Ашер бен-Иехиель (רנינו אשר или сокращенно הראש, y современных историков Ашери) — выдающийся раввинский авторитет; род. в Германии ок. 1250 г., ум. в Толедо (Испания) в 1327 г. Предки его жили в Кельне. Отец А. (род. 1210, ум. 1264) был ученым талмудистом, a одним из его предков был Элиезер бен-Натан (ראנ״ן), современник Якова Тама (ר׳ת). Рабену Ашер бен-Иехиель был самым выдающимся учеником р. Меира бен-Баруха из Ротенбурга и, подобно учителю своему, стал, по всей вероятности, жертвой алчного правительства, которое желало отнять y него все его состояние. Германию А. покинул навряд ли добровольно, так как, по собственным словам его, будучи в Германии, он обладал большими средствами, a впоследствии настолько обеднел, что даже не был в состоянии оказать денежную помощь сыну своему р. Якову (составителю кодекса «Турим»), который по бедности не имел возможности по субботам менять свою будничную одежду на праздничную и есть лучше, чем в прочие дни (Tur, Orach Chajim, § 242). Другой сын Α., р. Иегуда, сообщает, что отец его умер бедняком (Beth Talmud, 372—375). По рассказам некоторых хронистов, король при выдаче тела умершего в темнице р. Меира из Ротенбурга потребовал, чтобы А. поручился за уплату обещанного общиной выкупа. Сумма эта, вероятно, не была внесена своевременно, и Ашеру пришлось эмигрировать, чтобы не подвергнуться наказанию (ср. Neubauer, Mediaev. chronicles, 143). Покинув родину, А. поселился в Савойе. Но герцог Савойский был подчинен германскому императору, поэтому А. считал свое пребывание в его стране небезопасным и переселился в Прованс, в Монпелье. Хотя он среди местных евреев встречал и немало людей ученых, верных традициям и учению предков, но большинство из них были приверженцами философии (ср. его письмо к Исааку бен-Моисей «Minchath Kenaoth»; письмо № 52). Там Абба Мари бен-Иосиф обратился к А. с письмом по вопросу о значении традиции, на что А. предложил созвать съезд из приверженцев философского направления и его противников, по выбору Соломона бен-Адрета (רשנ׳א). — Из Монпелье А. переселился в Толедо, где по рекомендации Адрета занял раввинский пост. Вскоре он стяжал громкую славу, и перед его авторитетом стали преклоняться не только толедская, но и другие общины, как можно заключить из того, что раввины прочих общин охотно принимали к руководству решения А. по религиозным вопросам (ср. Респонсы, в разных местах). В талмудическую школу Ашера стекались слушатели из разных стран, даже из некоторых общин Богемии и Руси (ib., § LI, 2). A. пользовался всюду славой умного, правдивого, нелицеприятного судьи, так что даже правительственный суд неоднократно направлял к нему тяжущихся. По религиозным воззрениям А. вполне сходился с учителем своим, р. Меиром из Ротенбурга, являясь представителем школы, восстававшей против облегчительных решений ритуальных вопросов даже в таких случаях, когда эти облегчения имели некоторое теоретическое обоснование (Респонс, XLVI, с. 2). — Ашер бен-Иехиель не одобрял занятий светскими науками, особенно философией, и благодарил Бога за то, что Он избавил его от искушения заниматься ею, с гордостью подчеркивая, что никакой другой науки, кроме Торы, он не признает. Между философией и религией нет, по мнению Α., ни малейшей гармонии, так как первая зиждется на критических изысканиях, религия же всецело основана на традиции. К философии, говорит он, применимы слова царя Соломона: «Никто из входящих к ней не возвращается» (Притч., 2, 19; ср. Респонсы, LV, 9). При всем том А. считался с потребностями времени, не придерживаясь буквы; во время засухи, напр., в 1313 г. он предложил читать молитву о дожде не до Пасхи, a до Пятидесятницы, что вызвало некоторый протест. Он также не стеснялся высказать следующее смелое для своего времени положение: «При составлении резолюции мы не должны преклоняться перед авторитетом великих людей, если наши доводы и соображения являются вескими и одобрены современными учеными; вообще, мы не обязаны акцептировать законы, о которых в Талмуде не упоминается, хотя бы они и основывались на творениях гаонов» (Weiss, Dor Dor, V, 63). Под этим мнимым либерализмом Ашера порой, однако, скрывается непримиримая ортодоксальность; отступая от мнения гаонов, он опирается на более древний авторитет, на Талмуд. Приверженцем строгой ортодоксии заявляет он себя и тогда, когда постановляет, что молиться не следует более трех раз в день (Респонсы, IV, 13). Замечание Α., что слова הלכה למשה מסיני (устный закон, данный на Синае) не всегда следует понимать буквально, но в смысле общепринятого обычая — не может служить доказательством его либеральных взглядов на теорию устной традиции (Z. Frankel, в Darke ha-Mischnah, 20), a является лишь апологетической попыткой поддержать авторитет раввинских постановлений, которые так же обязательны, как законы, данные на Синае (Hilchoth Mizwaoth, I, прибавление к тр. Нидда). А. также стремился поддерживать авторитет общины (Респонсы, § 4). — А. отличался особым умением ясно и изящно резюмировать пространные талмудические рассуждения. Нелюбовь его к светским наукам, однако, умаляла степень его влияния на испанских евреев. Как реакционер, он примыкал к антимаймонистам — даже был их вожаком — и подписал изданное собранием раввинов постановление, запрещающее молодым людям ранее достижения 25-летнего возраста заниматься изучением философии. Вот что он пишет по этому поводу Абба Мари бен-Иосиф: «Мне крайне неприятно было дать мою подпись на это постановление, ибо из него можно сделать вывод, что лицам, перешагнувшим означенный возраст, разрешается изучение философии, между тем как в настоящем поколении я бы это абсолютно запретил, независимо от возраста». А., таким образом, объясняет свой ретроградный шаг духом времени и непомерным развитием философского мышления, угрожавшего снести здание традиционной религии; но он отнюдь не был абсолютным противником светских наук и философии; это видно из того, что в числе его учеников встречаются ученые вроде Исаака бен-Иосиф Израэли, автора «Jessod Olam» (математического и астрономического содержания), которое было составлено по просьбе Ашера и посвящено ему.
Сохранилось много сочинений Ашера бен-Иехиеля; список их приведен ниже. Однако не этими трудами он снискал себе популярность, a своим «Piske Halachoth», компендиумом Талмуда. Это своего рода сжатый Талмуд, экстракт галахи применительно к действующему законодательству. Слава А. зиждется на этом труде, являющемся одним из трех столпов, на которых держится вся ритуальная и раввинско-юридическая практика, изложенная в кодексе Иосифа Каро. Он составлен по плану сочинения Альфаси. Опуская агадическую часть Талмуда и все законы, которые не могут иметь применения вне Палестины, как то: предписания о жертвах и т. п., отбрасывая все длинные рассуждения, Ашер делает извлечения лишь из практической части галахи и дает только сжатое резюме самой сущности их. Несмотря на сходство с трудом Альфаси в главных своих основаниях, сочинение А. отличается от первого тем, что в нем имеются ссылки и на позднейшие авторитеты: самого Алфаси, Маймонида и тосафистов. Сочинение А. в течение короткого времени совершенно заменило труд Альфаси. Популярность его ясно сказывается в том, что оно сделалось предметом школьного обучения и стало печататься почти во всех изданиях Талмуда. Сын Α., р. Яков, составил перечень решений, помещенных в сочинении его отца, напечатанный во всех изданиях Талмуда под заглавием «Писке га-Рош». Такой же перечень составлен им к Halachoth Ketanoth. Целый ряд талмудистов выработали комментарии на эти «Halachoth» Ашера: Иом-Тоб Липман Геллер писал комментарии под разными названиями: «Maadane Melech», «Maadane Jom-Tob», «Lechem Chamudoth» и «Pilpela-Chariphta»; Натаниель Вейль, автор коммент. Korban Natanel, и Пинхас Зелих из Ласка, автор коммен. Ateret Paz; Иуда Леб бен-Симха из Тиктина, автор «Schalme Simchah» (Вильна, 1806); «Schaar Ascher и Gebul Ascher», комментарий Якова-Леба Ашкенази к «Halachoth» Ашера на трактат מכות (Брюнн, 1786); такой же комментарий того же автора к «Halachoth» на первые четыре главы тракт. Pesachim. — Решения Ашера служат главной директивой для ашкеназских общин. В то время как сефардские евреи в своей религиозной практике руководствуются постановлениями Иосифа Каро, который в спорных вопросах придерживается мнения Маймонида, ашкеназские евреи в большинстве случаев отдают предпочтение взглядам Моисея Иссерлеса, изложенным в его примечаниях к кодексу Иосифа Каро, в которых приводятся решения А. От Ашера также сохранился целый том респонсов. В них он часто отступает от решений компендиума. В то время как там он имеет в виду абсолютный закон, независимый от времени, места и условий жизни, он в своих респонсах считается с установившимся обычаем, стараясь оправдать его, несмотря на то, что идет вразрез с законом (Респонсы, XXVI, 1; LXIV, 4 и др.). Большой интерес представляет взгляд А. на известный талмудический принцип, по которому упразднение талмудического закона может состояться лишь в таком собрании авторитетных раввинов, которое количественно и качественно превосходит синод, издавший закон (см. Авторитет раввинский). Ашера старается доказать, что этот принцип применяется исключительно к постановлениям (תקנות), вызванным известной причиной, которые остаются в силе, даже когда причина уже перестала существовать; постановления же, вызванные к жизни как меры предупреждения нарушения закона (גזרות), само собой упраздняются, как только это опасение перестало иметь место (ib., II, 8). Несмотря на свое ашкеназское происхождение, А. был чужд французско-германской системы изучения Талмуда, которая строит выводы на слабых доводах и отдаленных предположениях; он проложил собственную дорогу; таким образом, А. является связующим звеном между французско-германской и испанской школами, соединяя в себе глубину и диалектическую тонкость первой с ясностью и логичностью второй, обширную эрудицию первой с систематичностью второй. В деле распространения талмудизма А. принадлежит выдающаяся роль; при помощи сыновей ему удалось пересадить строгий талмудический дух с германской почвы на испанскую, где он пустил корни, отвлекая испанских евреев от светских наук и поощряя их к изучению Талмуда. Кроме его главного произведения («Piske Halachoth»), которое, как выше было замечено, печатается почти при всех изданиях Талмуда, вышли еще следующие его сочинения: А. Комментарии на отделы и трактаты Мишны: 1) на тракт. Tamid, изданный по рукописи из библиотеки Бецалеля Ашкенази, сохранившейся y Иоселя Дубно (Прага, 1725); там же помещены и его комментарии на трактаты. 2) Kinim и 3) Midoth. 4) Глоссы к отделам Zeraim и Toharoth, помещены во многих изданиях Талмуда; на отдел Zeraim, сверх того, напечатаны в «Sugjoth ha-Schass» Иесселя из Лиссы (Берлин, 1736). 5) Пространный комментарий на отдел Zeraim, напечатанный в книге «Pi Schenaim», изданной Элишой бен-Авраам, автором комментария «Kab we-Naki» (Альтона, 1735). 6) Комментарий на математическую часть (главы 3 и 5) тракт. Kilaim, напечатан в Sugjoth ha-Schass (Берлин, 1736). — Б. Глоссы (тоссафот) к талмудическим трактатам: 7) Комментарий на тракт. Nedarim, напечатанный в изданиях Талмуда и Альфаси. 8) Глоссы к трактатам Megillah и Schebuoth, изданы под заглавием «Schem Olam» (Ливорно, 1764), также в сборнике «Migdonoth Natan» Илии Бургиля (Ливорно, 1785). 9) Глоссы к тракт. Iebamoth и «Ketuboth» (Ливорно, 1776). 10) Глоссы к тракт. Kiduschin, изданы в сборнике «Маasse Rokem» (Пиза, 1806). 11). Глоссы к тракт. Sotah, помещены в книге «Mare ha-Ofanim» Якова бен-Авраама Пиетози (Ливорно, 1815) и в сборнике его комментариев к Мишне (Прага, 1725). 12) Глоссы к тракт. Horajoth. 13) הלכות קטנות (Halachoth Ketanoth), напечатаны в упомянутом сборнике и в других изданиях; сводки постановлений, относящихся к известным галахическим вопросам, составлены на основании Талмуда и предшествовавших А. комментаторов. Все эти Halachoth, в количестве 8, помещены в означенном выше сборнике «Sugjoth ha-Schass» и в изданиях Талмуда. 14) שאלות ותשונות הרא״ש, респонсы (Константинополь, 1522, и в других местах). 15) ספר ארחות חײם или ספר הנהגה, нравоучительная книга в форме завещания сыновьям (Венеция, 1579), издана вместе с книгой סאת סלת Рафаила Нарци; в ней заключаются 131 сентенция, и она разделена на 6 частей для чтения в каждый из 6 рабочих дней недели; она, между прочим, переведена на еврейско-немецкий диалект Иом-Тоб Липманом Геллером (Прага, 1626) и издана с переводом на еврейско-немецкий и русский языки (Одесса, 1898). Некоторыми приписывается А. и авторство פסקי תוספות, решений и заключений, извлеченных из глосс тосафистов по всем галахическим вопросам и напечатанных в изданиях Талмуда и отдельно. В рукописи сохранились: глоссы А. на тракт. Nidda, библиотека Монтефиоре в Ремсгейте, код. № 68; — на тракт. Baba Batra, код. № 74, b. и d., fol. 5; — на Sanhédrin, с. fol. II; — на Baba Mezia, код. № 85 (ср. Neubauer, Catal. Bodl., 4461). — הלכות חדש и חלכות חלנ, постановления о запрещенном сале и о хлебе нового урожая, код. 129, 9 b., fol. 149; краткое извлечение из его респонсов и решений, составленное Моисеем из Брюсселя (?) под заглавием חזה התנופה (Chaze ha-Tenufah), код. № 103, с., fol. 221; гомилия против нарушителей закона, код. № 14, 5. (см. Catalog. Hirschfeld). — Ср.: Azulai, Schem ha-Gedolim, s. v ; Michael, Or ha-Chajim, № 543; Steinschneider, Cat. Bodl.; col. 748; Grätz, Gesch., 3 изд., VII, 233 и сл.; Hirschfeld, Catal. of the Montefiore Bibl.; Weiss. Dor-Dor, V, 61—70; Monatsschrift für d. Gesch. u. Wissensch. des Judent., 1885.
А. Драбкин.9.