Адрет, Соломон бен-Авраам (сокращенное литературное имя — Raschbo, רשב״א) — крупнейший раввинский авторитет конца XIII и начала ХIV в., род. около 1245 г., ум. в 1310 году в Барселоне. Занимая официально пост барселонского раввина, А. фактически играл роль главного раввина Испании и титуловался «El Rab d’España». С его именем связаны важнейшие исторические события эпохи. Ученик двух представителей консервативного иудаизма — Нахманида и Ионы Геронди, А. стоял далеко от левого крыла маймонистов с их философским свободомыслием, но вместе с тем не принадлежал и к народившейся тогда группе экзальтированных мистиков и теософов, углублявшихся в темные дебри каббалы. Это был прежде всего талмудист с огромной эрудицией в вопросах законоведения и глубоким аналитическим умом. Он составил ряд теоретических новелл к различным трактатам Талмуда («Chidduschim»). Затем он предпринял составление нового компендиума ритуальных законов под заглавием «Torath ha-baith» («Порядок дома»), в котором путем сложной казуистики выяснил галахические источники законов о пищи, кошере и трефе и т. п. Этот компендиум вызвал критику барселонского ученого Аарона Галеви (см.) в книге, иронически озаглавленной «Bedek ha-baith» («Починка дома»), и А. ответил своему оппоненту антикритикой «Mischmereth ha’baith» («Охрана дома»). Но особенно важное практическое значение имели «респонсы», или законодательные разъяснения и судебные решения, A. (Schaaloth u’tschuboth), посылавшиеся им в ответ на запросы со стороны отдельных лиц и общин. К барселонскому раввину, окруженному коллегией ученых талмудистов и многочисленными учениками, обращались за подобными разъяснениями и решениями почти из всех стран Европы, Азии и Африки; нередко его спрашивали, как следует отнестись к тому или другому религиозному или общественному движению. На все эти обращения А. отвечал обстоятельными посланиями, носившими в зависимости от содержания запроса научно-юридический или дидактический характер.
Как официальный представитель еврейства, А. счел нужным откликнуться на юдофобскую пропаганду, которую вел тогда в Испании доминиканец Раймунд Мартин, живший в Барселонском монастыре. В 1278 году Мартин написал обличительную книгу «Pugio fidei adversus mauros etjudaeos» («Кинжал веры против мавров и иудеев»); около того же времени он обнародовал памфлет, направленный специально против евреев, — «Capistrum judaeorum» («Узда для иудеев»). В этих сочинениях Раймунд утверждал, что талмудисты исказили текст Библии с целью затушевать там предсказания о Христе; с другой стороны, он плохо понятыми цитатами из талмудической агады доказывал, что с пришествием Мессии (Христа) должны упраздниться законы иудейства. Барселонский монах, таким образом, возобновил в литературе ту миссионерскую агитацию, которую незадолго перед тем вел в том же городе другой доминиканец из крещеных евреев, Павел Христиани, имевший публичный религиозный диспут с Нахманидом (1263). Верный ученик Нахманида, А. счел нужным ответить на нападки Мартина; он, по-видимому, вел с последним устный диспут, а затем написал небольшую апологию иудаизма против притязаний христианских теологов. Такую же апологию («Maamar al-Ismael», «Слово об Исмаиле») написал он против сочинения мусульманина Ахмат ибн-Хазма под заглавием «Al-milal wal-Nihal» («Религия и секты»), где оспаривалась подлинность Синайского откровения и Моисеева закона. В связи с полемикой Мартина, ссылавшегося на изречения из талмудической агады, находится, по-видимому, комментарий А. к различным пунктам этой легендарной части Талмуда («Perusch Agadoth»). В этих толкованиях автор колеблется между рационалистическим и мистическим методом, но в общем придерживается традиционного понимания агады.
Имея вообще склонность к умозрительной каббале, унаследованной от Нахманида, А. не переносил, однако, экзальтированных мистиков, делавших из каббалы орудие мессианской пропаганды. Когда восторженный мечтатель Авраам Абулафия (см.) перенес свою мистическую агитацию из Испании в Италию (около 1280 г.), представители еврейской общины в Палермо обратились к А. с запросом, как им отнестись к странному каббалисту, и получили ответ для последнего неблагоприятный: Абулафия здесь аттестован как мистификатор, которого следует остерегаться. Спустя несколько лет (1295), когда в испанском городе Авиле появился мнимый пророк-чудотворец (см. Авила, Авраам), А. на запрос местной общины ответил, что сомневается в пророческих способностях самозванца, и советовал соблюдать осторожность ввиду размножения чудодеев-мистификаторов. Неизвестно, как относился А. к той системе каббалы, которая нашла свое выражение в «Зогаре», списки которого появились в Испании в последние десятилетия его жизни.
Последние годы жизни А. были омрачены вновь возгоревшейся в Провансе и Испании борьбою между консервативным раввинизмом и философским свободомыслием. Как верный страж религиозной традиции, А. не мог спокойно взирать на пропаганду таких вольнодумцев, как провансалец Леви бен-Хаим, который объявил многие библейские рассказы аллегориями, символизирующими известные отвлеченные идеи. В этой доктрине символизма или аллегоризма А. усмотрел крайнюю опасность для исторического иудаизма, основы которого рушатся с отрицанием ряда библейских фактов и, следовательно, связанных с ними заповедей. Вот почему А. откликнулся на призыв фанатика из Монпелье Абба-Мари Ярхи (см.) открыть поход против вольнодумцев и рационалистов. Получив страстные послания Абба-Мари (1303), А. сначала не хотел взять на себя инициативу борьбы и предложил ревнителю из Монпелье организовать партию охранителей веры на местах. Одобрив затем выработанный партией «ревнителей веры» проект запрещения молодым людям изучения философии и естествознания, А. и его раввинская коллегия предложили представителям общины Монпелье огласить проект в синагогах с целью определить, как общество к нему отнесется. Но это оглашение вызвало шумный протест свободомыслящей части общины. Представители последней (Яков Тиббон и др.) обратились к А. с посланием, в котором они доказывали совместимость философии и науки с иудаизмом и просили барселонского раввина «вложить меч в ножны» и не множить расколов в Израиле. Когда борьба в общинах Прованса и отчасти Испании обострилась, партия Абба-Мари потребовала, чтобы А. и его коллегии высказали открыто свое авторитетное слово. Колебавшийся до тех пор Α., поощренный поддержкою прибывшего тогда из Германии в Толедо сурового раввина Ашера б.-Иехиеля, согласился наконец санкционировать своим авторитетом репрессивные меры против распространения свободомыслия. В июле 1305 г. А. объявил в барселонской синагоге «херем» (акт отлучения) против тех, которые до 25-летнего возраста будут изучать книги по физике, метафизике или теологии, содержание коих заимствовано из греко-арабских источников, а также против тех, которые осмелятся толковать Библию в философско-аллегорическом смысле; из запретной области естествознания сделано было исключение лишь для медицины, которую дозволялось изучать как профессию. Этот акт «херема», подписанный А. и его коллегией, был разослан во все общины Франции и Испании, вызывая радость в лагере ревнителей и негодование среди друзей просвещения. Последние ответили на барселонский херем контрхеремом против тех, которые препятствуют изучению светских наук и философии, необходимых для истинного богопознания, и тем оскорбляют память великого Маймонида, завещавшего соединять веру с разумом. Популярный поэт Иедая Бедареси обратился к А. с посланием, полным упреков, и заявил, что даже Иошуа бен-Нун, если бы он встал из гроба, не мог бы остановить солнца просвещения, ибо учение Моисея (Маймонида) свято для лучших представителей еврейства. Таким образом, прежде общепризнанный авторитет А. умалился в тех кругах, которые считали себя последователями Маймонида. Эта борьба должна была причинить барселонскому старцу много огорчений; он с тревогою взирал на разрастающийся в обществе раскол. Он умер спустя пять лет после этих событий (в 1310 г., по свидетельству летописца Закуто, в «Юхасин»).
Из сочинений А. были напечатаны: 1) חידושים — новеллы к разным трактатам Талмуда; Венеция, 1523, Амстердам, 1715 и др.; многие остались в рукописи; 2) תורת הבית הארוך — полный компендиум вместе с критикой Аарона Галеви בדק הבית и авторской антикритикой, Венеция, 1608; Прага, 1735 и др., 3) תורת הבית הקצר — тот же компендиум в сокращенном виде, с опущением казуистической аргументации; Кремона, 1566; Берлин, 1771 и другие издания; 4) פירוש האגדות — толкования на Агаду, большею частью сохранились в рукописях (Бодлеяны); некоторые напечатаны в изданиях агадического сборника «En-Jacob»; 5) שאלות ותשובות — свыше 3000 респонсов, содержащих богатый материал для истории еврейского самоуправления и быта той эпохи, опубликованных в семи томах разновременно (Константинополь, 1506; Болонья, 1539; Ливорно, 1657, 1778, 1825; Рим, 1847; Иерусалим, 1906 и др.; 2-й том носит также название «Toledoth Adam»); 6) פסקי חלה — ритуальные законы о хлебе, Конст., 1518; 7) עבודת הקדש — исследования субботних законов и др., Венеция 1602; 8) Апологии против христианских и мусульманских возражений, упомянутых выше, напечатаны по манускрипту Бреславльской семинарии в биографии Α., написанной Перлесом: R. Salomo ben-Adereth, Breslau, 1863. — Ср. Iggeroth ha-Raschbo, в I томе упомянутых респонсов, №№ 414—18, Болонья, 1539; особая перепечатка, Варшава, 1881; Абба-Мари, Minchath Kenaoth (Пресбург, 1838); Graetz, VII3, 144 сл., 195, 224—25, 236 сл.; Rev. Et. juiv. IV, 67 (здесь установлено верное произношение фамильного имени Адрет вместо «Адерет», אדרת); XXIX, 214; Zeit. d. Morg. Gesel. XLVIII, 39 (ст. Шрейнера о мусульманском противнике A.); Jew. Quart Rev., VI, 600; VIII, 222, 495, 527; XII, 140, 144; Михаэль, Or ha-Chajim, № 1189; Cat. Bodl., 2268 сл.; Winer, Bibl. Friedl. №№ 3811—32; Дубнов, «Всеобщ. ист. евр.» II, 423—24, 428—31, 441—42. Ср. выше ст. Абрабалия, Иосиф.
С. Д.5.