Жуковский В. А. Полное собрание сочинений и писем: В двадцати томах
Т. 10. Проза 1807—1811 гг. Кн. 2.
М.: Языки славянской культуры, 2014.
О средствах дать совершенное здоровье детям.
Сочинение Самуила Крузиуса
[править]Здоровье всего дороже на свете. Больной не способен ни к работе, ни к удовольствию. Натура, произведя человека, не дала ему ничего, кроме здорового тела, следовательно, быть здоровым есть его определение, в противном случае он бы не мог достигнуть той цели, для которой Провидение наградило его жизнью.
Мы, конечно, всегда могли бы пользоваться совершенным здоровьем, но расслабление и изнеженность, происшедшие от неограниченной роскоши, удалили нас от многих действительных средств сохранения жизни и здоровья, что мы — если судить по большей части людей — совершенно не знаем, в чем состоит сие средство (нрзб.), и каким образом даже употребить их в свою пользу.
Между прочими важными потребностями человеческой жизни самая важнейшая и более других забытая есть воздух. Это не новость; древние знали цену воздуха и умели им пользоваться для излечения многих людей. Человек в утробе матерней не имеет нужды в воздухе: он питается соками своей матери, но воздух делается необходимейшею потребностью его жизни, как скоро он выходит на свет; всем известно, что не каждое животное существо, лишенное воздуха, не может ни действовать, ни сохранять бытия своего, но весьма немногие, по несчастью, знают, что настоящая жизнь младенца начинается с действия наружного воздуха на его легкие. Многие младенцы почитались мертворожденными тогда, когда они при вступлении своем в поприще жизни были задушены испорченным воздухом и, следовательно, не допущены к деятельности, соединенной с прямою жизнью животных[1].
Женщина мучается родами; ее кладут на постелю, запирают в маленькую темную комнату; несколько старых женщин, родных или знакомых, теснятся вокруг нее, желая подать ей помощь, беспокоят ее расспросами, докучают ей своей заботливостью; иногда мучения продолжаются 8 или 10 часов: все окна и двери закупорены, зажигают свечи или лампаду, задергивают окна гардинами, одним словом, портят совершенно воздух и не дают ему никакого прохода.
Если родильница должна разрешиться от бремени, то греют ее парными банями, от которых иногда бывает очень вредный чад. Кто случался при таковых сценах, то знают, как женщины сильно в родах потеют, тот легко может увериться, что воздух при всех вышесказанных обстоятельствах должен быть совершенно испорчен и совершенно лишен всех своих животворящих качеств. Случалось, что мне самому делалось дурно при входе в такие горницы, в которых нельзя долго пробыть без совершенного удушья. Кажется, каково может быть действие такого воздуха на легкое новорожденного младенца?
Воздух действует на человека или полным давлением на все его тело, или сообщением с его легким, в которое входит посредством носа и рта и в котором своею освежительною силою прохлаждает и освежает кровь, разливающуюся по всему телу, оставляя в нем самые лучшие благородные части своего состава. Итак, младенческая жизнь или совершенно не может иметь начала, если воздух не дойдет до легкого, или (нрзб.) прекратится, если воздуха не достанет, либо если дошедший воздух будет чрезмерно гнил и испорчен.
Далее воздух обременяет человеческое тело тяжестью в 32 и 40 фунтов. Так что оно служит средоточием сей воздушной массы, со всех сторон одинаковым образом сдавливается. Сие давление воздуха сообщает нашим сокам равное, однообразное движение, а сие движение сохраняет жизнь и здоровье человеческое. В то самое время, когда воздух обременяет наружность тела, некоторые его части входят во внутренность (нрзб.), смешиваются с кровью (нрзб.). Если воздух, в котором мы находимся, чист, то и с кровью смешиваются чистые воздушные части; если же, напротив, он гнил и испорчен, то и в соки могут войти одни только гнилые и испорченные части его. Чем свободнее и чище воздух, то лучше и способнее для поддержания жизни. Чем более будет заперта комната и чем более в ней будет находиться разнородных вещей, тем и самый воздух, ее наполняющий, будет противнее жизни и тяжелее для дыхания. Ничто так не портит комнатного воздуха, как животные и особенно человек теми частями, которые они сообщают ему дыханием и испариной. Одним словом, кто хочет сохранить свое здоровье, тот должен стараться дышать самым чистым воздухом.
Наиболее чистый воздух необходим для новорожденного, покуда младенец находится в утробе матерней, по тех пор кровь его не имеет нужды в собственном (1 слово нрзб.) и прохлаждении воздушном. Он получает их через легкое матери. Но в минуту рождения воздух мгновенно начинает действовать на его собственное легкое и начинает давить его тело со всех сторон для приведения соков его в натуральное обращение.
Так как до самого рождения младенца легкое его было в совершенном и беспрестанном спокойствии, так как оно не имело никакой привычки принятия воздуха, то и натурально должно оно быть самою нежною и раздражительною частью младенческого тела. Следовательно, самый чистый воздух есть первая важнейшая потребность рождающегося младенца. Напротив, воздух испорченный, устремляясь на его легкое, может задушить его в одно мгновение и прежде, нежели настоящая жизнь его (начнет?) свое натуральное течение.
Всякий отец и всякая повивальная бабка должны знать сию неоспоримую важность свежего воздуха и положить за правило доставлять его новорождающемуся младенцу во всей чистоте и неиспорченности.
Должно очищать воздух в горнице родильницы открытием окон или вентиляторов, стараясь, однако же, сохранить их от сквозного ветра, ибо он легко может быть им вреден по причине сильного пота, который выступает на теле их во время мучения.
Возобновление комнатного воздуха имеет еще и ту существенную выгоду, что оно ускоряет деторождение; свежий воздух упруг — свойство, которое теряет от примеса всякого рода. От недостатка упругости воздух бывает тяжел и может умножить тоску родильницы, также и замедлить само разрешение от бремени. Напротив, свежий упругий воздух помогает, заставляя матку сильнее и скорее сжиматься, что совершенно невозможно при недостатке упругости.
По несчастью, весьма редко при изобильных кровотечениях родильницы обращают внимание на воздух. Это происходит от того, что мало знают силы простой натуры и более спрашивают с аптек и ожидают помощи от лекарств и рецептов. Тотчас по рождении младенца начинают думать о пище его и питье, которое, может быть, не менее как через два дня делается настоящею его потребностью, и не воображают, что первая его нужда от самой колыбели до гроба должен быть здоровый воздух. Смотря на обыкновенное воспитание детей, рассудительный человек удостоверяется, что люди весьма мало знают и уважают существенную потребность своей жизни, потребности, которым почти всегда легко удовлетворить можно, ибо они натуральны. Например: воздух. Сколь многие не пользуются сею стихиею животворною и благодетельною, даже боятся ее и чаще всего похищают ее у детей своих.
Сие лишение чистого воздуха бывает по большей части причиною многих детских болезней и даже преждевременной их смерти. Если гнилой воздух может быть причиною самой болезни, то он должен быть вреден для больных, и свежесть его необходимо нужна для их подкрепления.
Дети обыкновенно в первые недели бывают почти неотлучно при матерях своих и должны с ними нередко терпеть одинакую участь, будучи закутанными в постели, в натопленной или закупоренной со всех сторон горнице, совершенно лишенной свежего воздуха. Всякому человеку, знакомому с натурою родильницы, известно, что воздух вокруг нее по натуральным причинам также бывает нечист и наполнен дурными испарениями, как и вокруг младенца, следовательно, тем необходимее для нее частые в нем перемены и частое его освежение, без чего и мать, и младенец могут быть подвержены болезням.
Я намерен прежде назначить те ошибки, которые обыкновенно делают в употреблении воздуха, потом перейду к предложению средств, как самым лучшим и полезным образом употребить его.
Первая ошибка состоит в чрезмерности тепла. Младенца кладут в постель и сколько можно приближают к печи; думают, что это должно быть для него полезно и напротив, обыкновенно через это причиняют первые младенческие болезни.
Das Kindespech, гнилой, желчный кал, находящийся в кишках младенца, разводящийся чрезмерной теплотою, входит в кровь и показывает так называемую детскую молочницу. Сия теплота тем опаснее при испорченном воздухе, что свежий воздух обыкновенно служит лучшим предохранением от гнилости[2].
Сколь немного известно, что мы дыханием вбираем в себя такие воздушные части, которые необходимы для сохранения жизни, которые смешиваются с кровью, ее прохлаждают и поддерживают ее жизненные силы и соки, предохраняют от порчи и что, напротив, в то же самое время посредством испарины впускаем в воздух такие части своего тела, которые не только негодны для поддержания жизни, но даже могли быть причиною болезни и самой смерти. Когда бы (1 слово нрзб.) перешли из воздуха в наше тело, то были бы вокруг нас в большом количестве.
Автограф: РНБ. Оп. 1.№ 18. Л. 18—19 — черновой, с заглавием «О средствах дать совершенное здоровье детям. Сочинение Самуила Крузиуса. Перевод с немецкого».
В прижизненных изданиях отсутствует.
Печатается по автографу.
Датируется: 1805 г.
Источник перевода неизвестен.
Перевод записан на бумаге с водяным знаком 1804 г. (л. 19), сделан, вероятно, в одно время с переводом из Гуфланда «О продолжении жизни», в определенной степени оттеняя его (см. комментарий перевода «О продолжении жизни» ниже). Речь здесь идет исключительно о физическом здоровье человека и о том, какую роль в его жизни, начиная с момента рождения, играет воздух. По-видимому, книга и ее автор не привлекли настоящего внимания Жуковского. Перевод оборван, и в дальнейшем Жуковский не обращался ни к этому, ни к какому другому сочинению Крузиуса.
- ↑ Я не увеличиваю и утверждаю точно то, что имею причину думать по многократному опыту.
- ↑ Детская молочница почитается (нрзб.) необходимой для детей болезнью, потому что бывает почти у всех детей. Я уверен, что этому причиною худое с ними обращение, жаркий и нечистый воздух. В народе есть вредный предрассудок насчет молочницы, что каждый человек непременно ей подвержен, что каждый человек необходимо один раз в жизни должен страдать сей болезнью, которая в зрелых летах всегда смертельна. Я, напротив, (нрзб.) утверждаю, что сия болезнь, столь общая, конечно бы исчезла совсем, когда со всеми младенцами иным образом обходились.