Розанов В. В. Собрание сочинений. Юдаизм. — Статьи и очерки 1898—1901 гг.
М.: Республика; СПб.: Росток, 2009.
МЕТОДЫ БЮРОКРАТИЧЕСКОГО И ЗЕМСКОГО ТРУДА[править]
Положение чрезвычайно грустное и почти опасное лучше увеличить в своих глазах, нежели уменьшить. Такое материальное, имущественное положение Центральной России. В течение века Россия стала неузнаваема духовно. Но огромные духовные успехи ее почти не опускались вниз и похожи были на разряды электричества в облаках, не разрешавшиеся падающим на землю дождем. Русский интеллигентный человек думает и чувствует совершенно иначе в конце XIX века, чем в его начале; а русский мужик пашет, владеет землею, нуждается в лесе, судится, дерется, пьянствует так же в конце века, как и в его начале. И материально Россия в конце века не та, что в его начале. Но это есть материальный рост государства или огромные материальные успехи в ней единичных групп людей, ассоциаций, не возрастающих даже до величины сословия. Духовенство, дворянство или купечество не возросли, не расцвели у нас, но, например, отлично работало, разжилось и наделило Россию некоторыми определенными фактами бывшее Главное общество российских железных дорог или действующее ныне Общество пароходства и торговли, где русский трудится совместно с немцем, евреем, французом, где есть коммерсант, инженер, акционер, возможный русский, но не непременно русский. Деревня — все та же, и коренной русский человек там — все тот же, т. е. он так же слаб и неумел сейчас, как сто лет назад. И вся Центральная Россия, т. е. коренные наши 36 губерний, в положении очень грустном. Темнота, невежество, бедность и какое-то нравственное худосочие, как плод экономического и физического худосочия, вот непреувеличенная или мало преувеличенная картина того, что есть здесь. Как нужна бы сейчас дружная культурная работа в центре! А мы все спорим «за» или «против» Маркса, решаем немецкие задачи на русской почве.
Насколько академичен спор «за» и «против» Маркса, настолько же, сдается нам, академичен и спор «за» и «против» чиновника или земца. Кто бы ни помог России, тому и поклон, а будет ли он в мундире или пиджаке — вид безразличен. Пусть помогает и чиновник, и земец, — вот лозунг. Поле действия — просторно для обоих; работы — не одолеть и двоим. Земец и вообще принцип земства есть принцип кустарной производительности, мелкого ремесленного труда; и эта личность кустаря и способ кустарного производства не устраняется действием огромных фабрик.
Чиновничий труд есть крупный машинный труд, который много производит, но не захватывает и не может захватить мельчайших единиц социального бытия и устройства деревни, прихода, волости, а еще более — единичной избы, которую, однако, нельзя оставить без призора и помощи. Вот тут-то и уместна, и незаменима мелкая земская забота, тут она не подменима чиновником. Тут нужен глаз, который бы непосредственно видел, ум, который разобрался бы в частностях и особенностях единичного случая. Все возражения против земства имеют ту основательную сторону в себе, что критикуют действительно отвлеченность земской работы, то что земец повторяет чиновника. Идея раздробления земства отвечает поэтому главной его идее, идее неустранимой, идее неоспоримой; и мысль сельского попечительства, как последней градации земского устроения, как крайней инстанции и мельчайшего органа земства — есть мысль здравая, своевременная, чрезвычайно многообещающая. Вопрос о возможно меньшей земской единице интересует всех земских деятелей. Это по времени и глубоко практично. Не только бюрократические сферы, но и само земство все еще недостаточно знает глубь своей губернии, наличность ее состава, варианты населения и имущественного состояния его. В помещичьей среде настолько сохранилось еще добрых чувств к житью-бытью соседней деревни, что подобные попечительства приманят к себе лучший контингент дворянства, который ведь в то же время составляет и главный контингент земства. А помочь деревне — пора, слишком пора.
КОММЕНТАРИИ[править]
НВ. 1900. 24 мая. № 8706. Б.п.