Истина, индейская сказка[править]
Факир шел по лугу, смотря на конец своего носа. Вдруг земля под ногами его издала звук, и факир сказал: «В этом месте есть пустота, а может быть и клад; если найду его, то решусь быть совестным человеком».
Он начал рыть — открылся свод, а под сводом колодец, который, без сомнения, уже несколько веков был заложен. Такая находка после чрезвычайных трудов не могла его обрадовать.
Итак, немудрено, что он повесил голову и с печальным видом смотрел в колодец; но вдруг выходит оттуда женщина, мокрая, дрожащая от холода и нагая. Факир рассматривал ее с восхищением и не думал отдать ей свою мантию: ибо женщина была молода и прекрасна!
«О, ты, прелестнейшая из всех дочерей Брамы! — говорит он: — Скажи мне, кто ты и зачем купаешься в колодце?» — «Я Истина», — отвечает она. Факир, побледнев, бежит от нее, как серна от тигра, доказывая, может быть, то, что истина и факир не жалуют друг друга.
Красавица, таким образом оставленная, идет потихоньку в город. Нагая женщина в чистом поле не есть чрезвычайность в жарком индийском климате. Мимо нее прошли стихотворцы, купцы, султанши и евнухи.
Видя Истину, стихотворцы говорили: «Как она суха!»; купцы: «Как глупа!»; султанши: «Как нескромна!»; евнухи: «Как печальна!» Никому из них она не полюбилась.
Встретился камергер, какого-то индийского двора, пожилой сластолюбец, богатый деньгами, но бедный силами, которому оставалось только хвалиться прошедшим и молчать о настоящем. Однако камергер взглянул на Истину; приметил, что у нее самое нежное, бело тело, и посадил красавицу на свои носилки.
Лишь только она села, вдруг едет на дромадере султанова любовница: «Какая странность! — закричала Истина: — У любимой султанши кривой нос!»
Придворный затрепетал и считал себя уже мертвым; ибо султан под смертной казнью запретил говорить о носе великой султанши. Индийский камергер бросил Истину на дороге и сказал: «Один дурак может быть товарищем этой болтуньи!»
Она пришла к городским воротам и спросила у человека роду незнатного, где можно ей ночевать. Он повел ее к себе в дом и думал, что такая красавица будет для него кладом.
Хозяин Истины был журналист, который в еженедельных листах своих с великим жаром и красноречием хвалил всех богатых и знатных людей; за что всякий раз, когда приходил к ним, обедал с их лакеями.
Неугомонная гостья расстроила весь мудрый план хозяина. Бедный человек с утра до вечера трудился над журналом: что же? Истина, не говоря ни слова, смотрела на бумагу, и при конце каждой страницы смарывала все написанное. Прошел месяц: не вышло ни листочка. Визирь рассердился, призвал журналиста, и велев бедняку дать сто ударов палкой, дозволил ему оправдываться.
Славный писатель убедительно и красноречиво доказал свою невинность; вследствие чего визирь отпустил его домой, приказав ему дать еще сто ударов.
Такой прибавок удивит некоторых читателей; но визирь был человек справедливый. Ему хотелось только благопристойным образом занять журналиста, чтобы иметь время схватить в его доме Истину; если бы 99 ударов были для того достаточны, то он, из любви к ближнему, никак бы не велел прибавить сотого.
Вельможа, завладев Истиной, надеялся поразить ею своих неприятелей; но узнав, что султан будет к нему в гости, испугался следствий его свидания с нескромной красавицей, и велел для общего блага умертвить ее.
Четыре эмира взяли и с великой учтивостью задушили Истину шелковыми подушками; опрыскали ароматами бездушное тело ее, и бросили его в самом уединенном месте сада.
Многие люди считают Истину мертвой, потому что они задушили ее; но это ничто иное, как заблуждение. Она всегда на чистом воздухе оживает; и воскресшая красавица, пользуясь ночной темнотой, вышла из сада.
Она спряталась в большую библиотеку, где брамины уже 5000 лет копили ум человеческий. Ночь была холодна, и для того Истина развела небольшой огонь; бросила в него книгу, другую, третью — вдруг пламя обняло всю библиотеку — и бедна Истина насилу могла выбежать, взяв с собой пять или шесть томов.
Библиотека сгорела. Знатные невежды смотрели на пожар и говорили с улыбкой: «Как весело!» Надобно знать, что в Индии была всегда какая-то непонятная, тайная антипатия между книгами и невеждами.
Между тем визирь велел объявить на всех перекрестках о побеге Истины. Ударили в барабаны, послали всюду гонцов, чтобы схватить Истину, и представить живую или мертвую в судилище — чего красавица наша всего более страшилась: ибо индийские судьи крайне не любят бедной Истины.
Однако ей удалось благополучно выйти из города. Она увидела, близ дороги, прекрасный домик с маленьким садиком. Тут жил мудрый Пильпай. Истина вошла без всякого опасения, объявила свое имя и требовала убежища.
«Искренность твоя мне любезна, — сказал философ: — но я боюсь за тебя. Если узнают, что ты здесь, то нам обоим будет худо. Поди за мной». Они по узкой лестнице взошли в галерею, которая составляла верхний этаж дома.
Там в большом порядке расставлены были чучела всех животных, как водится у басенников. Пильпай, указывая на них, сказал Истине:
«Когда ты не умеешь ни прятаться, ни молчать, то тебе надобно преобразиться. Я могу посадить тебя во всякое чучело, какое выберешь: оно в минуту оживет. В этом новом виде будешь говорить, сколько тебе угодно, и смело можешь сказать самому визирю, что он употребляет во зло доверенность султана».
Истина согласилась и доказала ему свою благодарность. Гений философа, воспламененный ее ревностью, озарил умы в Индостане. Визиря сменили, и Пильпай занял его место. Он дожил до глубокой старости, наслаждаясь любовью сердец; ибо в Азии всего долее живут люди от привычки делать добро, которое есть там самый целебный бальзам.
Пример столько великого счастья произвел множество подражателей. Честолюбивые захотели, чтобы философы разделили с ними славу басни и наследство Пильпая; но Истина, видя их намерение, осталась в творениях мудрецов, а других предала судьбе и безумному их воображению.
С того времени сочинители басен разделяются на два рода: одни хотят учить дружески, а другие тиранствовать. Объявляя их особенные признаки, мы оказываем человечеству важную услугу.
Одни громогласно зовут к себе народ, и с высокого места кричат: «Рабы и невежды! Внимайте Истине; верьте — или вы злодеи!»
Другие тихим голосом и с покойным видом говорят страннику: «Добрый человек! Если ты веселого нрава, то посмейся с нами; мы расскажем тебе басню».
[Лемонте П. Э.] Истина. Индейская сказка: (Из «Decade» [1801. Т. 30]) / [Пер. Н. М. Карамзина] // Вестн. Европы. — 1802. — Ч. 1, № 2. -- С. 1-7.