Комаров П. С. Избранное: Стихотворения, поэмы.
М.: Сов. Россия, 1982.
ВИСКАЛА1[править]
1[править]
В глубоком ущелье,
Меж голых заоблачных скал,
Куда и орлы не летали,
В удушливом логове
Злой поселился Ыкиз.
На лапы кривые —
Пургой перекрученный дуб —
Он голову клал осторожно,
И пеклом казалась
Гремучая желтая пасть.
Он был ненасытен.
Ворочая кремни зубов,
Как две остроги исполинских,
Мгновенно и жадно
Оленя проглатывал он.
Завидя добычу,
Зеленым сверкали огнем
Глаза его — озеро в тине.
Он жил только ночью, —
Слепил его солнечный свет.
И слышали нивхи,
Как глухо в полуночной мгле
Вздыхал он — и скалы дрожали,
Всю ночь до рассвета
Над ними клубился туман.
Несметные духи
Шныряли по нивхской земле —
Немые посланцы Ыкиза.
О, горе вам, нивхи!
О, горе вам, люди тайги!
По следу, как тени
Голодных, некормленых псов,
Ползли с воспаленными ртами
За нартой охотника
Черные бестии зла.
И тот, кто с охоты
Лисицу и белку принес,
Наутро их больше не видел.
…На камнях замшелых
Ворочался алчный Ыкиз.
Он жил только ночью,
А ночь иногда не длинней,
Чем след кабарги к водопою.
— Да будет иначе! —
Он злобно тогда прошипел.
— Велик и могуч я,
Мне равного нет на земле!
На страх и проклятие людям
Я землю и воду
Окутаю вечною тьмой!
В нем злоба кипела,
Как смолы в могильной сосне.
И в логове стал выжидать он,
Чтоб солнце под вечер
Достать ему с каменных скал.
И вот он поднялся,
И тысячи духов за ним,
Цепляясь за выступы камня,
Полезли на скалы,
Где даже орел не бывал.
Свинцовые тучи
На небо нахлынули враз,
И грохотом грозного грома
Огромные горы
До острых вершин сотрясло.
Столетние пихты
С корнями летели во мглу,
Трещали и лопались кедры,
Как стебли былинок,
Гонимые в сумрак песков.
Земля пошатнулась,
Меж сопок стонала река,
И люди попадали в юртах,
И звери от страха
В глубокие норы ушли.
А скопища духов,
Что вел в наступленье Ыкиз,
Скрежеща, стеная и корчась
Под солнцем горячим,
Тащили в ущелье его.
Карабкаясь, никли
И вновь поднимались наверх,
Сгорали до серого пепла,
Но бездна рождала
Все новые полчища их…
И утра не стало
На нашей печальной земле, —
Земля не увидела солнца.
О, горе вам, люди
Угрюмых лесов и долин!..
2[править]
В негреющих юртах —
Голодная длинная ночь,
За юртами — духи и совы.
Усталый охотник
С пустыми руками идет.
Где белка и соболь?
Их след перепутан во мгле,
И в сетях не плещется рыба.
Злодейская полночь
Сама для охотника — сеть.
Где птицы дневные?
Их гонит пугающий мрак
На север, на юг и на запад,
И, крылья ломая,
Им ночь обрывает полет.
Мрак смерти и тленья…
Сжимая пустые сосцы
Сухими, как прутья, руками,
У плачущей матери
Гибнет родное дитя.
Рожденное видеть,
Оно умирает во тьме,
Не зная ни света, ни солнца,
Запомнив одни лишь
Чуть слышные стопы вокруг.
Пустынное небо
Над холодом скорбной земли.
Блуждают кругом, как слепые,
Унылые люди,
Неясные призраки их.
А в логове глухо
Вздыхает довольный Ыкиз,
И пляшут несметные духи.
…Камлают шаманы,
Пугая недремлющих сов.
3[править]
На долгие годы
Немыслимой тьмы океан
Разлился в невидимом мире,
Где тень человека
Сливается с тенью долин;
Где мех горностая —
Белее хинганских снегов —
Становится мехом лисицы
(Мир вечного мрака
Не знает различья в цветах).
Но вот за горами,
За тысячью рек и озер,
Где юрты из белого камня,
На радость народу
Родился большой человек.
Он рос великаном,
Каких не найти среди нас.
Глазами, как летние зори,
Тепло излучая,
Он видел на тысячи верст.
Умелые руки
Творили и делали все,
Чем жизнь человека богата.
Искуснее мастера
Вряд ли увидит земля.
Все мысли народа
Сходились в его голове, —
Так птицы слетаются в стаи,
Когда под ветрами
Осенние листья шумят.
И не было равных
Среди мудрецов на земле
Ему — человеку, чей разум,
Чье сердце и силу
Имеет один вискала.
Его называли
Негаснущим именем — Вал,
Что солнечный свет означает.
И люди простые,
Как к солнцу, тянулись к нему.
И тот, кто был рядом, —
Тот силу его обретал
И разум сверкающий Вала.
Огонь его сердца
В других отзывался сердцах.
…В незримые дали
Смотрел иногда богатырь —
Орел, расправляющий крылья.
И был он задумчив,
Суров и печален тогда.
Орлиному взору
На многие тысячи верст
Картины земли открывались:
Убогие юрты,
Тоска одиноких долин.
Вон злобные твари
По следу идут за судьбой
Голодного нивха, и люди,
Покорные тварям,
Бредут в темноте наугад.
А дальше — ущелье
Буранов и северных вьюг,
Снегов вековые наносы.
Там спрятано солнце
Угрюмой, печальной земли…
4[править]
Как с гор Чаятына
Сбегает весенний поток
На светлое ложе Амгуни, —
Так сильное племя
По призыву Вала пришло.
— Пора наступила, —
Промолвил воинственный Вал, —
Пойдем во владенья Ыкиза
И ясное солнце
Родимому краю вернем!
— Пора наступила! —
Воскликнул другой богатырь
Со строгим лицом, на котором
Безмерная храбрость
Свои написала черты.
То Пилькар воскликнул —
Провидец и пламенный друг,
Товарищ великого Вала.
Средь сильных — сильнейший
И мудрый он был вискала.
— Веди нас к ущелью,
Мы все за тобою пойдем! —
Неслись голоса громовые,
Сгибая деревья,
Как шумные травы в степи.
И тысячи храбрых
Отправились в дальний поход
И верили — будет победа!
К народному счастью
Ведет их решительный Вал.
5[править]
Не месяцы — годы
Земля содрогалась от бурь.
Казалось, глухие вулканы,
Огонь исторгая,
Ворочались в недрах ее.
То грозная битва
Во мгле разгоралась у скал, —
Так два океанских прибоя,
Сшибаясь валами,
Прибрежные горы дробят.
Почуяв опасность,
Ползло из ущелий сырых
Сопящее войско Ыкиза —
Тяжелые тучи
На небе тайфунов и гроз.
Из тьмы надвигаясь,
Срываясь с холодных камней,
Шипели зубастые твари,
Свивались узлами
Вокруг непокорной груди.
То руки сплетали
Кривыми кореньями лап,
То грызли могучее тело.
Неравные силы
На поле сраженья сошлись.
Но не было трусов
Среди молодых вискала,
И если они умирали,
То с кличем победным,
С единственным кличем: «Вперед!»
И новые силы
Тогда прибавлялись у тех,
Кто шел под знаменами Вала,
Чтоб солнце светило,
Чтоб всех согревало оно.
Хватая руками
Обломки гранитной скалы,
Один их бросает, как бомбы,
Разящие метко,
Врагов сокрушая кругом;
Другой врукопашную
Валит густые ряды,
А третий их топчет ногами,
Четвертый и пятый —
Пронзают стальной острогой.
Там Пилькар могучий,
Из сумрака выхватив кедр,
Крушит им налево, направо
И воздух со свистом
То справа, то слева сечет.
Он раз обернется —
Навалены груды врагов,
Еще раз — навалены горы.
А ярость немая
Их гонит и гонит из пор.
И много отважных
В неравном бою полегло…
Но вот под железным напором
Скала пошатнулась
И с грохотом рухнула вниз.
Плечом богатырским
Нащупав удобный уступ,
Натужился Вал, приподнялся, —
И злого Ыкиза
Земля схоронила навек.
И дрогнуло войско
Уродливых тварей его,
По темным лесам рассыпаясь, —
И вздох облегченья
Услышала наша земля.
6[править]
На дне каменистом
Ущелья буранов и вьюг
Запрятано счастье земное.
Три глыбы гранита
К нему преграждают пути.
Но Пилькар те глыбы
Швырял, прикасаясь едва, —
И тьмы покрывало срывая,
Со дна каменистого
Хлынул стремительный день.
Горячее солнце
Подняв к опаленной груди,
С ним Пилькар взобрался на скалы,
И падали звезды
С широких ладоней его.
На горной вершине,
Открытой просторам земли,
Взмахнул он всесильной рукою —
И ясное солнце
Ушло в голубую лазурь.
Мир, полный сиянья,
Предстал перед взором людей —
Прозрачный, ликующий, чистый.
Долины сверкали,
Холмы и поляны цвели.
Леса распустились,
И тополь, и клен у ручья —
В наряде из трепетных листьев,
Стволы разгибая,
Неслышно роняли росу.
Лисица и соболь
К опушке детей привели.
Веселые птицы запели,
Навек прославляя
Весенней земли торжество.
А в стойбищах люди
Смеются и плачут вокруг
И землю родную целуют.
От счастья смеются,
От радости плачут они!
Апрель — май 1939 г.