Водопад (Державин)
| ← Скромность | Водопад | Суворову-Рымникскому в Роченсальм → |
| См. Стихотворения 1791. Дата создания: 1791. Источник: Сочинения Державина с объяснительными примечаниями Я. Грота. — СПб.: Изд. Имп. Академии наук, 1864. — Т. 1. Стихотворения. Часть I. — С. 457—488. |
Данные
1.Алмазна сыплется гора[1]
С высот четыремя скалами,
Жемчугу бездна и сребра
Кипит внизу, бьет вверх буграми;
От брызгов синий холм стоит,
Далече рев в лесу гремит.
2.Шумит, и средь густого бора
Теряется в глуши потом;
Луч чрез поток сверкает скоро;
Под зыбким сводом древ, как сном
Покрыты, волны тихо льются,
Рекою млечною влекутся.
3.Седая пена по брегам
Лежит буграми в дебрях темных;
Стук слышен млатов по ветрам[2],
Визг пил и стон мехов подъемных:
О водопад! в твоем жерле
Всё утопает в бездне, в мгле!
4.Ветрами ль сосны пораженны? —
Ломаются в тебе в куски;
Громами ль камни отторженны? —
Стираются тобой в пески;
Сковать ли воду льды дерзают? —
Как пыль стекляна[3] ниспадают.
5.Волк[4] рыщет вкруг тебя и, страх
В ничто вменяя, становится;
Огонь горит в его глазах,
И шерсть на нем щетиной зрится;
Рожденный на кровавый бой,
Он воет, согласясь с тобой.
6.Лань идет робко, чуть ступает,
Вняв вод твоих падущих рев,
Рога на спину приклоняет
И быстро мчится меж дерев;
Ее страшит вкруг шум, бурь свист
И хрупкий под ногами лист.
7.Ретивый конь, осанку горду
Храня, к тебе порой идет;
Крутую гриву, жарку морду
Подняв, храпит, ушми прядет,
И, подстрекаем быв, бодрится,
Отважно в хлябь твою стремится.
8.Под наклоненным кедром вниз,
При страшной сей красе Природы,
На утлом пне, который свис
С утеса гор на яры воды,
Я вижу, некий муж седой[5]
Склонился на руку главой.
9.Копье и меч, и щит великой,
Стена отечества всего,
И шлем, обвитый повиликой[6],
Лежат во мху у ног его.
В броне блистая златордяной,
Как вечер во заре румяной[7],
10.Сидит — и, взор вперя к водам,
В глубокой думе рассуждает:
«Не жизнь ли человеков нам
Сей водопад изображает? —
Он так же блеском струй своих
Поит надменных, кротких, злых[8].
11.Не так ли с неба время льется,
Кипит стремление страстей,
Честь блещет, слава раздается,
Мелькает счастье наших дней,
Которых красоту и радость
Мрачат печали, скорби, старость?
12.Не зрим ли всякой день гробов,
Седин дряхлеющей вселенной?
Не слышим ли в бою часов
Глас смерти, двери скрып подземной?
Не упадает ли в сей зев
С престола царь и друг царев?
13.Падут, — и вождь непобедимый,
В Сенате Цезарь средь похвал,
В тот миг, желал как диадимы,
Закрыв лице плащом, упал;
Исчезли замыслы, надежды,
Сомкнулись алчны к трону вежды.
14.Падут, — и несравненный муж
Торжеств несметных с колесницы,
Пример великих в свете душ,
Презревший прелесть багряницы.
Пленивший Велизар[9] царей
В темнице пал, лишен очей.
15.Падут. — И не мечты прельщали,
Когда меня, в цветущий век,
Давно ли города встречали,
Как в лаврах я, в оливах тек[10]?
Давно ль? — Но, ах! теперь во брани
Мои не мещут молний длани!
16.Ослабли силы, буря вдруг
Копье из рук моих схватила[11];
Хотя и бодр еще мой дух,
Судьба побед меня лишила».
Он рек — и тихим позабылся сном,
Морфей покрыл его крылом.
17.Сошла октябрьска нощь на землю[12],
На лоно мрачной тишины;
Нигде я ничего не внемлю,
Кроме ревущия волны,
О камни с высоты дробимой
И снежною горою зримой.
18.Пустыня, взор насупя свой,
Утесы и скалы дремали;
Волнистой облака грядой
Тихонько мимо пробегали,
Из коих, трепетна, бледна,
Проглядывала вниз луна.
19.Глядела и едва блистала,
Пред старцем преклонив рога[13],
Как бы с почтеньем познавала
В нем своего того врага,
Которого она страшилась,
Кому вселенная дивилась.
20.Он спал — и чудотворный сон
Мечты ему являл геройски:
Казалося ему, что он
Непобедимы водит войски;
Что вкруг его перун молчит,
Его лишь мановенья зрит.
21.Что огнедышащи за перстом
Ограды[14] в след его идут;
Что в поле гладком, вкруг отверстом,
По слову одному растут
Полки его из скрытых станов,
Как холмы в море из туманов.
22.Что только по траве росистой
Ночные знать его шаги;
Что утром пыль, под твердью чистой,
Уж поздно зрят его враги;
Что остротой своих зениц
Блюдет он их, как ястреб птиц.
23.Что, положа чертеж и меры,
Как волхв невидимый, в шатре[15],
Тем кажет он в долу химеры,
Тем — в тиграх агнцов на горе,
И вдруг решительным умом
На тысячи бросает гром.
24.Что орлю дерзость, гордость лунну[16],
У черных и янтарных волн,
Смирил Колхиду златорунну[17],
И белого царя урон[18]
Рая вечерня пред границей
Отмстил победами сторицей.
25.Что, как румяной луч зари,
Страну его покрыла слава;
Чужие вожди и цари,
Своя владычица, держава,
И все везде его почли,
Триумфами превознесли[19].
26.Что образ, имя и дела
Цветут его средь разных глянцев;
Что верх сребристого чела
В венце из молненных румянцев
Блистает в будущих родах,
Отсвечиваяся в сердцах.
27.Что зависть, от его сиянья
Свой бледный потупляя взор,
Среди безмолвного стенанья
Ползет и ищет токмо нор,
Куда бы от него сокрыться,
И что никто с ним не сравнится.
28.Он спит — и в сих мечтах веселых
Внимает завыванье псов,
Рев ветров, скрып дерев дебелых,
Стенанье филинов и сов[20],
И вещих глас вдали животных,
И тихий шорох вкруг бесплотных.
29.Он слышит: сокрушилась ель,
Станица вранов встрепетала,
Кремнистый холм дал страшну щель,
Гора с богатствами упала;
Грохочет эхо по горам,
Как гром гремящий по громам.
30.Он зрит одету в ризы черны
Крылату некую жену,
Власы имевшу распущенны,
Как смертну весть, или войну,
С косой в руках, с трубой стоящу,
И слышит он — проснись! — гласящу.
31.На шлеме у нее орел
Сидел с перуном помраченным,
В нем герб отечества он зрел;
И, быв мечтой сей возбужденным,
Вздохнул и, испустя слез дождь,
Вещал: «Знать, умер некий вождь!
32.Блажен, когда, стремясь за славой,
Он пользу общую хранил,
Был милосерд в войне кровавой
И самых жизнь врагов щадил[21]:
Благословен средь поздных веков
Да будет друг сей человеков!
33.Благословенна похвала
Надгробная его да будет,
Когда всяк жизнь его, дела
По пользам только помнить будет;
Когда не блеск его прельщал
И славы ложной не искал!
34.О! слава, слава в свете сильных!
Ты точно есть сей водопад.
Он вод стремлением обильных
И шумом льющихся прохлад
Великолепен, светл, прекрасен,
Чудесен, силен, громок, ясен;
35.Дивиться вкруг себя людей
Всегда толпами собирает;
Но если он водой своей
Удобно всех не напояет,
Коль рвет брега и в быстротах
Его нет выгод смертным — ах!
36.Не лучше ль менее известным,
А более полезным быть[22];
Подобясь ручейкам прелестным,
Поля, луга, сады кропить,
И тихим вдалеке журчаньем
Потомство привлекать с вниманьем?
37.Пусть на обросший дерном, холм
Приидет путник и воссядет,
И, наклонясь своим челом
На подписанье гроба, скажет:
Не только славный лишь войной,
Здесь скрыт великий муж душой.
38.О! будь бессмертен, витязь бранный,
Когда ты весь соблюл свой долг!»
Вещал сединой муж венчанный
И, в небеса воззрев, умолк.
Умолк, — и глас его промчался,
Глас мудрый всюду раздавался.
39.Но кто там идет по холмам,
Глядясь, как месяц, в воды черны?
Чья тень спешит по облакам
В воздушные жилища горны?
На темном взоре и челе
Сидит глубока дума в мгле![23]
40.Какой чудесный дух крылами
От севера парит на юг?
Ветр медлен течь его стезями,
Обозревает царствы вдруг[24];
Шумит, и как звезда блистает,
И искры в след свой рассыпает.
41.Чей труп, как на распутьи мгла,
Лежит на темном лоне нощи?
Простое рубище чресла,
Две лепте покрывают очи[25],
Прижаты к хладной груди персты,
Уста безмолвствуют отверсты!
42.Чей одр — земля; кров — воздух синь;
Чертоги — вкруг пустынны виды?
Не ты ли счастья, славы сын,
Великолепный князь Тавриды[26]?
Не ты ли с высоты честей
Незапно пал среди степей?
43.Не ты ль наперсником близ трона
У северной Минервы[27] был;
Во храме муз друг Аполлона[28];
На поле Марса вождем слыл;
Решитель дум в войне и мире,
Могущ — хотя и не в порфире?
44.Не ты ль, который взвесить смел
Мощь росса, дух Екатерины,
И, опершись на них, хотел
Вознесть твой гром на те стремнины[29],
На коих древний Рим стоял
И всей вселенной колебал?
45.Не ты ль, который орды сильны
Соседей хищных истребил,
Пространны области пустынны
Во грады, в нивы обратил,
Покрыл понт Черный кораблями,
Потряс среду земли громами?
46.Не ты ль, который знал избрать
Достойный подвиг росской силе,
Стихии самые попрать
В Очакове и в Измаиле,
И твердой дерзостью такой
Быть дивом храбрости самой?[30]
47.Се ты, отважнейший из смертных!
Парящий замыслами ум!
Не шел ты средь путей известных,
Но проложил их сам[31] — и шум
Оставил по себе в потомки;
Се ты, о чудный вождь Потемкин!
48.Се ты, которому врата
Торжественные созидали[32];
Искусство, разум, красота
Недавно лавр и мирт сплетали;
Забавы, роскошь вкруг цвели,
И счастье с славой следом шли.
49.Се ты, небесного плод дара
Кому едва я посвятил,
В созвучность громкого Пиндара
Мою настроить лиру мнил,
Воспел победу Измаила[33],
Воспел, — но смерть тебя скосила!
50.Увы! и хоров сладкий звук
Моих в стенанье превратился;
Свалилась лира с слабых рук,
И я там в слезы погрузился,
Где бездна разноцветных звезд[34]
Чертог являли райских мест.
51.Увы! — и громы онемели,
Ревущие тебя вокруг;
Полки твои осиротели[35],
Наполнили рыданьем слух;
И всё, что близ тебя блистало,
Уныло и печально стало.
52.Потух лавровый твой венок,
Гранена булава упала[36],
Меч в полножны войти чуть мог[37],
Екатерина возрыдала!
Полсвета потряслось за ней
Незапной смертию твоей!
53.Оливы свежи и зелены
Принес и бросил Мир из рук;
Родства и дружбы вопли, стоны
И муз ахейских жалкий звук[38]
Вокруг Перикла раздается:
Марон по Меценате рвется[39],
54.Который почестей в лучах,
Как некий царь, как бы на троне,
На сребро-розовых конях[40],
На златозарном фаэтоне,
Во сонме всадников блистал
И в смертный черный одр упал[41]!
55.Где слава? Где великолепье?
Где ты, о сильный человек?
Мафусаила долголетье[42]
Лишь было б сон, лишь тень наш век;
Вся наша жизнь не что иное,
Как лишь мечтание пустое.
56.Иль нет! — тяжелый некий шар,
На нежном волоске висящий,
В который бурь, громов удар
И молнии небес ярящи
Отвсюду беспрестанно бьют
И, ах! зефиры легки рвут.
57.Единый час, одно мгновенье
Удобны царствы поразить,
Одно стихиев дуновенье
Гигантов в прах преобразить:
Их ищут места — и не знают:
В пыли героев попирают!
58.Героев? — Нет! — но их дела
Из мрака и веков блистают;
Нетленна память, похвала
И из развалин вылетают;
Как холмы, гробы их цветут;
Напишется Потемкин труд.
59.Театр его — был край Эвксина;
Сердца обязанные — храм;
Рука с венцом — Екатерина;
Гремяща слава — фимиам;
Жизнь — жертвенник торжеств и крови,
Гробница ужаса, любови.
60.Когда багровая луна
Сквозь мглу блистает темной нощи,
Дуная мрачная волна
Сверкает кровью и сквозь рощи
Вкруг Измаила ветр шумит,
И слышен стон, — что турок мнит?
61.Дрожит, — и во очах сокрытых
Еще ему штыки блестят,
Где сорок тысяч вдруг убитых
Вкруг гроба Вейсмана лежат[43].
Мечтаются ему их тени
И росс в крови их по колени!
62.Дрожит, — и обращает взгляд
Он робко на окрестны виды;
Столпы на небесах горят[44]
По суше, по морям Тавриды!
И мнит, в Очакове что вновь
Течет его и мерзнет кровь[45].
63.Но в ясный день, средь светлой влаги,
Как ходят рыбы в небесах[46]
И вьются полосаты флаги,
Наш флот на вздутых парусах
Вдали белеет на лиманах,
Какое чувство в россиянах?
64.Восторг, восторг — они, а страх
И ужас турки ощущают;
Им мох и терны во очах,
Нам лавр и розы расцветают
На мавзолеях у вождей,
Властителей земель, морей.
65.Под древом, при заре вечерней
Задумчиво любовь сидит,
От цитры ветерок весенней
Ее повсюду голос мчит;
Перлова грудь ее вздыхает,
Геройский образ оживляет[47].
66.Поутру солнечным лучом
Как монумент златый зажжется,
Лежат объяты серны сном
И пар вокруг холмов виется,
Пришедши, старец надпись зрит:
«Здесь труп Потемкина сокрыт!»
67.Алцибиадов прах[48]! — И смеет
Червь ползать вкруг его главы?
Взять шлем Ахиллов[49] не робеет,
Нашедши в поле, Фирс[50]? — увы!
И плоть и труд коль истлевает,
Что ж нашу славу составляет?
68.Лишь истина дает венцы
Заслугам, кои не увянут;
Лишь истину поют певцы,
Которых вечно не престанут
Греметь перуны сладких лир;
Лишь праведника свят кумир.
69.Услышьте ж, водопады мира!
О славой шумные главы!
Ваш светел меч, цветна порфира,
Коль правду возлюбили вы,
Когда имели только мету,
Чтоб счастие доставить свету[51].
70.Шуми, шуми, о водопад!
Касаяся странам воздушным,
Увеселяй и слух и взгляд
Твоим стремленьем, светлым, звучным,
И в поздной памяти людей
Живи лишь красотой твоей!
71.Живи — и тучи пробегали
Чтоб редко по водам твоим,
В умах тебя не затмевали
Разженный гром и черный дым[52];
Чтоб был вблизи, вдали любезен
Ты всем; сколь дивен, столь полезен.
72.И ты, о водопадов мать[53]!
Река на севере гремяща,
О Суна! коль с высот блистать
Ты можешь — и, от зарь горяща,
Кипишь и сеешься дождем
Сафирным, пурпурным огнем, —
73.То тихое твое теченье,
Где ты сама себе равна,
Мила, быстра и не в стремленье,
И в глубине твоей ясна,
Важна без пены, без порыву,
Полна, велика без разливу,
74.И без примеса чуждых вод
Поя златые в нивах бреги.
Великолепный свой ты ход
Вливаешь в светлый сонм Онеги;
Какое зрелище очам!
Ты тут подобна небесам.
1791—1794
Примечания
Впервые — Изд. 1798 г., стр. 312. Печ. по Изд. 1808 г., т. 1, стр. 229. 5 октября 1791 г. умер выдающийся государственный деятель, полководец и фаворит Екатерины II князь Г. А. Потемкин. Вскоре после этого и было начато стихотворение. И. И. Дмитриев сообщает, что Державин начал писать «Водопад» еще до смерти Потемкина (см. Записки И. И. Дмитриева в «Сочинениях И. И. Дмитриева» под редакцией А. А. Флоридова. СПб., 1893, т. 2, стр. 36), однако это свидетельство весьма спорно (Дмитриев говорит, что в год их знакомства Державину было 50 лет и т. п.).: Первая редакция оды (она до нас не дошла) состояла из 15 строф, но Державин, очень долго работавший над ней, довел ее до 74 строф. Завершение окончательной редакции «Водопада» относится к концу 1794 г. Ода Державина написана под значительным влиянием так называемой поэзии Оссиана. В 1760 г. английский писатель Джемс Макферсон издал книгу, которая якобы содержала песни легендарного ирландского барда Оссиана, Книга Макферсона получила широчайшую популярность и явилась одним из первых проявлений предромантизма в европейских литературах. В 1792 г. в Москве вышел перевод этой книги, выполненный Е. И. Костровым.
- ↑ Алмазна сыплется гора и т. д. Державин описывает водопад Кивач на р. Суне.
- ↑ Стук слышен млатов по ветрам. «Хотя Кончезерский завод (чугуноплавильный. — В. З.) лежит от сего водопада около 40 верст, но в сильную погоду по ветру слышно иногда бывает действие заводских машин, которые, смешавшись с шумом вод, дикую некую составляли гармонию» (Об. Д., 637).
- ↑ Стекляна — мелкие стеклышки, стеклянная пыль. Кивач никогда не замерзает, и зимой солнечные лучи, преломляясь в водяной пыли, превращающейся на лету в лед, «представляют весьма удивительное зрелище» (Об. Д., 637).
- ↑ Волк, лань и конь — олицетворение трех различных «свойств»: «под волком разумеется злоба; который от ужаса стервенеет или более ярится; под ланью кротость, которая робка при опасности, а под конем гордость или честолюбие, которое от препятств раздражается и растет» (Об. Д., 637).
- ↑ Некий муж седой — эта и следующие строфы имеют в виду Румянцева.
- ↑ Повилика. «Трава повилика — знак любви к отечеству» (Об. Д., 637).
- ↑ Как вечер во заре румяной — намек на возраст Румянцева и «символическое» использование его фамилии. Тот же прием применен в 25 и 26 строфах «Водопада», а также в оде «На смерть графини Румянцовой» и др. стихотворениях.
- ↑ Поит надменных, кротких, злых. «По вышеописанным свойствам зверей, автор и род человеческий разделяет натрое, т.е. на злых, гордых и кротких» (Об. Д., 637).
- ↑ Велизар. Византийский полководец Велизарий (VI в.) был обвинен в заговоре, заключен в тюрьму и, по преданию, ослеплен.
- ↑ Как в лаврах я, в оливах тек. «Пред несколькими годами фельдмаршал гр. Румянцев, как победитель и благоразумный правитель губерний, ему вверенных, был почтен лаврами и оливами, но в последнюю турецкую войну, по проискам Потемкина, он не командовал главной армией, а оставался в резервной, весьма малочисленной, и жил недалеко от Ясс в маленькой деревне» (Об. Д., 638).
- ↑ Ослабли силы, буря вдруг Копье из рук моих схватила. «Буря или немилость императрицы, которая отняла у него власть и лишила побед» (Об. Д., 638).
- ↑ Сошла октябрьска нощь на землю. В ночь на 5 октября 1791 г. в степи, на пути из Ясс в Николаев, скончался Г. А. Потемкин.
- ↑ Пред старцем преклонив рога. В первой турецкой войне Румянцев одержал над турками ряд блестящих побед. Луна — турецкий герб.
- ↑ Огнедышащи ограды — каре, один из видов боевого построения войск, усовершенствованный Румянцевым.
- ↑ Как волхв невидимый в шатре. «Планы свои располагал по ландкартам, уединенно, в великой тайности, представляя неприятелям в слабых местах ложные силы, а на высотах большие отряды, как обыкновенно делают искусные вожди, обманывая своих неприятелей» (Об Д., 638).
- ↑ Что орлю дерзость, гордость лунну и след. «Орлю дерзость у янтарных, а гордость лунну у черных, т. е. пруссаков у Балтийского моря, а турок у Черного побеждал; первых в семилетнюю, а последних в первую турецкую войну» (Об. Д., 638).
- ↑ Смирил Колхиду златорунну. Державин ошибочно называет Колхидой Крым, который был «усмирен» во время первой турецкой войны. Колхидой древние греки называли черноморское побережье Кавказа, где, по преданию, у царя Эета хранилось золотое руно волшебного барана, приносящее счастье той стране, в которой оно находится.
- ↑ И белого царя урон и т. д. «Под белым царем разумеется царь православный русский; под границею рая вечернего река Прут, граничащая Молдавию от северных областей, на которой был окружен турками великий Петр, не имея провианту, и должен был уступить польскую Украйну и прочие места, — некоторые полякам, другие туркам, а гр. Румянцев своими победами отметил ту победу с большими для России выгодами» (Об. Д., 638— 639).
- ↑ Триумфами превознесли. «После первой турецкой войны великие оказываны были фельдмаршалу Румянцеву почести и деланы торжества на Ходынке и в прочих местах» (Об. Д., 639).
- ↑ Стенанье филинов и сов. «В простом народе почитаются за дурные предвестия крики филинов и сов и прочие такого роду естественные явления» (Об. Д., 639).
- ↑ И самых жизнь врагов щадил. Потемкин отпустил без выкупа всех взятых в Крыму пленников.
- ↑ Не лучше ль менее известным, А более полезным быть. Г. А. Потемкин сделал очень много и для возвышения России и для усиления русской армии. Но на личные увеселения, на «представительства» иностранным послам он истратил огромную сумму из государственной казны.
- ↑ Сидит глубока дума в мгле! «Сим стихом описывается изображение лица кн. Потемкина, на которого челе, когда он был в задумчивости, видна была глубокомысленность» (Об. Д., 639).
- ↑ Обозревает царствы вдруг. «Он имел обзорчивый и быстрый ум, стремящийся к славе, по следам которого разливалось военное пламя» (Об. Д., 639).
- ↑ Две лепте покрывают очи. Всесильный фаворит, крупнейший государственный деятель России Г. А. Потемкин умер в степи, в ночь на 5 октября, по пути из Ясс в Николаев. Почувствовав приближение смерти, Потемкин приказал вынести его из кареты и положить на траву. Тут, на травяной постели, он и скончался. «Гусар, бывший за ним, положил на глаза его две денежки, чтобы они закрылись» (Об. Д., 639). Лепта — мелкая греческая монета. «Две лепте» — архаическая форма, двойственное число.
- ↑ Великолепный князь Тавриды. Стараниями Потемкина к России был присоединен Крым (Таврида). В честь этого события Потемкин получил к своей фамилии почетную приставку-титул — «Таврический».
- ↑ Северная Минерва — Екатерина II.
- ↑ Во храме муз друг Аполлона. Потемкин покровительствовал многим поэтам и писателям своего времени, например Петрову. Державин также пользовался расположением Потемкина, хотя и бескорыстно.
- ↑ Вознесть твой гром на те стремнины. Имеется в виду Константинополь и завоевательные планы Потемкина, который хотел «избавить» Европу от турок. Далее (в следующей строфе) говорится о деятельности Потемкина по завоеванию юга России (присоединение Крыма, уничтожение Запорожской сечи) и колонизации его: «им населены губернии Екатеринославской и Таврической области; он пространные тамошние степи населил нивами и покрыл городами, он на Черном море основал флот, чего и Петр В<еликий> своим усилием, заводя в Воронеже и в Таганроге флотилии, не мог прочно основать; он потрясал среду земли, т. е. Константинополь, флотом, которым командовал под его ордером адмирал Ушаков» (Об. Д., 639).
- ↑ Быть дивом храбрости самой? «По взятии Измаила солдаты российские сами удивлялись своей невероятной храбрости, что имея короткие лестницы, а иные почти без оных, опираясь на штыки свои, взлезли на Измайловский страшный вал и взяли крепость сию штурмом» (Об. Д., 640).
- ↑ Не шел ты средь путей известных, Но проложил их сам. «Кн. Потемкин, а паче кн. Суворов мало надеялись на регулярную тактику, или правила, предписанные для взятия городов, но полагали удачу в храбрости и пролагали пути к цели своей изобретенными средствами при встречавшихся обстоятельствах, и потому многие искусные тактики удивлялись предводительству Потемкина, что он своим манером и, кратко сказать, русскою грудию приобретал победы» (Об. Д., 640).
- ↑ Се ты, которому врата Торжественные созидали. В честь побед русских войск на юге, которыми командовал Потемкин, в Царском селе в 1791 г. были поставлены триумфальные мраморные ворота.
- ↑ Воспел победу Измаила. Державин имеет в виду составленное им в прозе и стихах «Описание потемкинского праздника» (см. прим. к стих. «Анакреон в собрании»), а также оду «На взятие Измаила». В некоторых «песнях», вошедших в состав «Описания», Державин подражал «Пиндару, славному греческому лирику» (Об. Д., 640).
- ↑ Где бездна разноцветных звезд. Праздник в Таврическом дворце был великолепно иллюминован. «Считают, что в сей вечер горело 140 тысяч ламп и 20 тысяч свеч восковых», — писал один из современников (см. у Грота, 1, 40).
- ↑ Полки твои осиротели. «По многим выгодам, деланным кн. Потемкиным солдатам, они его любили и кончину его оплакивали общим рыданием» (Об. Д., 640).
- ↑ Потух лавровый твой венок, Гранена булава упала. Лавровый венок, сделанный из бриллиантов, был пожалован Потемкину Екатериной за его победы. Булава — фельдмаршальский жезл и одновременно знак гетманства (с 1790 г. Потемкин был гетманом казацких екатеринославских и черноморских войск).
- ↑ Меч в полножны войти чуть мог. «Сей стих пиитическим образом сказывает, что мир только был при Потемкине начат, т. е. что меч еще был не совсем положен в ножны» (Об. Д., 640).
- ↑ И муз ахейских жалкий звук и т. д. Ахейские — греческие. Архиепископ Евгений Булгар написал на смерть Потемкина эпитафию на греческом языке, в которой Потемкин уподобляется Периклу, знаменитому государственному вождю, полководцу и покровителю наук и искусств древней Греции (V в. до н. э.).
- ↑ Марон по Меценате рвется. «Марон, или Виргилий, славный писатель латинский, в эклогах своих прославлял Мецената, любимца Августа, а г. Петров (В. П. Петров, 1736—1799, — одописец и переводчик. — В. З.), переводивший Виргилия на российский язык, писал элегию на смерть кн. Потемкина, который его покровительствовал, как Меценат Виргилия» (Об. Д., 641).
- ↑ На сребро-розовых конях. «У кн. Потемкина был славный цуг сребро-розовых или рыже-соловых лошадей, на которых он на раззолоченном фаэтоне езжал в армии» (Об. Д., 641).
- ↑ И в смертный черный одр упал. «По погребении принца виртембергского, брата государыне императрице Марии (умер 13 августа 1791 г. Мария Федоровна — жена Павла, наследника престола. — В. З.), скончавшегося в армии, когда кн. Потемкин вышел из церкви и хотел сесть в свой фаэтон, но, будучи в печальных мыслях, ошибся и сел на смертный одр, на котором привезен был в церковь принц, — опомнившись, чрезвычайно оробел, что и почли предвестием его смерти, а особливо тогда, когда случилась его кончина, ибо это пред нею незадолго последовало» (Об. Д., 641).
- ↑ Мафусаила долголетье. Библейский патриарх Мафусаил — самый долговечный из людей, он жил 969 лет.
- ↑ Вкруг гроба Вейсмана лежат. Барон Отто Вейсман фон Вейсенштейн, «славный генерал..., убитый в первую турецкую войну (22 июня 1773 г. — В. З.) за Дунаем, погребен в Измаиле, в котором было около 40 тысяч гарнизону (в то время как брал его штурмом Суворов), который весь порублен в сей крепости» (Об. Д., 641).
- ↑ Столпы на небесах горят. «Пожары, бывшие при взятии крепостей и при поражении турецких флотов, показывали в небе заревы в подобие огненных столпов» (Об. Д., 641).
- ↑ Течет его и мерзнет кровь. «Очаков штурмом был взят в Николин день, 6-го декабря, в такой жестокий мороз, что текущая из ран кровь тот же час замерзала» (Об. Д., 641).
- ↑ Как ходят рыбы в небесах. «В тихий ясный летний день бывают видимы в воде облака и развевающиеся флаги корабельные» (Об. Д., 641).
- ↑ Геройский образ оживляет. «Многие почитавшие кн. Потемкина женщины носили в медалионах его портреты на грудных цепочках; то вздохами движа, его, казалось, оживляли» (Об. Д., 641).
- ↑ Алцибиадов прах. «По роскошной жизни здесь кн. Потемкин уподобляется Алцибиаду» (Об. Д., 641). Алкивиад — афинский государственный деятель и полководец V в. до н. э.
- ↑ Ахилл (Ахиллес) — герой древнегреческой мифологии и главный герой поэмы Гомера «Илиада».
- ↑ Фирс. «Фирс, или Тирсис (Терсит. — В. З.)... превеликий трус, который, однако, осуждал Ахиллеса; отношение к кн. Зубову (Платону. — В.З.), который, счастьем приобретши его власть (т. е. Потемкина. — В. З.), осуждал иногда дела кн. Потемкина, но при восшествии на престол императора Павла показал, что сам не имел великой души» (Об. Д., 642).
- ↑ Чтоб счастие доставить свету. «Водопады, или сильные люди мира тогда только заслуживают истинный похвалы, когда споспешествовали благоденствию смертных» (Об. Д., 642).
- ↑ Разжженный гром и черный дым — «т. е. разорение, происшедшее от честолюбия водопада и людей сильных» (Об. Д., 642).
- ↑ И ты, о водопадов мать. «Матерью водопада» Державин называет реку Суну, впадающую в Онежское озеро. «Относится сие к императрице, которая делала водопады, то есть сильных людей, и блистала чрез них военными делами, или победами» (Об. Д., 642).
