Мёртвые души (Аверченко, 1911)
См. также одноимённые страницы.| ← Конец | Мёртвые души | Неблагонадежность → |
| Опубл.: 1911. Источник: Аверченко А. Т. Собрание сочинений в 13 томах. Том 3. Круги по воде. — М.: Изд-во «Дмитрий Сечин», 2012. — С. 43-44. • Впервые: Дешевая юмористическая библиотека Сатирикона. Выпуск 19: Надгробные плиты. |
Представитель ведомства Павел Иванович Чичиков беседовал с октябристским депутатом Собакевичем по вопросу об увеличении депутатского жалованья.
Чичиков распространился насчет общего безденежья, указал на финансовые затруднения казны и закончил уверенностью, что г.г. депутаты будут скромны в своих требованиях.
Октябрист Собакевич посмотрел в угол и мрачно сказал:
— Наша цена — по четвертному за штуку в сутки!
Представитель власти Чичиков открыл рот и долго сидел так…
— Что же, разве это для вас дорого? А какая, однако, будет ваша цена?
— Моя цена! Я полагаю, положа руку на сердце — двенадцать целковых на нос красная цена!
— Эк, куда хватили! Ведь я не за сапожников эту цену назначил…
— Но ведь и не за настоящих же депутатов! Ну, какие они, сами посудите, депутаты! Так, что-то.
— Они-то? Да они все, как на отбор. Герценштейн, Михаил — по аграрному вопросу лучше всякого министра! Иоллос, депутат...
Чичиков открыл рот, чтобы заметить, что ни Герценштейна, ни Иоллоса, однако же, давно нет на свете, но октябрист Собакевич понесся на всех парах:
— А Петрункевич, Петражицкий! Да будь они где-нибудь в Англии — цены бы им не было.
Представитель власти хотел заметить, что и Петрункевич и Петражицкий, кажется, в тюрьме, но октябриста Собакевича прорвало...
— А Караваев, трудовик! Как говорит! Аладьин, рабочий. Что ни речь — малина. Тихвинский, священник.
— Но позвольте! — перебил, наконец, Чичиков, изумленный таким наводнением слов. — Зачем вы исчисляете их качества? Ведь в них толку нет никакого: или перемерли, или перебиты, или по тюрьмам сидят. А что толку с мертвых?!
— Да, конечно, мертвые, — сказал октябрист Собакевич, как бы одумавшись и припомнивши, что в Думе их, в самом деле, нет. — Но и живые не хуже: Тимошкин, депутат, — как о театре говорит! Бобринский, граф — в эту комнату не войдет, такой солидный. Гучков, Александр — всю государственную оборону ведет — все сам!..
— Извольте, по три рублика набавлю!
— Да, что вы скупитесь в самом деле! В одном месте за песочные россыпи по четвертному платите, а тут за молодой здоровый народ жметесь! Челышев, Михаил, скажем. Мужчинище — косая сажень в плечах. Пуришкевич — двойные сальтомортале делает, на голове стоит! Забавник.
— Да ведь у нас денег не хватит на четыреста с лишком человек!
— Эва! Хватили. Где же там четыреста. И половины не наберется.
— Ну, как же так... А по спискам…
— Что, списки! Человеческое дело, списки. Мы их сократим. Колюбакина — исключили, Косоротова — исключили.
Списочек-то и усыхает. Сказал депутат речь о французской горчице — вон. Поздоровался с избирателем — долой. Списочек короче воробьиного носа и выйдет.................
Из газет: «В виду объяснений, представленных октябристской фракцией по вопросу об увеличении депутатского жалованья — вопрос этот, как мы слышали, будет решен в утвердительном смысле».