Арк. Бухов[править]
Запутанный случай[править]
За последние полтора месяца библиотекарша Лиза завела ни с того ни с сего шелковые серые чулки, регулярно ставила у себя дома в баночку из-под простокваши свежие цветы и демонстративно круглые сутки пахла одеколоном "Магнолиям.
— Ты бы бросила это, — обиженно заметил ей Вася Коло- баев, чувствуя, что у него еще сильнее стало екать сердце и от Лизиного голоса и от ласковых завитушек над загорелой шеей, — комсомолка ведь…
— А это по-твоему: комсомолка должна рыбьим жиром да дегтем пахнуть? — поставила Лиза вопрос ребром.
— Чулки вот тоже, — промычал Вася.
— А что — плохая нога? — вытянула Лиза левое вещественное доказательство.
Вася уныло посмотрел на ногу и вздохнул. Такую ногу действительно в шелковом чулке нельзя было рассматривать в дискуссионном порядке. Нога говорила сама за себя.
— Девушка с чулка портится, — теоретически бубнил Вася. — Сегодня — одеколон, завтра — семья в пять детских душ, и прощай человек за тюлевые занавески… А ты, как дурак, ходи и люби, и ни от кого тебе товарищеской помощи… С этим надо покончить…
В первый же выходной день Вася зашел к Лизе, поймал ее на чтении тютчевских стихов и заявил решительно и хмуро:
— Ну вот я ушел…
— Куда ушел? — удивилась Лиза этому странному началу, — Ты же только что пришел…
— Вообще ушел, — мрачно уронил Вася, — совсем… навсегда.
— А, навсегда?.. — зевнула Лиза, пробуя пальцем утюг. — А я думала сейчас уходить… Чаю хочешь?
— Не понимаешь ты меня, Лиза, — горько усмехнулся Вася, — покатилась ты…
— Ну и ты катись, — неожиданно резюмировала Лиза, — надоел ты мне, Васька, со своими теориями… Ой, надоел!.. Корпишь, чадишь, как самовар с угаром…
— Опомнишься, — еще раз горько вздохнул Вася, — бросишь все это, — позови… Приду…
— Хорошо. Открыткой извещу. С оплаченным ответом, — беззаботно закончила беседу Лиза, и Вася ушел.
«А может, это я напрасно? — уныло подумал он минут через десять на улице. — Ну, чулки, ну, одеколон… Может, я человека под одеколоном не понял… Может, вернуться, а?»
Но, заметив, что он уже начал разговаривать с водосточной трубой, Вася взял себя в руки и решил:
«Пойду к Шурке Висмутову. Он парень твердый, во всем подкованный. Скажет, что дурак, — вернусь… Поддержит, — прощай, девушка… Эх, легко сказать — прощай!..»
Вася вспомнил Лизину комнату, ее самое, и ему вдруг до слез стало жалко самого себя.
«А вдруг Бисмутов скажет, что я дурак? — мелькнула надежда. — Ну, миленький, ну, Шурка, ну, скажи, что я дурак… Штопором бы назад полетел…»
Перед висмутовской дверью Вася оробел и затревожился:
«А вдруг Шурка скажет, что того… Что завидно, что я сделал… Молодец, мол, Вася, поздравляю тебя с твердостью и т. д., люби, мол, Катю Пырину, — она свой парень: от нее одеколоном не запахнет. Не имеет он права так говорить… Это же не по-товарищески, свинья он лохматая…»
Вася робко постучал. Еще раз. Никто не ответил.
— Фу, — облегченно вздохнул Вася, — нет его дома.
Он вошел в висмутовскую комнату, зажег свет, огляделся по сторонам и удивленно засопел… Около висмутовской кровати стоял большой букет цветов.
— Цветы, — процедил сквозь зубы Вася, — так, так… Здорово…
На столе лежал развернутый томик Блока, а из книжки высовывался узенький клочок бумаги, на которой висмутов- ским почерком были написаны четыре строчки:
«Когда с тобою мы встречались,
С тобой вдвоем Природою мы любовались…
Шикарным днем»…
— Так, — испуганно прошептал Вася, — стихи, значит, пишет…
Он осторожно положил книгу на место и задел рукой какой-то зеленый флакончик, на флакончике значилось: «Красный мак».
— Ах, вот как! — вспыхнула в Васе теоретически не обоснованная радость. — Висмутище ты мой… Дорогой мой… И ты, значит…
Он вытащил из кармана блокнот, вырвал листок и торопливо написал, хитро улыбаясь:
«Был у тебя. Заходил за Плехановым. Прорабатываю второй том. Смотри, Шурка, не скатывайся: одеколоны да стишки с цветочками — это, брат, не для нас. В. Колобаев».
И через две минуты Вася уже бежал к Лизиному дому, сшибая по дороге какую-то кадку у ворот.
В окне у Лизы был свет.
— Не спит еще… Милая моя… Лизонька…
Он лихо взбежал по лестнице, поправил волосы и тихо постучал.
— Войдите, — ответил странно знакомый мужской голос.
Вася открыл дверь и сразу заметил, что у Лизы на свободе была только одна рука. Другая упорно покоилась на плече Шурки Висмутова.
— А я к тебе того…-- беззвучно прошептал Вася, — к тебе, Висмутов, заходил… За этим… за Плехановым… Ну, я того… пошел…
— А то посиди, — равнодушно предложила Лиза, — а мы тут с Шуркой стихи читаем… Послушаешь… Может, чаю хочешь?
Через час Вася шел вместе с Висмутовым домой, и Висмутов, весело потряхивая шевелюрой, бубнил молодым баском:
— А я к тебе, Васька, зайти хотел посоветоваться. Нравится мне эта девушка… Не сухарь какой-нибудь, вроде Пыриной… Тонкая девушка, женственная… Ты у нас парень твердый, подкованный, ты все понимать должен, так одобряешь мой выбор, а? Молчишь? Не осуждаешь, значит? Спасибо, парнишка!
И он с чувством пожал дрожащую Васину руку.
Оригинал здесь — http://smeshnye-istorii.ru/zaputannyj-sluchaj/ - more-49