Михаил Павлович Розенгейм
Избранные стихотворения
[править]ЧЕРНОЕ МОРЕ
Зубчатый Ай-Петри синеет во мгле.
Один я стою на прибрежной скале.
Далеко, широко, в раздольном просторе,
Лежишь предо мною, ты, Черное море!
Как полог лазурный, навис над тобой
Безбрежнаго неба покров голубой.
Облитое солнцем, как зеркало, гладко,
Ты, кажется, дремлешь так тихо, так сладко.
Стою и любуюсь лазурью твоей! —
За что же ты черным слывешь у людей?…
Нет, грозное имя ты носишь напрасно,
Черно ты в день черный, в день ясный ты ясно.
Ты бурно, ты страшно тогда лишь, когда
Борьбы с ураганом придет череда;
Когда, весь одетый в громовыя тучи,
Он дерзко нарушит покой твой могучий…
Источник: http://crimea.russianplanet.ru/poetry/sea.htm
ПРОРОК
Когда Господь открыл мне вежды
И скверну мира показал,
Когда, испуганный, одежды
я, полный скорби, разорвал;
Когда — в порыве сокрушенья —
Бежать в пустыню я хотел,
Чтобы не видеть униженья,
И черноты, и грязи дел;
Тогда, сверкая мне из тучи,
И гласом гнева и суда,
Он — малодушному Могучий —
Изрек мне грозное «куда?»
«Куда? — воззвал Он громогласно. —
Куда, лукавый человек?
Бежишь в пустыню безопасно
Влачить бесплодно жалкий век?
Не сокрушенье, не молитвы —
Мне нужен истинный пророк,
Мне нужен муж для смелой битвы,
Мне нужен молот на порок!
Не это рабское бессилье
Потребно смелому бойцу.
Иди пред злобу и насилье
И с ними стань лицом к лицу!»
И я пошел. Вражду, гоненье
Я видел, знал и перенес.
Я слышал пошлое глумленье
И вопли гнева и угроз,
И фарисея шепот желчный,
И вой бессмысленный глупца…
Но я иду — набат немолчный
Глаголов правды — до конца.
Не кроюсь: пусть в меня каменья
Бросают ближние мои…
Иду без злобы и смущенья
Во имя правды и любви.
Хвалебная песнь святым Мефодию и Кириллу
Слава вам, братья,
славян просветители,
Церкви славянской
святые отцы,
Слава вам,
правды Христовой учители,
Слава вам,
грамоты нашей творцы!
Будьте ж славянству
звеном единения,
Братья святые
Мефодий, Кирилл!
Да осенит его
дух примирения
Вашей молитвой
пред Господом сил.
<Из поэмы «Повесть про купецкого сына Акима Скворцова и про боярскую дочь»>
Далеко, далеко
Степь за Волгу ушла,
В той степи широко,
Буйно воля жила,
Часто с горем вдвоем,
Но бедна да вольна,
С казаком, с бурлаком
Там водилась она.
Собирался толпой
К ней отвсюду народ.
Ради льготы одной
От лихих воевод,
От продажных дьяков,
От недобрых бояр,
От безбожных купцов,
Что от лютых татар.
Знать, в старинный тот век
Жизнь не в сладость была,
Что бежал человек
От родного села,
Отчий дом покидал,
Расставался с женой
И за Волгой искал
Только воли одной.
Только местью дыша,
И озлоблен и лют,
Уходил в чем душа,
Куда ноги снесут.
Уносил он собой,
Что про черный про день
Сбереглось за душой, —
Только жизнь да кистень,
Что отнять не могло
Притеснение: нож,
Да одно ремесло —
Темной ночью грабеж.
И сходился он с ней,
С вольной волею, там,
И, что зверь, на людей
Набегал по ночам.
По лесам на реке
Не щадил никого
И с ножом в кулаке,
Поджидал одного:
Чтоб какой ни на есть
Стенька Разин пришел,
На расплату, на месть
Их собрал и повел.
И случалось порой,
Появлялся средь них,
Где-нибудь за рекой,
В буераках глухих,
Наставал удалец,
Словно божеский гнев,
Подымался, что жнец
На готовый посев.
<…>
Я видал этот край,
Край над Волгой-рекой,
Буйной вольницы рай
И притон вековой, —
Край, откуда орда
Русь давила ярмом,
Где в былые года
Жил казак с бурлаком;
Где с станицей стругов
Стенька Разин гулял,
Где с бояр да купцов
Он оброки сбирал;
Где, не трогая сел,
По кострам городов
Божьей карой прошел
Емельян Пугачев.
<1864>
Источник: Русские песни и романсы / Вступ. статья и сост. В. Гусева. — М.: Худож. лит., 1989. — (Классики и современники. Поэтич. б-ка)
Не гляди так, девица,
Не сули участия:
Нет, душе не верится
В радость или счастие.
Время увлечения
Миновалось, ясное,
Скрыл туман сомнения
Жизни солнце красное.
Было сердце молодо
И любило пламенно.
Но от жизни холода
Стало глыбой каменной.
Не буди ж ретивое
Негой небывалою,
Лаской шаловливою
Не дразни усталое.
1840—1850-е годы
БОКСЕРЫ, ИЛИ АНГЛОМАНИЯ
(Жан Пьер Беранже)
Хотя их шляпы безобразны,
God damn! {*} люблю я англичан.
Как мил их нрав! Какой прекрасный
Им вкус во всех забавах дан!
На них нам грех не подивиться.
О нет! Конечно, нет у нас
Таких затрещин в нос и в глаз,
Какими Англия гордится.
Вот их боксеры к нам явились, —
Бежим скорей держать пари!
Тут дело в том: они схватились
На одного один, не три,
Что редко с Англией случится.
О нет! Конечно, нет у нас
Таких затрещин в нос и в глаз,
Какими Англия гордится.
Дивитесь грации удара
И ловкости друг друга бить
Двух этих молодцов с базара;
А впрочем, это, может быть,
Два лорда вздумали схватиться?
О нет! Конечно, нет у нас
Таких затрещин в нос и в глаз,
Какими Англия гордится.
А вы что скажете, красотки?
(Ведь все затеяно для дам.)
Толпитесь возле загородки,
Рукоплещите храбрецам!
Кто с англичанами сравнится?
О нет! Конечно, нет у нас
Таких затрещин в нос и в глаз,
Какими Англия гордится.
Британцев модам угловатым,
Их вкусу должно подражать;
Их лошадям, их дипломатам,
Искусству даже воевать —
Нельзя довольно надивиться…
О нет! Конечно, нет у нас
Таких затрещин в нос и в глаз,
Какими Англия гордится.
{* Черт возьми — англ.}