Кровавая шутка (Шолом-Алейхем)/Часть вторая. Глава 2. Реб Мойше Рабинович едет спасать сына
| ← Глава 1. До востребования | Кровавая шутка — Часть вторая. Глава 2. Реб Мойше Рабинович едет спасать сына | Глава 3. Попов устраивается → |
| Источник: http://www.web-lit.net/writer/76/book/49971/aleyhem_sholom/krovavaya_shutka |
Глава 2. Реб Мойше Рабинович едет спасать сына[править]
Все разъяснилось довольно скоро. Еще до того, как выпустили обоих арестантов, местечко было осведомлено о причине ареста и загудело, как потревоженная стая ос.
Дознались обо всем из газет, впервые опубликовавших полностью имя преступника. Сначала упоминалось глухо о «еврее-дантисте». Потом было напечатано черным по белому, что он — шкловский мещанин, слушатель зубоврачебной щколы, Герш Мовшевич Рабинович.
Волнение, охватившее все местечко, не поддается описанию! Новости сыпались градом, одна другой убийственнее…
— Все это ерунда! — утверждали оптимисты. — Ничего, кроме позора! На глазах всей Европы! В наше время, когда даже в таком медвежьем углу, как наше местечко, имеется железная дорога, прогимназия и даже кинематограф! Позор!
— Чудак! Что кинематограф? Эка невидаль! Поговаривают об аэропланах, дирижаблях, а он — «кинематограф».
— Кинематограф, аэропланы, дирижабли, а Рабиновичи пока-то сидят…
— Уж ежели суждено несчастье, оно и через печную трубу влезет! Прямо-таки смеяться некому! Ха-ха!
— Хорош смех! Пока что одного держат там, а двоих здесь… Шуточки!
— Ерунда! Ничего не будет. Всех выпустят, и очень скоро!
Пророчество сбылось, да не совсем: отца с сыном действительно выпустили, но третьего, «преступника», освобождать не спешили.
У Рабиновичей произвели тщательный обыск и перерыли весь дом.
Забрали пачку писем Гершки.
Немедленно по освобождении отец стал совещаться с родней и умными людьми со стороны: что делать?
Решено было — ехать «спасать сына»! Как «спасать», каким образом, об этом никто не задумывался:
«Еврей тонет! Какие же тут могут быть рассуждения?..»
Убитый горем отец, не откладывая дела в долгий ящик, упаковал чемодан и пустился в большой город, наудачу, не думая о мытарствах, неизбежных ввиду отсутствия «правожительства».
— Как Бог даст, так и будет! — толковали местечковые мудрецы. — Неужели ни одного дня нельзя прожить там? Глупости! Уж на что Петербург, а и там живут евреи и даже хвалят город! Или, скажем, Москва! Думаете, там нет евреев? Э, обойдется!..
Старик Рабинович поехал, полагаясь больше всего на волю божию, и второпях забыл даже взять с собой паспорт.
Но, будучи человеком старомодным, неприспособленным к современным условиям жизни, он прихватил с собой старшего сына, Авраам-Лейба, человека, так сказать, светского, умеющего обращаться с людьми и, главное, столковаться с русскими…
Чуть ли не все местечко явилось провожать отъезжающих Рабиновичей.
Пожелания удачи и счастливого исхода экспедиции сыпались со всех сторон.
— Помни же, Авраам-Лейб! — говорили кровно заинтересованные земляки. — Не забудь! Пиши, как да что! А когда, Бог поможет, все обойдется благополучно, не поскупись на телеграмму!
— Ладно, только бы за этим дело стало!.. Паровоз глухо зарычал. Поезд тронулся.
Но еще долго стояли на перроне люди. Махали платками, волновались и кричали вдогонку отъезжающим:
— Счастливого пути! Пишите! Телеграмму, ради Бога!..
|
Это произведение перешло в общественное достояние в России согласно ст. 1281 ГК РФ, и в странах, где срок охраны авторского права действует на протяжении жизни автора плюс 70 лет или менее.
Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода. |