Натан, р. (ר׳נתן) — танна второго века, современник р. Меира. Он иногда назывался «Н. вавилонским», נתן הבבלי, так как был родом из Вавилонии, где его предки состояли в сане эксиларха (Гор., 13б; ср. Aruch, s. v. קמרא). Франкель полагает, что р. H. прибыл в Палестину совсем молодым, и поэтому он никогда не вступал в личный спор с учениками р. Акибы, как, например, с р. Меиром и др. Но Вейс указал на некоторые места, где именно приводится личный спор р. Н. с р. Меиром (введение к его Мехилте, XXXIII). Изречение, в котором Н. превозносит палестинцев за то, что они мужественно переносят адриановы преследования (Мехилта, Бе-Ходеш, 6), должно быть отнесено к тому времени, когда он жил еще в Вавилонии. Вскоре по прибытии в Палестину р. Н. удостоился чести быть назначенным на должность аб-бет-дина в коллегии патриарха р. Симона бен-Гамлиила. Несмотря на то что палестинцы всегда относились с пренебрежением к вавилонцам, р. Н. занял одну из высших должностей в крупнейшей палестинской академии. По мнению Вейса, это был политический маневр со стороны палестинского патриарха. С возобновлением, после перерыва, патриархата и высшей судебной коллегии в городе Уше, стала чувствоваться необходимость в симпатии и уважении диаспоры к этому учреждению и в восстановлении старой связи ее с Палестиной. С этой целью решили принять в члены коллегии непалестинца. Наиболее подходящим лицом оказался р. Н. (Гор., 13б). По существовавшему в академии этикету, аб-бет-дину и хахаму оказывались одинаковые знаки почитания, как и патриарху. Р. Симон бен-Гамлиил изменил этикет и установил градации. Это нововведение особенно возмутило р. Меира, занимавшего должность хахама (см.), который решил составить заговор против патриарха и свергнуть его. С этою целью р. Меир склонил на свою сторону р. Н., обещав ему патриаршее кресло. Заговор не удался. Оба, р. Меир и р. Н., были удалены из коллегии, но затем, по настоянию р. Иосе, их вернули, а в наказание постановили: не называть их имен в академии, а передавать их галахи под псевдонимами — для р. Меира = אחרים, а для р. H. = יש אומרים. Спустя некоторое время р. H. попросил извинения у р. Симона (Гор., ib.). Может быть, что этот конфликт был причиной того, что редактор Мишны, р. Иуда I, сын р. Симона, упоминает в своем кодексе имя р. H. лишь два раза (Бер., IX, 5; Шек., II, 5), хотя многие анонимные галахи в Мишне (סתם) приводятся в Тосефте от имени р. Н. (Шаб., 77б; ib., 94а; Б. Батра, 79б и др.). По-видимому, р. Иуда I вообще относился к нему с некоторым высокомерием, в чем он впоследствии сам раскаивался (Б. Батра, 131а). Р. Н. занимался преимущественно галахой; агад сохранилось от него сравнительно мало. Он пользовался всеми приемами герменевтики р. Исмаила, однако не злоупотреблял ими и стремился держаться ближе буквального смысла текста (Сифре, Чис., 77; Шаб., 108а; Сота, 38а; остальные цитаты см. у Вейса). P. H. придавал большое значение традиции, и поэтому многие из его галах касаются лишь объяснения положений более древних таннаим (ср. цитаты у Франкеля и Вейса). О нем Талмуд говорит: ר״נ דיינא הוא ונחית לעומקא דדינא, «р. H. судья и вникает в глубину дела» (Б. К., 53а; Б. Мец., 117б), хотя в области гражданского права от него сохранилось лишь немного галах. Под названием שעבודא דר׳ נתן, «обязательство р. Н.», известно следующее положение из гражданского права. Если A должен Б известную сумму денег, а Б, в свою очередь, должен эту сумму Β, то Β имеет право взыскать долг непосредственно с A (Кет., 19а и др.). Это положение со многими ограничениями было принято к руководству. От Н. сохранилось также много галах в области ритуала; некоторые из них значатся под псевдонимом יש אומרים, который, впрочем, не всегда относится к р. Н. (ср. Тосафот, Баба Батра, 15б и др.). Немногие агады Н. характеризуют его нравственную личность. — Р. Н. составил мишнаитский кодекс, носивший название משנת ר׳ נתן (Кет., 93а; Тем., 16а). Талмуд считает рабби Н. вместе с р. Иудой I последними в ряду кодификаторов Мишны, רבי ור״נ סוף משנה (Баба Мец., 86а). Впрочем, Раши говорит, что р. Η. принимал участие в редакции Мишны. Ему приписывается трактат Абот де рабби Натан (см.). По мнению Франкеля, им была редактирована пятая глава трактата Абот. Ибн-Эзра приписывает р. H. также авторство барайты сорока девяти правил (см.; Zunz, Gott. Vortr., 91; Kerem Chemed, VI, девятое письмо). [Недавно найденная цитата из этого сочинения в рукописном комментарии Мордехая Коматяно на יסוד מורא Ибн-Эзры (I собрание Фирковича в Имп. публичной библиотеке, № 532), подтверждающая слова Кармоли в כרם חמד (VI, 113) против подозрения Рапопорта, подкрепляет мнение А. Эпштейна в журнале החוקר (I, 35), а именно, что מ״ט מדות р. H. было геометрического содержания; агадические же цитаты из מדות, приводимые разными авторами, заимствованы из сочинения р. Иосе, если вместо этого имени нельзя читать р. Элиезер бен-Иосе, т. е. Га-Галили. Ред.]. Н. занимался также и общими науками, изучал астрономию (Пес., 94а) и медицину. В области последней он сделал два интересных сообщения из наблюдений над новорожденными, которые, по-видимому, страдали наследственным предрасположением к кровоточивости (см. Болезни; Л. Каценельсон, Сведения о гемофилии в Талмуде, СПб., 1881). P. H., как вавилонский уроженец, иногда употреблял арамейские выражения (Баба Батра, 73а; Гит., 65б). Агада окружает р. H. ореолом святости и делает его интимным другом Илии-пророка, у которого он справляется о том, что делается в высших небесных сферах (Баба Мец., 59б), и берет у него уроки по гигиене (Гит., 70а). — Ср.: Frankel, Darke ha-Mischnah, 188—191; Weiss, Dor dor we-Dorschaw, II, 151—152; Heilprin, Seder ha-Dorot, II, s. v.; Rapoport, Erech Milin, s. v. אב״ד; Halevy, Dorot ha-Rischonim, II, 167—170; J. E., 176—177.
А. К.3.