Ах, да Ерёма да Фома были два братейка:
Они волосом однаки и умом равны,
У них бороды, как бороды, и усы, как усы.
Вот задумали братаны в божью церковь идти;
В божью церковь идти, богу молиться.
Вот Ерёма зашёл в церковь, а Фома в алтарь,
Вот Ерёма взял книгу, а Фома псалтырь;
Ох, Ерёма-то запел, а Фома заговорил.
То заслышали попы со высокия горы,
Попы грамотные, люди надобные…
Вот Ерёму взяли в шею, а Фому в толчки.
..................
Ерёма-то из двери, а Фома из окна.
Ох, Ерёма пошёл в ельник, а Фома в сосняк;
Они оба испугались, оба вместе соходились.
Вот задумали братаны серых зайков промышлять,
Серых зайков, побегошков: ничего не нашли!
Вот пошли они, братаны, по крутому бережку,
По крутому бережку, по жёлтому по песку.
Вот увидели братаны, что две уточки плывут;
Одна уточка белешенька, а другая-то что снег.
Ох, Ерёма схватил палку, а Фома косарь:
Как Ерёма недокинул, Фома через перекинул.
Вот задумали братаны себе рыбу промышлять,
Себе рыбу промышлять, красну семужку.
Ох, Ерёма сел да в лодку, а Фома в ботню:
У них лодка без набоев[2] и ботня́ безо дна.
Они три года тонули — не могли потонуть,
Их три чёрта давили — не могли задавить!
Вот задумали братаны свои головы кормить,
Свои головы кормить, себе хлеб наживать,
И положили ребята себе пашню пахать;
Вот Ерёма пошёл в рынок, а Фома на базар,
Вот Ерёма купил мерина, Фома жеребца —
Он у них, мерин-то, не тянет, и соха-то не валит;
Они мерина колом, сами с пашенки бегом!
