А. Н. Островский
[править]Объяснительная записка. Оперная труппа
[править]Речи 1859—1886
ГИХЛ, М., 1952
Составитель тома Г. И. Владыкин
Подготовка текста и комментарии К. Д. Муратовой
В прошедший сезон, и особенно в первую половину его, средний сбор с оперных спектаклей был невысок. Равнодушие публики к опере произошло, во-первых, от однообразия репертуара; в прошлый сезон не было поставлено ни одной новой оперы; пять-шесть старых, заигранных с одним и тем же персоналом, постоянно чередуясь перед публикой, привлекать ее не могли; во-вторых — от состава персонала.
Приступить к улучшениям того и другого было весьма затруднительно. Превышение расходов в прошлом году, сделанное прежним управлением, вызвало еще гораздо большее превышение и в нынешнем. Если бы настоящее управление оставило без изменения прежний персонал, то по контрактам, заключенным прежним управлением, оно должно бы было к 1 января 1887 года израсходовать 170 833 руб. 16 коп. на персонал, 87 240 руб. на хор, что составило бы сумму 258 073 руб. 16 коп., превышающую бюджет на 26 473 руб. 16 коп. При сем прилагается и список окладов по опере.
Сокращения расходов для настоящего управления были затруднительны тем, что с артистами, ненужными и неприятными для зрителей, были заключены предварительно долгосрочные контракты. Увольнять же артистов хороших и любимых публикой значило бы действовать в ущерб сборам и без того невысоким. Оперная труппа состоит из артистов, далеко не равных ни по качеству голоса, ни по уменью петь: очень немногие певцы пользуются симпатией публики; к остальным публика равнодушна, а к некоторым относится с видимым неудовольствием. Нельзя составить почти ни одного спектакля, который бы производил полное, цельное впечатление. Труппа составлена без выбора, случайно; в нее вошли: теряющие или потерявшие голоса петербургской оперы певцы и певицы: Крутикова, Макарова, Корсов, Барцал, оставлены бесполезные остатки бывшей московской оперы Махина и Фюрези и приняты вновь ненужные и возбуждающие неудовольствие такие певцы, как Василевский.
Чтобы поднять интерес оперных спектаклей, надо принять решительные и быстрые меры и по репертуару, и по составу персонала. Ни полумеры, ни постепенные улучшения желанной пользы не принесут. Чтобы публика сразу могла почувствовать улучшения — нужна перемена резкая.
Для успеха, для решительного поворота мнения публики в пользу оперы нужно, чтобы оперные спектакли производили полное, цельное художественное впечатление; чтобы постановка была тщательная; чтобы подбором исполнителей достигался ансамбль.
Новая дирекция, вступив в управление театрами среди сезона, была стеснена в своих действиях. Начинать постановку новой оперы в январе было неудобно и невыгодно: вопервых, репетициям на сцене мешала бы постановка нового балета; во-вторых, новая опера, которую успели бы поставить только к масленице, когда сборы и на старые оперы хороши, потеряла бы интерес новизны для будущего сезона. Оставалось возобновлять старые оперы с новым персоналом, что и имело успех: старые, заигранные плохими исполнителями и не дававшие сборов оперы «Руслан» и «Русалка», при новом персонале, смотрелись публикой с большим интересом, имели успех и давали большие сборы. Обновление репертуара было отложено до будущего сезона, и с этой целью заготовлены уже постановкой две новые оперы: «Корделия» Соловьева и «Черевички» Чайковского, готовится третья — «Мефистофель» Бойто и предполагаются к возобновлению с новым персоналом «Роберт-Дьявол» и «Дон Жуан».
Введением в репертуар трех новых опер и двух возобновляемых достаточно обеспечивается интерес оперных спектаклей в продолжение всего будущего сезона.
Но чтобы новые оперы возбуждали интерес и имели успех, требуется и обновление состава исполнителей, что сопряжено с некоторыми затруднениями. Во-первых, с ненужными артистами, возбуждающими неудовольствие в публике, заключены долгосрочные контракты; уволить их в настоящее время можно, только заплатив неустойку. Например с басом Василевским, который имел в репертуаре только две оперы: «Руслан» и «Фауст», и который исполнением своих партий в этих операх Фарлафа и Мефистофеля возбуждал единодушный ропот, заключен был в прошлом году новый контракт на три года, с жалованием по 5000 руб. В настоящее время г. Василевский совсем не нужен: «Фауст» не пойдет, а в «Руслане» роль Фарлафа необходимо было отдать Матчинскому, певцу, потерявшему голос, но ропота не возбуждающему; в новых операх, предназначенных к постановке, г. Василевского придется по возможности избегать.
Другой пример: с г-жою Махиной, певицей незначительной, получавшей 2 000 руб. в год жалованья, заключен был (долгосрочный) контракт на 6 000 руб. в год; в прошлый сезон ей были заплачены 6 000 руб. даром, и в будущий сезон тоже нужно будет платить даром. Выпускать ее на сцену без ущерба для сборов нельзя: она, при небольшом голосе, очень некрасива и до крайности мала ростом, что при нашем крупном оперном персонале представляет некоторое уродство. А между тем на вторые партии сильный бас и сильное сопрано, по размерам Большого театра и для ансамбля с прочим персоналом, необходимы.
По счастливой случайности, в настоящем году были выпущены из Московской консерватории отличный молодой бас Антоновский, сразу обративший на себя внимание публики на публичном экзамене в Консерватории и вслед за тем в концерте Музыкального общества, и сильная, но еще малоопытная молодая певица Рубинская; не принять их было нельзя (Антоновский — 1800 руб. в год, Рубинская — 2000 руб.).
Дознано опытом, что молодые сильные таланты очень выгодны для театра; ничто так прочно не связывает публику с театром, ничто не вызывает более теплых симпатий ее, как молодые таланты, которые на глазах зрителей развиваются, делают успехи и становятся знаменитостями и которые из школьников делаются большими артистами. Пример тому мы видим в Коровиной и Хохлове и во множестве Других случаев по драматической труппе. Кроме того, молодые артисты охотно идут на небольшое жалованье, так как императорский театр есть для них продолжение школы: из Консерватории они поступают в театр только певцами, а артистами делаются уже в театре. Таким образом, принятие молодых талантов для театра вдвойне выгодно: в одно время и завоевываются симпатии публики, и хорошими дешевыми артистами заменяются дорогие плохие.
Осязательный пример тому представляет настоящий состав Московской оперной труппы: любимейшая молодая певица — soprano — Коровина, постоянно привлекающая публику и делающая сборы, получает в год 3 000 руб., тогда как другие певицы, далеко не пользующиеся таким расположением публики, получают от 8 000 до 9 000 руб. Любимец московской публики молодой баритон Хохлов получает 6 000 руб., а потерявший голос Корсов — 9 000 руб.; недавно принятый на московскую сцену бас Бутенко, ставший сразу знаменитостью и оказавшийся едва ли не лучшим певцом в России, получал в год 4 000 руб., а Василевский, неприятный публике и отталкивающий ее, — 5 000 руб.
Императорский театр, как всякое императорское учреждение, уже по самому своему титулу имеет благодетельное значение и потому охотно открывает свои двери сильным молодым талантам, чтобы дать им возможность совершенствоваться и спасти их от гибели. Не принятые в императорские театры молодые певцы должны поступать в провинциальные театры и там, не имея руководства и ради барышей антрепренера, без отдыха и надлежащей подготовки исполняя одну за другою разные подходящие и неподходящие партии, рано разбивают свой голос и теряют правильную манеру пения.
Очень хорошее контральто Святловская и меццо-сопрано Соловьева захворали болезнью, мешающей им петь, именно полипом. Не возобновлять с ними контрактов было бы несправедливо и безжалостно, так как болезнь их излечима, и они к осени могут явиться со свежими голосами. Но было бы неблагоразумно не позаботиться о замене их на всякий случай другими певицами. Святловская и Соловьева могут к началу сезона не выздороветь, а производить ангажемент осенью поздно, и таким образом Московская оперная труппа может остаться без необходимых для нее голосов: контральто и меццо-сопрано.
К тому же ожидался приезд высочайшего двора, и для предполагаемой постановки на этот случай необходимо требовалось пополнение труппы означенными голосами. Таким образом, явилась необходимость иметь двойной комплект этого рода певиц и ангажировать контральто Эйбоженко и меццо-сопрано Белоху. Но приглашением этих новых певиц, вместе с Антоновским и Рубинской, московский театр превышает на некоторую сумму предположенный в 1886 году расход по оперной труппе.
В 1886 году управление московскими императорскими театрами обязано издержать на оперную труппу по контрактам, заключенным директором Всеволожским, 170 833 руб. 16 коп. Ввиду вышеописанных изменений в оперной труппе надо будет издержать на нее 173 795 руб. 63 коп., а за вычетом сделанного в настоящем году сокращения[1] окажется превышение расхода против прошлого года на 2962 руб. 47 коп. Но это превышение временное и неубыточное; оно ведет к значительным сокращениям в недалеком будущем; так, в будущем, 1887 году во всяком случае окажутся свободные оклады контральто и меццо-сопрано на сумму от 13 000 до 15 500 руб.[2] и очистится оклад Махиной в 6 000; в 1888 году освободится оклад Василевского в 5 000 руб., Иванова в 1 500 руб. и Матчинского в 1 500 руб., и очистится или значительно уменьшится оклад в 8 500 руб. Крутиковой, голос которой начинает ослабевать, и певицы Ивановой — в 2 000 руб.
Тогда московская опера будет в состоянии удовлетворить всем своим потребностям относительно полноты состава, например пригласить сильного тенора, который ей совершенно необходим, и затем все-таки против настоящего и прошлого сезона будет значительное сокращение, которое так навсегда и останется. Тогда образуется труппа, совершенно достаточная по своей полноте и силе, и расход на нее надо будет считать нормальным, потому что пополнения могут требоваться только с открывшимися вакансиями и окладами.
Сделать сокращения расходов, чтобы покрыть показанное временное превышение, для нового управления возможно было только по оркестру. Без ущерба для полноты и звучности оркестра таковое и сделано в год на сумму 6 800 рублей, а в будущем году предвидится по оркестру еще значительное сокращение.
[Май 1886 г.]
КОММЕНТАРИИ
[править]Печатается по рукописи А. Н. Островского, хранящейся в Центральном государственном литературном архиве (Москва). Несколько вставок на отдельных листках сделано секретарем Островского Н. А. Кропачевым под диктовку драматурга. Заглавие принадлежит Островскому.
В рукописи для части цифр, характеризующих оперный бюджет, оставлены пустые места, все цифры позднее выверены и заменены Н. Кропачевым. Воспроизводим эти поправки по публикации в книге: Н. А. Кропачев, А. Н. Островский на службе при императорских театрах. М" 1901, стр. XLIII-XLIX.
- ↑ Не возобновлены контракты с сопрано Юневич — 7000 руб., контральто Якубовской — 2500 руб. и со вторым тенором Колешовым — 1500 руб. (Примечание А. Н. Островского.)
- ↑ Если окажутся Соловьева и Эйбоженко, то 13 000 руб., если Эйбоженко и Белоха — то 15 000 руб., если Святловская с Белохойто 15 500 руб. (Примечание А. Н. Островского.)