Известия и замечания[править]
Известия об испанских происшествиях оканчиваются на 28-м бюллетене, писанном в Вальядолиде, месте пребывания императора Наполеона. Англичане бегут, не оглядываясь. Они потеряли уже немалую часть своего обоза, военных припасов, артиллерии и более 3000 ратников, взятых в полон французами. В Коруне приготовлено для них 400 судов перевозных. Передовое французское войско 10-го числа находилось в Бетенкосе, недалеко от Коруны. Герцог Ельхингенгский стоит с корпусом своим в Лугосе, что в Галисии. Ежели полагать в счет больных, бежавших, полоненных, убитых крестьянами, то выйдет, что англичане потеряли целую треть войска. Французский генерал Даррико, взяв приступом город Замору, приказал расстрелять некоторых жителей за сопротивление. В Галисии принимают французов, как избавителей, пришедших освободить страну сию от чуждого ига и от безначалия. Город Вальядолид присягнул в верности королю Иосифу.
Из Байоны пишут, что герцог Беллуно и герцог Данцигский действуют против Андалузии; генерал Сен-Сир идет в королевство Валенсию; Сарагоса, в которой начальствует Палафокс, осаждена многочисленным войском и страшною артиллериею. Присутствие е. в. императора кажется теперь не весьма нужным в Испании, ибо и один наместник его в состоянии окончить дела в сем королевстве.
К подтверждению сказанного выше служить может статья из Парижа от 22 января: «Судя по некоторым распоряжениям, надеяться можем, что е. в. император не замедлит прибыть в здешнюю столицу». Сюда принадлежит и следующее письмо из Страсбурга от 20 числа того ж месяца: «Здесь получено повеление немедленно убрать покои во дворце императорском. В скором времени ожидают сюда из Парижа обойщиков и служителей с комнатными приборами».
Переписка между дворами французским и австрийским опять сделалась гораздо живее. Думали, что князь Эстергази, главный директор венских театров, отправляется в Париж для того только, чтоб посмотреть игру тамошних актеров; теперь по догадкам находят другие причины его отъезда. Императорское австрийское войско, под главным начальством принца Карла состоящее, разделено на 8 корпусов, по 40 000 человек в каждом. Составляется третье запасное ополчение, в которое записывают даже людей женатых. Для поиска набирают хлебников и лекарей.
Между издателями французских листков также примечается необыкновенная деятельность. Во Французской газете (Gazette de France) помещено письмо из Генуи, в котором весьма сильно доказывается, сколь пагубна может быть новая война для Австрии; в Журнале Империи напечатано другое письмо из Ульма, почти во всем сходное с прежним; в Публицисте — третье письмо из Лондона, опять о том же. Столь чудесное сходство мнений тем более достойно примечания, что сочинители всех сих писем изъясняются с равным жаром. В письме из Лондона говорится об отступлении генерала Мура, как о постыднейшем несчастии; далее указано там, что по учреждении регентства[1] надлежит опасаться внутренних раздоров; наконец об Австрии написано следующее: «Сто пятьдесят тысяч французов в Германии, более 130,000 в Италии и 100,000 воинов Рейнского союза в силах оспорить их (то есть австрийских принцев, желающих войны) рассуждения. Австрия поступит благоразумно; в том не должно сомневаться».
«Австрия вооружается — так, или почти так написано в Журнале Империи, под статьею из Ульма: против кого? Только две державы страшны для Австрии. Но должна ли она бояться их, приступивши к общему соглашению не впускать англичан в свои пристани? Итак, все сии наборы, по-видимому, делаются без намерения, ежели только они не суть следствия наущений какого-либо честолюбца, который хочет произвести перемену внутри государства, и в одной части народа поселить к другой неприязненные расположения. Спокойный и твердый характер австрийских народов конечно предохранит их от несчастий, угнетающих Испанию и навлеченных на сию землю бешеными мятежниками, коих геройские подвиги давно уже возвещены в Венской газете по Английским запискам из Триеста. Пример сих страшных мятежников, которые при первом нападении вдруг рассеяны, должен быть уроком для австрийского и венгерского поголовных ополчений. Испанцы думали, что французские войска далеко, и что нет причины бояться их; но опыт доказал, что сии войска находятся везде, где ни появится неприятель. Беспокойства среди Европы, если бы оные начались, скоро прекратятся; ибо при первом движении войск, расположенных в государствах Рейнского союза и в Италии, утихнет пыл горячих проповедников войны, и скоро откроется на самом деле, какое различие между новым земским ополчением и старыми войсками».
Прусские генералы и другие чиновники военные, которые так усердно отдавали крепости французам, ныне взяты под стражу; то же последовало с некоторыми сочинителями журналов и тетрадок, не постыдившимися при все общем бедствии угождать неприятелю гнусными клеветами на свое отечество и распространять нелепые толки.
Турецкие министры отправились из Константинополя в Бухарест для переговоров о мире. — Наконец известно, что Мустафа Байрактар погиб во время смятения. Английский министр Адер, находящийся на фрегате в проливе Дарданелльском, ведет переговоры с турецким правительством; другой министр же английский живет в предместье Пере.
В Сицилии опасаются высадки войск неаполитанских.
13 февраля.
[Каченовский М. Т.] Известия и замечания / К. // Вестн. Европы. — 1809. — Ч. 43, N 4. — С. 321-326.
- ↑ Известно, что король Георг болен. На дороге из Лондона в Виндзор одна каретная лошадь испугалась, и король принужден был стоять в грязи, пока не подоспели ехавшие за ним принцессы. С тех пор здоровье е. в. очень расстроилось.