Литература разговорно-еврейская (Jüdischdeutsch, жаргон). — Предназначенная первоначально для простонародья и для женщин, эта Л. не могла найти широкого распространения до открытия книгопечатания, когда книги являлись еще слишком дорогим товаром. Судя по немногочисленным рукописным памятникам разговорно-еврейской (жаргонной) Л., сохранившимся от 14—15 вв., Л. того периода распадалась в общем на три отдела: 1) Светская, состоявшая исключительно из творений немецкой Л., переписанных еврейским шрифтом, причем эти творения либо не подвергались никакой переделке и отличались от немецкого оригинала только шрифтом, либо делались кой-какие изменения сообразно вкусам и религиозным воззрениям еврейских читателей; 2) Религиозно-назидательного характера; 3) Переводы священных книг и молитв. Так как многие из средневековых авторитетов (как автор Sefer Chasidim и др.) указывали на необходимость произнесения молитв на понятном молящемуся языке, немецкие переводы молитв были в обиходе у немецких евреев в весьма ранний период. Сохранились, однако, рукописи только с 15 века. Рукопись из коллекции де Росси, относящаяся к 1421 г., содержит еврейско-немецкий перевод Иошуи, Судей, Ионы и четырех Мегиллот; сохранилась также (в Берлине) рукопись еврейско-немецкого перевода Псалмов (от 1490 г.). С открытием книгопечатания начался быстрый рост еврейско-немецкой письменности, которая по языку сперва мало отличалась от тогдашней немецкой; но с течением времени, с усилением вследствие гонений обособленности евреев и благодаря влиянию польского еврейства, разговорно-еврейский язык все более удалялся от первоисточника, принимая особый колорит и характер. Одной из первых печатных жаргонных книг является переведенный известным Илией Левитой с итальянского роман «בבא בוך». Книга эта пользовалась исключительным успехом и вызвала многочисленные подражания. С открытием еврейских типографий народился особый тип так назыв. «Paken träger», которые сами развозили тюки издаваемых ими евр. и жаргонных книг для продажи. Чтобы облегчить сбыт и заинтересовать массового читателя, они перепечатывали еврейским шрифтом (или переделывали) занимательные немецкие народные книги. По мнению Штейншнейдера и Гюдемана, огромное большинство повестей, сказаний и легенд, появившихся на немецком языке, были переизданы и еврейским шрифтом. Особой популярностью пользовались: «Till Eulenspiegel», «Artus», «Hof», «Dietrich von Bern», «Ritter Wieduwilt» и др. Богословские авторитеты относились весьма отрицательно к этой своеобразной Л., о которой в респонсах того времени часто отзываются в весьма резких выражениях. Вскоре на разговорно-еврейском же языке с этой светской Л., заимствованной извне, стала успешно конкурировать религиозно-назидательная Л. Почти одновременно с «Bobo-Buch» Левиты появился (1542) перевод назидательной книги «Orchot Zaddikim» под заглавием «Sittenbuch». Переводчик (имя которого осталось неизвестным) считает необходимым отметить в предисловии, что изречение мудрецов «не следует обучать женщин Торе» надо понимать лишь в том смысле, что женщинам не следует изучать Талмуд, «Библию же и постановления о запрещенном и разрешенном проходить с ними следует». Два года спустя некий Иосиф бен-Якар издал перевод молитвенника, снабженный предисловием и послесловием в рифмованной прозе, в которых переводчик в простонародной юмористической форме уверяет читателей, что цена, назначенная за столь полезную книгу, баснословно дешева. О причине, побудившей его опубликовать перевод молитв, переводчик говорит: «Я считаю настоящими глупцами тех, которые обязательно хотят молиться на священном языке, хотя ни слова не понимают. Хотел бы я знать, как тут мыслимо проникновение (kawanah) молитвой. Мы поэтому решили печатать молитвы в переводе». Известный издатель Корнелио Адекинд указывает в предисловии к опубликованному им в следующем году (1545) переводу Псалмов Левиты, что он на старости лет задумался о духовной пище для благонравных девушек, а также для тех обывателей (Baale-Batim), которые в молодые годы не обладали достаточным временем, чтобы приобрести знания, а теперь охотнее провели бы свой субботний досуг за чтением назидательных книг, чем забавляться похождениями «Dietrich von Bern» или «Der Schönen Glück». Он издает переведенные Левитой по его просьбе Псалмы, за которыми он намерен издать ряд других книг. За год до появления псалтыря Левиты вышли почти одновременно два перевода Пятикнижия с гафтарот и пятью мегиллот; один (в Констанце) выкреста-миссионера Михаля Адама, другой (в Аугсбурге) — выкреста Павла Эмилия. Вскоре стали появляться переводы и других частей Библии (см.). В 1543 г. известный типограф Хаим Шварц издал рифмованный перевод кн. Царств, а в следующем году появился рифмованный перевод книг Самуила, известный под названием «Schemuel Buch». Безымянный переводчик, одаренный несомненным поэтическим талантом, задумал создать еврейский эпос наподобие немецкого «Niebelungen Lied». «Schemuel-Buch» пользовался большой популярностью и распевался особым мотивом (Schemuel Buch Nigun). В 1560 г. Иеиуда Лейб Бреш (см.) издал в Кремоне значительно переработанный перевод Пятикнижия Павла Эмилия с агадическими толкованиями текста. Эта работа Бреша вызвала много подражаний: все последующие переводчики стали снабжать свои труды отрывками из Раши и Мидрашим, разными талмудическими легендами. Таким образом, постепенно выработался тип так наз. Teutschchumesch. Наиболее известным из этих переводов является «Zeena u-Reena» (около 1600 г.) Якова бен-Исаака из Янова. Простота и непретенциозность стиля придают этой книге особое обаяние. Она стала властительницей дум еврейской женщины, ее путеводителем и наставником. В течение длинного ряда поколений не было еврейского дома, где бы отсутствовала «Zeena u-Rееnа»; по ней каждую субботу еврейская женщина вслух читала своим детям о великих событиях прошлого и о мудрых наставлениях великих во Израиле. Начиная со второй половины 16-го века постепенно развилась огромная Л. переводных и оригинальных назидательных жаргонных книг. Все они преследовали одну цель: проповедовать нравственность и благочестие. Наибольшей известностью и влиянием пользовались: «Seder Mizwot Naschim» (אײן שײן בויבלײן 1577), наставления для женщин, как исполнять религиозные и нравственные заповеди; «Sefer Chaje Olam» (das Buch des ewigen Leben, 1583), назидательные наставления в рифмах; Brantspiegel (Mareh ha-Sorefet) — наставления и поучения в 74 главах, причем в предисловии указано, что книга написана на разговорном языке «для женщин и для малосведущих мужчин, дабы они имели для субботнего чтения общедоступную и легко понятную книгу, а то в книгах на священном языке довольно много непонятного для них пилпула». Leb Tob Исаака б.-Элиакима из Познани (1620); Simchat ha-Nefesch Генделя Кирхгана (1706), который отмечает в предисловии, что цель его книги «доставить читателям радость и утешение», и он с большой простотой и задушевностью передает сказания и легенды Талмуда о великой и плодотворной роли благонравной женщины в семье. Более мрачный характер носит переведенный с еврейского «Kab ha-Jaschar» Цеби Гирш Койдановера (1724), где описывается удел праведников и грешников в загробной жизни. Очень популярны были также переводы «Menorat ha-Maor» Исаака Абоаба I (перевод Моисея Франкфурта, 1722) и «Chobot ha-Lebabot» Бахьи ибн-Пакуды (Ревекки Тиктенер, 1609). — К этой отрасли Л. примыкает своеобразный продукт народного творчества — так назыв. «техинот». В этой большей частью безымянной, вышедшей из самих недр народа, Л. затрагиваются наиболее интимные стороны женской души. При помощи техинот евр. женщина изливала перед Богом свои чувства во все горестные и радостные моменты своей жизни. Простые и непритязательные, эти молитвы глубоко трогают своим искренним чувством и святой верой в милосердие Творца. Этот своеобразный мир ощущений и представлений, в котором жила и безропотно переносила тяжкие испытания еврейская женщина, наиболее полно и выпукло проявляется в известных мемуарах Глюкель фон Гамельн (см.). — Назидательный характер носят также ряд книг чисто повествовательного или исторического содержания. К первой категории относятся пользовавшиеся большой популярностью «Маасе Бух» (см.), «Sefer ha-Maasim» (пересказ апокрифов) и «Kuh Buch» Авраама б.-Маттитии (собрание басен Берахьи ибн-Саголы, 1555). Из исторических — наиболее известны переводы и переделки Иосиппона (см.), «Scheerit Israel» Менахема Мана и перевод «Schebet Jehudah» Ибн-Верги (1591). В продолжение 16—18 веков не было почти ни одного крупного события, которое не нашло бы отклика в этой Л. Существовало много описаний (преимущественно в стихах) столь частых в то время изгнаний и преследований. Наиболее известны из них: «Schwedisch Lid» (об осаде шведами Праги, 1649), «Wiener Gesera» (1609), «Churban Worms» (o разрушении французами Вормса, 1689), «Geserot Posen» (об избиении евреев в Познани, 1716 г.), «Ein Schön Lid» (об изгнании евреев из Вены, 1670), «Vinz Hans Lid» (см.) и мн. др. К книгам исторического содержания относится также ценная для истории поселения евреев в Швеции автобиография Аарона Ицигса (см.). В резком диссонансе с мрачным колоритом еврейской жизни 17-го и первой половины 18 в. находятся жаргонные пьесы (преимущественно на библейские темы), которые разыгрывались учащейся молодежью в Пурим и Ханукку. Составляя большей частью переделки немецких пьес, они в значительной степени сохранили фривольный и жизнерадостный характер оригинала (см. Драма). В 17 же веке и особенно в 18 в. на жаргоне стали популяризировать и светские науки. В 1680 г. вышло анонимно руководство для путешественников, в 1699 г. в Амстердаме вышел анонимно жаргонный учебник арифметики. В 1635 г. Гершон бен-Элиезер издал описание своих странствований по разным странам по дороге в Палестину (Gelilot Erez Israel), публично сожженное иезуитами в Варшаве. Саббатай Бас (см.) составил жаргонное руководство для деловых людей с почтовым дорожником (Derech Erez, 1680); Мордехай б.-Исайя Литес издал в Амстердаме (1649) «Тоzaot Erez Israel» с описанием дороги в Палестину; Моисей б.-Авраам описал в книге «Toledot Moscheh» местонахождение десяти колен. В 1703 году Меир Неймарк перевел несколько сочинений по географии; в 1719 году вышло описание Индии и других стран под заглавием «Jediot Olam». — С наступлением эпохи «Meassfim» кончается первый период жаргонной Л. Отвергая все, что напоминало средневековое гетто, первые просветители относились весьма отрицательно к народному языку. Мендельсоновский перевод Пятикнижия и деятельность «биуристов» были направлены к тому, чтобы вытеснить из обихода жаргонные переводы библейских книг. В Германии это и было вскоре достигнуто, и ко второй трети 19 века жаргонная Л. оказалась там окончательно вытесненной. Первые просветители русских евреев вместе с зачатками просвещения переняли у немецких единоплеменников также и отрицательное отношение к жаргону и его Л. Когда Мендель Сатанов издал (1812) жаргонный перевод «Притч Соломоновых», Тобия Федер из Бердичева узрел в этом «святотатство» и написал сатиру «Kol Mechazezim», в которой в резких выражениях нападает на Сатанова за то, что тот дерзнул перевести «священные книги» на «презренный» язык «кухарок». Из современников и единомышленников М. Сатанова один только Хайкель Гурвич популяризировал светские знания на жаргоне, и его «Коlumbuss» (перевод книги Кампе) пользовался большой популярностью. Зато усилившееся к тому времени хасидское движение, демократическое по основным своим побуждениям, создало обширную Л. на разговорном языке. В 1815 г. появился перевод «Schibche Baal-Schem Tob» (легендарное жизнеописание Бешта), ставший любимой книгой народной массы; за ним последовало много аналогичных изданий. Особое место занимают в этой литературе прекрасные «maasot» p. Нахмана Брацлавского. В прогрессивном же лагере лишь некоторые литераторы, как Левинзон (сатира Hefker Welt), д-р Этингер (пьеса Serkele), Готлобер (поэмы и пьесы), позволяли себе писать на жаргоне, но они сами смотрели на свои произведения как на невинные шалости пера и не рассчитывали выступать с ними публично. Совсем одинокой стоит неудачная попытка А. Эйзенбаума издавать в Варшаве (1823) жаргонный орган «Beobachter an der Weichsel» (см.). До 60-х годов 19 века в прогрессивном лагере только два писателя задались целью при помощи книг на разговорном языке содействовать культурному подъему массы: А. М. Дик на Литве и И. Аксенфельд на юге России. В многочисленных рассказах первого преобладает назидательно-дидактический элемент, но вместо наивной непосредственности старых «Maasiot» творчество Дика проникнуто сухой рассудочностью. Стиль у него искусственный и неуклюжий; верный традициям «берлинской школы», он старался облагородить жаргон, приблизить его к немецкому языку. Пьесы и повести Аксенфельда, написанные легким, чисто народным языком, носят преимущественно обличительный характер. Шестидесятые годы 19 в. знаменуют собой начало третьего периода в истории разговорно-евр. Л. В основанном в конце 1862 года в Одессе еженедельнике «Kol Mebasser» появились первые рассказы С. Абрамовича (Dos Kleine Menschele) и И. Линецкого (Dos Poilische Jüngel), в которых дается широкая картина еврейского быта. Михаил Гордон в своих песнях призывал вслед за Л. Гордоном «встряхнуться ото сна, ибо давно настал день», и, ратуя за просвещение, бичевал хасидов и цадиков. Появились песни А. Гольдфадена (сборник Dos Jüdele), пользовавшиеся большим успехом в народной массе благодаря их чисто народной форме и добродушному юмору. В 70-х годах появилась талантливая повесть С. Абрамовича «Masaot Binjamin ha-Schelischi» и прославившая его «Di Kljatscha». В это же время начался расцвет лубочного романа. Изменившиеся условия жизни в России не остались без влияния и на еврейское гетто, которое стало смутно чувствовать свою связь с окружающим его миром, и эта постепенная эволюция оказала свое влияние и на отношение простой массы к книге. Простая еврейская девушка перестала удовлетворяться чтением душеспасительных «Техинот», но запросы простого читателя при отрицательном отношении интеллигенции к жаргону остались неудовлетворенными. Эти обстоятельства и благоприятствовали развитию обширной лубочной quasi-Л. Появилось множество щекочущих нервы романов, являющихся грубой переделкой скандалезных лубочных изданий других Л. Убийства, любовь, измена, яд, разбойники, нищий, ставший миллионером, шамес, ставший герцогом, — таковы аксессуары этой Л. Наиболее плодовитым поставщиком подобных романов был Шайкевич, более известный под прозванием Шомер. При всех своих отрицательных сторонах лубочная Л. Шомера и его последователей оказала все же услугу тем, что приохотила простую массу к чтению и создала значительный круг читателей не только среди женщин, но также и среди мужчин из простонародья. Основанный Гольдфаденом в конце 70-х годов евр. театр породил значительное количество пьес, но и они имеют весьма ничтожную литературную ценность.
События 80-х годов оказали сильное влияние на дальнейшее развитие жаргонной литературы, которая с этого периода приобретает новый крупный центр в Соединенных Штатах. Разуверившаяся в идеалах «гаскалы» интеллигенция стала более благосклонно относиться к языку народной массы. Усилившееся после погромов национальное движение побудило бывшего редактора «Kol Mebasser» Цедербаума издавать в Петербурге еженедельную газету «Jüdischer Volksblatt», которая вместо борьбы с народными предрассудками и с невежественными цадиками, какую вел «Kol Mebasser», стала пропагандировать национальные и палестинофильские идеи. В этом органе впервые выступили два новых талантливых бытописателя — М. Спектор и Шолом-Алейхем (псевдоним С. Рабиновича), которые в безыскусственной форме рисовали в ряде романов и повестей жизнь разных классов обитателей гетто. У обоих писателей назидательный элемент, столь характерный для писателей предыдущей эпохи, исчез совершенно. Объявив себя последователем Менделе-Мохер-Сфорим (С. Абрамовича), Шолом-Алейхем направил свой живой, бойкий юмор на борьбу с лубочной литературой и ее наиболее видным представителем Шомером (Schomers Mischpot). Он вместе со Спектором задались целью упрочить в жаргонной беллетристике серьезный и художественный элемент, приучить простую читающую публику к вполне литературным произведениям. С этой целью они стали с 1888 г. издавать ежегодники: Спектор — «Der Hausfreund», Шолом-Алейхем — «Jüdische Volksbibliotek», в которых помещали как свои собственные, так и произведения других молодых и старых писателей. Среди последних был и Менделе-Мохер-Сфорим, поместивший в сборниках Шолом-Алейхема одно из лучших своих сочинений «Dos Winsch-Fingerl» (см. С. Абрамович). Почти одновременно с ежегодниками Спектора и Ш.-А. стала также выходить «Jüdische Bibliotek» даровитого И. Л. Переца. Чуткий и отзывчивый, Перец обогатил литературу новыми, чисто европейскими формами, которые сумел сочетать с национальным содержанием. В конце 80-х же годов С. Фруг, писавший до того исключительно по-русски, опубликовал ряд прекрасных по глубине и художественной отделке стихотворений в жаргонных изданиях. Предшествовавшие ему поэты, М. Гордон и А. Гольдфаден, подделывались под народный лад, и их стихотворения, весьма близкие по примитивности форм к народным песням, представляли как бы переходную ступень от последних к индивидуальному поэтическому творчеству. Фруг является первым по времени жаргонным поэтом с ярко выраженной индивидуальностью; он придал еврейскому стиху небывалую до него красоту и мелодичность. В 80-х же годах были сделаны первые довольно робкие попытки создать на жаргоне популярно-научную литературу, но без заметного успеха.
В 90-х годах, с развитием рабочего движения, начался необычайный рост агитационной и популярно-научной Л. (преимущественно по социальным и экономическим вопросам). Народился массовый жаргонный читатель, ищущий в ней не развлечения, а ответы на волнующие его жизненные вопросы. Усилившееся к тому времени сионистское движение тоже стало прибегать к жаргону как к орудию пропаганды, и, кроме множества популярных сионистских брошюр, был основан еженедельник «Der Jud», представлявший по богатству литературного материала и серьезности трактовки общественных вопросов новое явление в жаргонной Л. В этом органе, кроме ряда молодых литературных сил, принимали участие Менделе Мохер Сфорим, Шолом Алейхем и Перец. В «Scheloima reb Chaims» Менделе живописует старый патриархальный уклад жизни Николаевской эпохи, в сочинениях Шолом-Алейхема «Millionen», «Jaknas», «Es fiedelt nit» и др. воспроизведена переходная эпоха 80—90-х годов 19 в., пошатнувшая все экономические устои гетто, принявшего вид разрытого муравейника, откуда во все стороны разбегаются его обитатели. И рядом с этим появились замечательные по своей художественности хасидские рассказы Переца, знаменующие собой расцвет неоромантического течения в Л. (см. Л. Новоеврейская). В течение первого десятилетия 20-го века продолжался неуклонный рост жаргонной Л. Значительно оживилась издательская деятельность, появились популярные книжки по естествоведению, истории, а также переводные работы. Вышли ценные труды по фольклору: сборн. народных песен, изданный Мареком и Гинзбургом, и собрание народных поговорок И. Бернштейна. Зародившаяся в 1903 г. и быстро окрепшая ежедневная пресса создала обширную аудиторию из самых разнообразных слоев еврейского населения. Представители национально-демократических течений разных оттенков пытались в ряде изданий осветить национальные и социальные проблемы. Народилась целая плеяда молодых писателей, из коих многие вышли из недр народных масс и, будучи без всякого образования, побуждаемые одной только стихийной силой дарования, выступили на литературную арену. Те же проблемы, те же смутные искания, которые проявляются в художественном творчестве новоеврейской Л. последнего периода, находят отклик и в жаргонной. Пинский в драме «Familie Zwi» и Перец в «Di goldene Keit» рисуют трагедию безвозвратного крушения старого мира и распад «золотой цепи», скованной из традиций прошлого. Народные сказания и легенды, воспроизведенные в наивной и примитивной форме в первоначальном периоде жаргонной Л., воскресли в «Volkstümliche Geschichten» Переца, полные мистицизма. Шолом Аш в тонких красках живописует своеобразный уклад жизни патриархального «городка» (Dos Städtel). Анохи в грустных тонах рисует силуэты прошлой эпохи (Reb Aba); Номберг выводит целую галерею раздвоенных, бродящих как тени, без цели и без веры в себя, интеллигентов. А. Рейзин воспевает в своих песнях, грустных и не лишенных красоты, тяжелую участь трудящихся классов. Дитя народной массы Вейсенберг рисует выпуклые фигуры грубых, но сильных и цельных в своей элементарной психике людей; Иону Розенфельда привлекают явления исключительно патологические; Гиршбейн, Вайтер, Нистар ищут новых путей, но их творчество еще недостаточно проявилось. Зародилась также художественная критика, и Баал-Махшовот, и Нигер зарекомендовали себя рядом интересных этюдов.
Эмиграционная волна перенесла разговорно-еврейский язык и его Л. в новые центры. Уже в середине 80-х годов поэт и журналист М. Винчевский вместе с группой молодых журналистов издавал в Лондоне органы «Das poilische Jüdel» и «Arbeiter Fraind» и начал выпускать популярные книжки для народной массы. Особенно значительных размеров жаргонная литература достигла в Соединенных Штатах, где она при местных социальных условиях приняла особую окраску. Вследствие интенсивной общественной жизни в Америке необычайно быстро развилась ежедневная пресса; некоторые газеты стали выходить по нескольку раз в день, расходясь в сотнях тысяч экземпляров. Так как подавляющее большинство иммигрантов состоит из простолюдинов, зарабатывавших свой хлеб на новой родине исключительно физическим трудом, американско-жаргонная Л. носит преимущественно демократический характер. Целый ряд популяризаторов — А. Каган, Филипп Кранц, Таненбаум, Файленбаум, Гермалин и др. — издавали популярную Л. по истории, культуре, социальным и общественным наукам с целью дать еврейской массе, не получившей систематического школьного образования, необходимые знания. Бок о бок с этой Л. некоторое время процветала в Америке также и лубочная. Выбрасывались на рынок в огромном количестве романы под всевозможными громкими заглавиями, переполненные разными ужасами. Многие из этих романов поражали своими гигантскими размерами, доходящими до сотен и более листов. Нью-йоркское гетто выдвинуло, однако, и целую фалангу даровитых поэтов и бытописателей, рисующих преимущественно хорошо знакомую им жизнь трудящихся масс. Мрачные и безнадежные поэмы певца «потогонных мастерских» Морриса Розенфельда приобрели громкую известность и вне еврейского гетто — они переведены на английский, французский, немецкий и др. языки. Жизни рабочих посвящены также и песни рано умерших поэтов Эделштата и Бовшовера. Иегоеш, начавший свою литературную деятельность еще в «Jüdische Bibliotek» Переца, лишь в Америке вполне проявил свое оригинальное дарование. Яков Адлер создал прекрасную поэму (Zichronot), проникнутую щемящей тоской по старой родине — далекой Галиции. Реально и правдиво рисуют нью-йоркское гетто и его обитателей И. Либин, Л. Кобрин, И. Гойдо, И. Зевин и творец бытовой драмы Я. Гордин. К концу первого десятилетия 20-го века зародился ряд издательств, выпускающих книги научного содержания, рассчитанные на более интеллигентного читателя. Вышла история философии X. Житловского, переводы трудов Спенсера, Миля, Эльцбахера, а также переводы классических произведений европейской Л. (Ибсена, Бьернсона, Тургенева и др.). Поэт Иегоеш приступил к изданию нового перевода Библии. На интеллигентного и полуинтеллигентного читателя рассчитаны также ежемесячные журналы «Zukunft», «Freie Gesellschaft», «Dos naye Leben». — Сp.: J. Schudt, Jüd. Denkwürdigkeiten; J. Wagenseil, Belehrung d. jüdisch-deutschen Red-u. Schreibart (в этих двух работах 17-го в. приведено много образцов из старой жаргонной Л.); исчерпывающий библиографический материал дает M. Steinschneider, — Ueber die Volksliteratur d. Juden (1879); Serapeum ed. Naumann, 1848—49, 64, 66, 69; Safrut Israel (перевод Мальтера), Geschichtslit. d. Juden (1905); Allg. Encykl. Ersch u. Gruber, 2-te Sect, B. 27; J. M. Jost. ibid.; H. Lotze, Zur jüd. deutschen Literatur (Archiv f. Liter. Gesch., 1870, I, 90—101); F. Delitzsch, Z. Gesch. d. jüd. Poesie, 80—82; M. Güdemann, Gesch. d. Erziehung-swesens etc. (перевод Фридберга), I, 115, 218—225, III, 912, 129, 206—9; L. Zunz, Ges. Sehr., I, 187 и pass.; M. Grünbaum, Jüdisch-deutsche Chrestomatie (1881); id., Jüdisch-deutsche Liter. (1894 г.; обильные выдержки из старых и редких произведений разговорно-еврейской Л..; даты не всегда достоверны); G. Karpeles, Gesch. d. jüd. Lit., 1000—29; A. Gottlober, Jüd. Volks-Bibliotek., I, 250—259; L. Wiener, Yiddish Literature (1899); J. E., VII, 309—310; Я. Ромбо, «Жаргонная Л. в Америке» («Вос.», 1899, X, XII, 1900, I); С. Цинберг. Жаргонная Л. и ее читатели («Восх.», 1903, III—IV); K. Schulman, Sefat Jehudit Aschkenasit we-Safrutah (эта весьма ценная работа осталась незаконченной); «Систематический указатель литературы о евреях», index; M. Pines, Histoire de la litterature judeo-allemane (1911).
С. Цинберг.7.