Владимир Азов.
Кандидат[править]
Наивного Человека приговорили в административном порядке к высидке. Наивный Человек подождал месяц — никто его не беспокоит. Наивный Человек подождал еще месяц — никто его не трогает. Собрался и отправился к начальнику тюрьмы.
— Вам что угодно? — спросил Наивного Человека начальник тюрьмы, оказавшийся добродушнейшим существом.
— Да вот сесть хочу, — сказал Наивный Человек. — Приговорили — так сажайте. А то вы еще летом меня посадите, лето мне испортите.
— А вы каким числитесь кандидатом? — спросил начальник тюрьмы.
— Никаким! — ответил с удивлением Наивный Человек,
— Э, батенька! — сказал ему начальник. — Не записались даже кандидатом, а туда же сесть хотите! Да что вы с луны свалились? Тут люди по полтора года ждут, пока их посадят, а вам, вишь, приспичило. Запишитесь кандидатом — может-быть, я вас в августе как-нибудь пристрою.
— Позвольте, — сказал Наивный Человек, — ведь вы же обязаны меня посадить, раз я приговорен?
— Обязан! — рассердился начальник. — Что же из того, что я обязан? На голову себе я вас посажу, что-ли? У меня все камеры до самого августа месяца расписаны!
— Странно! — сказал Наивный Человек. — Имею в руках, так сказать, патент на высидку и не могу его использовать. Однако летом я сидеть не желаю. Пойду в другое учреждение: авось, там посадят.
Наивный Человек порядил извозчика и поехал в другую тюрьму. Извозчик оказался словоохотливым.
— К сродственнику, барин, едете, в тюрьму-то, — сказал он, — али так, к знакомому?
— Сам еду садиться, — возразил Наивный Человек. — На два месяца, братец, законопатили меня.
— Господи! — воскликнул извозчик. — Неужели схлопотали себе камеру? Хорошо господам! Приговорили-посадили. А я вот второй год маюсь, пороги околачиваю. Не сажают, хоть ты что! Пошел, — говорят, — к черту с твоими двумя неделями! Тут, говорят, почище тебя, которые на шесть месяцев приговоренные, дожидаются, ничего не спорят, а ты, — говорят, — надоедаешь…
— Отчего же тебя не сажают? — спросил Наивный Человек.
— Да нету местов! — сказал извозчик. — Какие были места — значить, по записи садятся. Все равно, и в общие камеры опять же запись.
За разговором время прошло незаметно. Наивный Человек и осмотреться не успел, как перед ним выросло здание тюрьмы.
— Дай Бог счастья, чтобы посадили поскорее, — сказал на прощанье Наивному Человеку извозчик, получив, вместо обусловленных сорока копеек, полтинник.
У тюрьмы прогуливался дворник.
— Вам чего? — спросил он Наивного Человека. — Нынче свиданий нет. Свидания по четвергам.
— Я не на свидание, — возразил Наивный Человек. — Я сам хочу сесть.
Дворник загородил Наивному Человеку доступ к калитке и молча указал ему на объявление, прибитое рядом с калиткой к стене:
— А кто его знает! — сказал дворник. — Говорят, на два года все расписано.
Получив двугривенный:
— Вы толкнитесь в полицейские дома, в один, другой, третий. Может, там свободнее. А то в уезд. В городе скоро не сядете. Всякому поскорее сесть хочется.
Через полчаса Наивный Человек был в кабинете у пристава.
— Сесть? — сказал ему пристав. — И не воображайте! Куда я вас посажу? На стол в моем кабинете? Да скоро мне и кабинет придется отдать под арестное помещение.
Поздно вечером, объездив все частные дома и наведавшись в уезд, Наивный Человек вернулся домой без всяких результатов, если не считать за результат то, что в одном арестном доме его записали 277 кандидатом, а в другом —268.
Взяв лист бумаги. Наивный Человек написал на нем крупным почерком:
Написав свой адрес, позвонил и велел явившемуся слуге отнести объявление в контору «Нового Времени».
Отдел «Гиперболы»
Влад. Азов. Цветные стекла. Сатирические рассказы. Библиотека «Сатирикона». СПб.: Издание М. Г. Корнфельда. Типография журнала «Сатирикон» М. Г. Корнфельда, 1911.