Вейс, Айзик Гирш — выдающийся исследователь талмудической письменности и историк еврейской культуры; род. в Гросс-Межериче (Моравия, на границе Богемии) в 1815 г. в зажиточной, родовитой семье, ум. в Вене в 1905 г. В. получил обычное религиозное воспитание. Совсем еще ребенком он покинул родительский дом и стал скитаться по Моравии, Богемии и Венгрии, переходя из одного иешибота в другой, где изучал талмудическую письменность y ряда выдающихся раввинов (напр. Хаима Поллака, Исаака Перлеса и др.). Уже в молодости В. славился своими обширными талмудическими познаниями: в 1842 г. он стал главою иешибота в родном городе, занимая эту должность вплоть до последовавшего в 1845 г. правительственного распоряжения ο закрытии всех моравских иешиботов. Помимо талмудической и раввинской письменности, В. ознакомился с новоеврейской литературой и немецким языком. Как большинство неофитов «гаскалы», он дебютировал в литературе стихотворениями (напечатаны в «Kochebe Izchak» Штерна), за которыми последовали ряд статей по литургии и несколько биографий выдающихся талмудистов (Рав и др.). Переехав в 1858 г. в Вену, Вейс первое время состоял корректором в типографии Самарского, затем был приглашен (1864) известным проповедником A. Иеллинеком на должность лектора талмудической письменности в основанной последним в Вене семинарии «Beth ha-Midrasch», где продолжал свою плодотворную преподавательскую деятельность до конца жизни. Весь свой досуг В. посвящал научным исследованиям в области талмудической письменности и богословской литературы. В 1862 году он выпустил критическое издание древнего Мидраша «Sifra» с комментарием Rabad’a (Abraham b. David), снабдив это издание обширным введением и пояснительными примечаниями под названием «Mesorath ha-Talmud»; затем последовали: «Mischnah, Tractât Berachoth» (с вариантами из обоих Талмудов, 1864) и «Middoth Sopherim» (критический комментарий к Мидрашу Mechiltha с обширным введением об историческом развитии галахи и агады в древнюю эпоху, 1865). В 1865 г. В. сделал попытку основать ежемесячный журнал «Beth ha-Midrasch» по вопросам талмудической литературы, но за недостатком средств прекратил его на 4-м выпуске. Два года позже В. выпустил ценный труд ο языке и стиле Мишны «Mischpath Leschon ha-Mischnah», обративший на себя внимание в научных кругах. Большую известность не в одном только научном мире, но и в широких слоях еврейского общества приобрел Вейс, когда появился (в 1871 г.) первый том его капитального пятитомного труда "Dor Dor we-Dorschaw («Zur Geschichte dor jüdischen Tradition»), являющегося одним из наиболее ценных научных вкладов в новоеврейскую литературу (2-й том вышел в 1876 г.; 3-й — в 1883; 4-й — в 1887; 5-й — в 1891 г.; труд выдержал 4 издания). В ясной и вместе с тем строго научной форме В. дает стройную и вполне объективную картину последовательной и беспрерывной эволюции еврейского вероучения, начиная с древнейших времен до эпохи Шулхан-Аруха (16-й век). В 1881 году В. совместно с М. Фридманом вторично сделал попытку основать ежемесячник по вопросам талмудической письменности — «Beth Talmud» (просуществовавший 5 лет), в котором поместил ряд исследований по Талмуду (Techunath ha-Talmud, Rabanan de’Agadatah, Midrasch Tanchumah и др.) и три крупных монографии о Маймониде, Раши и р. Якове Таме, которые вышли отдельным изданием под заглавием «Toledoth Gedole Israel». В то же время В. в ежегоднике «Haassif» поместил монографии ο знаменитых гаонах р. Саадии и р. Гае; более полную характеристику как личности, так и научной деятельности последнего В. дал в обширном введении к изданному им (в изд. Ахиасаф, 1893) дидактическому стихотворению Гаи «Mussar haskel». Затем В. посвятил по монографии известным ученым и общественным деятелям Михаилу Заксу (Achiassaf, III) и раввину Моисею Соферу (Mimisrach u-Mimaaraw, III). В 1895 г. В. издал обширную автобиографию «Zichronotai» («Мои воспоминания»; с детства до восьмидесятилетнего возраста), которая заключает весьма мало биографических указаний, но зато изобилует ценными данными как по культурно-бытовой жизни евреев Венгрии и Моравии первой трети 19 в. (см. Бахур), так и по характеристике выдающихся ученых той эпохи, оказавших значительное влияние на умственное развитие и научную деятельность В.: напр. Н. Крохмаля, С. Рапопорта, C. Луцатто, Л. Цунца и И. Б. Левинзона (о деятельности последнего В. подробно говорит в специальной статье «Начало расцвета гаскалы в России», в «Mimisrach u Mimaaraw»). Кроме вышеотмеченных, В. выпустил отдельными изданиями следующие произведения: «Orach le Zadik» (Катехизис по еврейскому ритуалу); «Nezach Israel» («О вере в пришествие Мессии», 1864). В том же году появилось возражение на эту книгу «Nascheku Bar» H. Шидгофа (Азриель Поляк). В 1891 г. В. переиздал книгу средневекового ученого И. Канпантона «Darke ha-Gemarah» («Методология Талмуда»), снабдив ее введением.
В. занимал особое положение среди еврейских ученых своей эпохи. Не только по месту рождению, но и по своим мировоззрению и ученой деятельности он стоял на рубеже западного и восточного еврейства: он стремился примирить старое с новым, вооружить восточно-национальную культуру при сохранении ее самобытности методами и дисциплиной западноевропейской науки. Обладая огромной эрудицией по всем отраслям еврейской письменности и сильным, острым умом, В. легко ориентировался в наиболее сложных и запутанных вопросах и сумел превратить хаос талмудической письменности в цельную, стройную систему. Проявляя в своих исследованиях еврейской культуры и традиций беспощадную критику, стремление во чтобы то ни стало добиться истины, хотя бы для этого пришлось разрушить все старое до основания, В. в то же время питал глубокую привязанность к еврейским традициям, усматривая в них несомненно главный оплот еврейской национальности. Относясь отрицательно к сионистско-националистическому движению (см. его «Ha-Raion ha-Leumi be-Israel», Haassif, VI), В. в то же время дорожил древнееврейским языком, как важнейшим национальным фактором, как «звеном, объединяющим весь дом Израиля, рассеянного по всем краям света». Более всего дорожа национальным единством, В. часто сетует (Zichronotai, 130; Mimisrach u- Mimaaraw, I, 15 и др.) на западноевропейских историков и ученых евреев за их пренебрежительное отношение к русско-польскому еврейству, составляющему, по мнению В., наиболее ценную часть нации, так как в нем еще сохранилась в неприкосновенности еврейская культура и процветают и развиваются еврейский язык и литература. И для того, чтобы оказать культурное влияние на русско-польское еврейство, В. решил писать свои исследования исключительно на еврейском языке, несмотря на то, что ему, как он сам заявляет, «несравненно легче было бы писать на немецком языке, чем на еврейском, на котором ему пришлось создать совершенно новые термины и обороты», чтобы быть в состоянии свободно излагать свои мысли. «Пусть мне поверят, — писал он, — что моя книга «Dor Dor we-Dorschaw», на составление которой я потратил лучшие годы, я писал исключительно для русских и польских евреев». И В. в стремлении сделать свои научные исследования достоянием не только тесного круга ученых, но и самых широких слоев еврейства вполне достиг цели: его книга сразу сделалась одной из наиболее популярных в России. В 70-х годах, в пору расцвета идей «гаскалы», когда адепты последней, верные традициям «берлинского просвещения», пропитанного поверхностным рационализмом 18 века, были лишены критически-научного взгляда на историю и, преклоняясь перед Библией, с пренебрежением относились к Талмуду, появившиеся первые тома труда В. произвели глубокое впечатление: они впервые представили идею эволюции, примененную к истории еврейской культуры. Подчеркивая, что устное учение, вопреки традиционному мнению, предшествовало писаному, что писаное часто базирует на устном и первое без последнего немыслимо, В. не только научно обосновал свой взгляд на Талмуд и еврейские традиции, как на многовековой продукт человеческого творчества, подверженного законам эволюции, но и объяснил, что смотреть на народные традиции и обычаи следует не как на нечто случайное, что не в состоянии доказать свою «разумность», a как на последовательное и закономерное развитие одного основного культурного процесса, в котором каждое последующее звено вытекает из предыдущего и заключает в себе зародыш последующего. Эволюционно-исторический метод, примененный Вейсом в его обширном труде, впервые научил еврейских читателей различать, не теряя исторической перспективы, между должным по современным понятиям и исторически необходимым. Научно-критический анализ еврейских традиций, произведенный В., навлек на него гнев ортодоксов; он подвергся резким нападкам в двухтомном сочинении Исаака Галеви «Doroth ha-Rischonim», в статье Л. Заркеса (в Kenesseth ha-Gedolah, IV), a также в памфлетах С. Эйдельмана «Мааmar Dorsche Reschumoth» и С. Вейсмана «Teschuboth u Maanoth Nimrazoth». — Cp.: J. Weiss, Zichronotai, 15—20, 125, 130; Sefer Zikkaron, 38—9; Haassif, II, 47—8 (извлечение из письма В. к Соколову); Achiassaf, 111, 307—9; W. Zeitlin, Bibl. hebraica, 407—9; M. Schwab, Repertoire des articles, 389—390; Haschachar, III, 182—3; Ал. Брагин, «В переходное время» («Восх.», XI — XII, 42—57); И. Клаузнер, А. Г. Вейс (ibid., 1905, I); Jew. Enc., XII, 495 (в Jew. Enc. указаны еще Chajes в Rivista Israelitica, II 126—8; Jewish Comment, XXI, № 11, и L. Ginzberg, ib., XX, №№ 18—20).
С. Цинберг.7.