Розанов В. В. Собрание сочинений. Юдаизм. — Статьи и очерки 1898—1901 гг.
М.: Республика; СПб.: Росток, 2009.
МАЛЕНЬКИЕ МНЕНИЯ[править]
Читая о разных единичных злоключениях в нашем городском и земском самоуправлении, невольно некоторую долю этих злоключений относишь на счет неумолкающих еще принципиальных суждений о нем. Чем бы осматривать и пересматривать работу, изучать и улучшать механизм, а главное, с любовью и вниманием вникнуть в мелочи и передряги, каковым не может не быть самоуправление в каждой единичной его точке, в каждом городке, уезде, губернии, — мы все еще переливаем из пустого в пустопорожнее над бесповоротно решенным вопросом, быть сему земскому самоуправлению или не быть, или, пожалуй, как некоторые перефразируют вопрос, быть этому самоуправлению либеральным или быть ему консервативным. Как и вопрос о суде с присяжными заседателями, вопрос о думе и земстве — не существует как вопрос. Есть только дума, земство, присяжные, без всякого вопросительного около них знака. Это выражается в совершенной твердости законодательного и административного к ним отношения и в огромном, подавляющем общественном о них мнении. Сказать, что эти учреждения наполнили наши реки млеком, а берега их сделали кисельными — конечно нельзя; но все три учреждения образовали около себя привычные и притом благоприятные мнения; каждое из них притянуло к себе бездну личного, незаметного обывательского сочувствия, большею частью основанного на наблюдении или непосредственном участии. И вот эти маленькие мнения, никуда не занесенные, нигде не регистрированные, нигде не пропечатанные, и образуют то массовое общественное сочувствие, из которого, как из любящих объятий, никак нельзя вырвать — о чем, впрочем, серьезно никогда и не заводилось речи — ни суд с присяжными, ни земское самоуправление, ни городское. Каждое из них для всех теперь живущих образованных и необразованных людей побывало хоть на минуту практическим училищем, через которое он, замкнутая в себе личность, соприкоснулся с большой общественной и почти государственной жизнью, действовал в открывшемся ему поприще в подавляющем большинстве случаев усердно и честно и унес неизгладимое и непреодолимое убеждение, что так же честно и усердно работают в них другие русские люди, в них призываемые.
Но вот — «зачем земство либерально»! Земство либерально, пока время либерально, а будет время консервативно — станет и земство консервативно, без всякой перемены в нем собственно как в учреждении. Если нам не нравится время — усиливайтесь переменить его: действуйте вашим талантом, умом, образованием, искусством. Но зачем же, пытаясь играть роль мухи, которая сказала с волом: «Мы пахали», вы киваете, что нужно-де «переделать земство, думы, суд в консервативном направлении». Нет, вы переделайте общество сами; вы потрудитесь пером, вы потрудитесь умом. И если вам удастся, тогда скажите: «Мы пахали», и даже: «Мы — вспахали». Это и есть условие устойчивого, т. е. именно консервативного существования, что не так-то легко делать в обществе, как и в учреждениях, перемены. Нужно потрудиться и ничего нельзя «сломать».
За этою бесплодностью попыток «сломать» и остается примкнуть к маленьким людям, вникнуть в их маленькое дело, начать им в маленьком деле помогать. Вон пишут из Тамбова, что земля, уступленная крестьянам по 41 р. за десятину, при стоимости 100—110 р. за десятину, одним радетелем народного благосостояния была при посредстве Крестьянского банка перехвачена другим благодетелем, г. Гуаданини, и просто от нерадивого исполнения своих обязанностей представителями земства при банке. Все дело построено на невежестве крестьян и нерадивости земства в данной точке его приложения и в данную минуту. Все дело и сводится к «данным минутам» и «данным точкам», а не к принципам. Тут и есть место для приложения похвалы или негодования, для пера сатирического, но прежде всего — для пера осведомленного.
Заметим, что только при этом мелком до мелочности соучастии в земской, городской и судебной работе можно заметить и прорехи их, более конкретные, чем этот ужасно неуловимый дефект: «земство — либерально», «суд — либерален». И не знаешь, что поделать с такими общими приговорами; ни как доказать их, ни как опровергнуть, ни как удовлетворить заключенную в них жалобу, если бы таковое желание удовлетворить и зародилось в вас искренно. «Земство либерально — ну, что же я с этим сделаю! Но земство небрежно — а тут я придумаю тысячу средств, как его заставить быть внимательным к своему долгу». Совсем другие речи, и мы думаем — речи более серьезные.
КОММЕНТАРИИ[править]
НВ. 1900. 13 февр. № 8608. Б.п.