Заведующие паникой (Тэффи)
| Заведующие паникой |
| Дата создания: 1917, опубл.: 1917. Источник: Тэффи. В стране воспоминаний. Рассказы и фельетоны. 1917–1919 / составление, подготовка текстов, примечания С. И. Князева, М. А. Рыбакова. — LP MEDIA, 2011. — 637 с. • Впервые: Русское слово. — 1917. — № 118, 27 мая. |
В каждом городе их несколько. Дела у них очень много. Каждое утро они просматривают все газеты, вырезывают из них всё, что где делается скверного, и начинают звонить по телефону.
— Андрей Иванович, вы? Поздравляю. Допрыгались.
Испуганный голос в телефонной трубке:
— А? Что такое?
— Как что? А в Бугульмишском-то уезде пустяки, что ли?
— Господи, да что же такое? Говорите скорее!
— А то, что там избили одного жулика, да так избили, что он чуть богу душу не отдал.
— Да мне-то какое дело? Что я, жулик, что ли?
— Удивляюсь вашему индифферентизму со зловещим симптомом анархии. Сегодня бьют жулика, завтра примутся за честных людей. Советую вам об этом подумать.
Если в городе случится грабёж или убийство, — а в каком городе и в какое время этого не бывало? — все заведующие паникой мобилизуются.
Звонят по всем телефонам:
— Вы слышали? Какой ужас! Рядом со мной, через двадцать домов по нашей Московской улице, вооружённые грабители ворвались в квартиру одинокой старушки и убили массу народа, четырёх насмерть. На улице с утра толпа требует самосуда. Я боюсь из дома выйти: ещё как-нибудь нечаянно растерзают. И вам не советую выходить. Запритесь и на звонки не отзывайтесь.
Через пять минут звонит другой заведующий:
— Господи! Куда мы идём! Слышали, что у нас сегодня на Дворянской делается? Полчаса назад громилы убили четырёх невинных жертв.
— Позвольте, да ведь это, кажется, на Московской.
— Какая там Московская, когда это напротив нас, в доме Павлова, из моих окон видно.
— Господи, что же это: в один день два убийства!
Через полчаса звонок:
— Вы дома? Здоровы? Невредимы? Ну, слава Богу. Значит, это не вас зарезали. А мне как сказали, что на Екатерининской четверо убитых, я сразу на вас подумала. Вы ведь такой неосторожный, одеваетесь всегда легко, наверное, и двери у вас открыты.
— Как, на Екатерининской четверо? Быть не может, вы что-нибудь путаете.
— Какая же тут может быть путаница, когда моя прислуга сама видела.
— Ну и дела!
И опять звонок:
— Поздравляю! На Серпуховской сейчас четырех зарезали. Народищу собралось — не протолпиться. Марья Николаевна мимо проходила, всё видела. Кровь с них так и льёт.
Итого в один день шестнадцать человек! Четыре вести по четыре человека, и все сами видели. Ну и дела! Если только двое приврали, так всё-таки двое видели, — и восемь убитых.
На другой день со страхом развёртывается газета.
И что же? Никто не соврал, все, действительно, сами видели. Четыре вора залезли в квартиру на Московской улице, услышали шум и удрали. Их стали искать на Дворянской, нашли на Екатерининской и потащили в участок на Серпуховской. Во всех четырёх местах была, конечно, толпа, которую и видели собственными глазами честные свидетели. Убитых, положим, не было, но зато были битые — сами воры.
Больше всего причиняют хлопот и вызывают ахов аграрные волнения.
— Слышали: опять где-то мужики помещичий лес рубят?
— Эка, подумаешь, удивили. Можно подумать, что никогда этого не бывало.
Укажи мне такую обитель, —
Вот как нынче поставлен вопрос, —
Где бы сеятель наш и хранитель,
Где бы русский мужик не того-с…[1]
— Положим, это бывало, но не в таких же размерах, как теперь.
— А когда в России была революция в таких размерах, как теперь?
— Гм… А вы заметили, что сегодня на улицах очень о-жив-лён-но?
Слово «оживлённо» зловеще подчёркнуто.
— Чего же тут удивительного, ведь сегодня праздник.
— Как вы странно ко всему относитесь! С вами даже неприятно говорить. А, между прочим, вы заметили, как тускло стала гореть лампа?
— Нет, а что? Если тускло — значит что?
— Гм… Нет… Ничего. Это я так. А знаете, сегодня наша Марья слышала, как на улице какой-то мужик сказал: «Вот я вас всех ужо».
— Ну, так чего же тут. На то и мужик, чтобы браниться.
— А вдруг он делегат и, так сказать, уполномочен сделать эту декларацию? Вы очень легкомысленно ко всему относитесь и этим легкомыслием губите Россию.
Чувствуется, что нужно реабилитироваться.
— Это я-то легкомысленно отношусь? Напротив. Я в глубоком отчаянии, потому только не волнуюсь по поводу слышанной вашей Марьей декларации, что считаю, что мужик запоздал, что это «ужо» уже давно с нами случилось.
Заведующий паникой вздохнул с чувством исполненного долга и повесил трубку.
Примечания[править]
- ↑ Ироничное и пародийное цитирование стихотворения Н. А. Некрасова «Размышления у парадного подъезда».