились музыканты, парни с дудками, а женщины и девушки с «кувичками». Кувички состоят из пяти тростниковых дудочек, одна короче другой, нижняя часть которых плотно заделана. Они ни чем не связаны между собой, но играющая, подбирая их по тону (так как каждая из них тоном выше другой) держит в руке перед губами и в такт какой нибудь плясовой песни, наигрываемой на нескольких дудках, придувает в них и прикрикивает, быстро передвигая их от одного угла рта к другому. Фиту-вить, фитю-вить, громко и резко выходят звуки, то выше, то ниже, а на дудках отчетливо наигрывают мотив песни; при этой музыке песен не поют, лишь раздается дружный топот трепака. Бойко отплясывает детина перед своей красавицей, та же гордо плывет перед ним, помахивая платочком. Звуки нельзя описать, а нужно их слышать, чтоб ценить; если много дудок и кувичек, то их приятно слышать, особенно в весенний вечер, когда сады цветут, запах яблонь и черемухи разносится в воздухе и звукам хоровода вторит эхо на низком берегу реки, покрытом густым лесом, в котором трещат соловьи и перекликаются малиновки.
Солнце давно уже село, зажглись по избам огни, хоровод расходится. Шум, говор и лай собак слышны на улице, да девушки, не желая еще прекратить веселья, собравшись у ворот, поют песни. Вот обращик местной песни села Высокого:
