Письма В. В. Бородаевского к В. И. Иванову[править]
1.[править]
с. Петропавловка65
Глубокоуважаемый и дорогой Вячеслав Иванович,
только что вернулся домой и согласно нашему договору, сделав маленькую <вивисекцию?> ненапечатанным стихам, из которых посылаю Вам II.66 По поводу некоторых вещей мне хотелось бы с Вами поговорить и высказать свое сомнение.
«В музее»67 (IV). Эта вещь была мною исключена, так как я не был уверен, удалось ли мне сколько-нибудь справиться с необычным для лирика сюжетом. Ясно ли развитие темы и заключительные строки: круговая порука человеческой совести, ответственность лица за грех целого? Ваше мнение по этому вопросу было бы мне чрезвычайно ценно. «Зыбкое утро сощурило взор»68 (V) стоит и падает вместе с пьесой «в Музее», которую эта вещь дополняет (дополняет ли?).
«Лет ястребов я следил» (VI) — из области оккультизма, вещь едва ли понятная, если не снабдить подходящим эпиграфом из Papus’a,69 либо Peladan’a,70 либо еще кого-нибудь, осведомленного о таинственной роли вещих — <нрзб.>
«Летчик» — посылаю только для Вас: эта вещь опасна в цензурном отношении. Написана она в той же форме, что и «Колеса» и первоначально предназначалась сопутствовать этим «Колесам». Здесь картина милитаризма и его судьбы.
Некоторыми строками я решительно недоволен («вздувал им геенну», кажется, плохо, не правда ли? Остальное, кажется, туманно). Пьесы от I до VI включительно примыкают к первому отделу книжки, остальные — ко второму. Не знаю, как найдете Вы эти последние.
«Возле елки» я ценю за форму, но так <как> издать «Идиллические»71 оначило бы, говорить о любви юной, а не младенческой, я не нашел, куда эту пьесу прикинуть: она нарушала внутреннюю связь стихотворений.
«Вечер» (XI) показался мне балластом.
Вот и все пока. Вашему суду, дорогой Вячеслав Иванович, предстоит решить судьбу этих вещей. — В книжке я натолкнулся на многие опечатки, о знаках препинания уже пока не говорю. Отмечу некоторые: стр. 23 (Чьи-то; напечатано чьи-то; смотрятся — напеч. смотрятсо).
Не находите ли Вы, что той же пьесе было бы лучше разбить восьмую строчку таким образом:
— Выйдешь-ли?..
— Канул…
Что дало бы ощущение впечатления паузы, оттеняющей внутренний процесс колебания?
Стр. 30. строка 13. Напечатано «равняясь» вместо «ровняясь».
Стр. 41, строка 2. «Я крался с ней…» Не лучше ли «Я крался к ней».72 Пожалуйста, пробежите всю страничку.
Стр. 54, стр. 10. Напечатано «в руке», не лучше ли «в руках», ибо в одной руке удержать хлыст и том безбожный тяжело хрупкому созданию?
Опечатки оглавления — <нрзб.>:
Степные «виари» — вместо вихри
Слышу я тихие «стужк» — вместо стуки
«Иъ» дороги — вместо С дороги.
Много я думал в дороге и сейчас думаю о нашей встрече и о той исключительной интимной близости, которую я, человек в личных отношениях замкнутый, почувствовал к Вам.
И как мне грустно, что эта встреча была так мимолетна, и душе моей не дано было прочно основаться возле Вашей… Впрочем, это кажется, больше мнительность и боязнь потерять полученное, чем довод разума. — Здесь я радуюсь тому, что нашел своих — жену и сына — здоровыми и благополучными и занялся приведением в порядок дел, несколько задержанных моим отсутствием, — увы, дела главным образом внешние, на которые приходится смотреть как на послушание. Хватило бы сил на внутренне свое устроение!
Когда-то свидимся?
Крепко жму Вашу руку и шлю мой искренний привет многоуважаемой Марие Михайловне.73
Сердечно Вас любящий и преданный
Валериан Бородаевский.
Московско-Киевс.-Воронеж, ж. дороги, ст. Кшень.74
2.[править]
Глубокоуважаемый Вячеслав Иванович,
с нетерпением ждал от Вас весточки и, не дождавшись, пишу. Спешу обратить Ваше внимание на некоторые ошибки и опечатки, замеченные мною, в дополнение к присланными ранее. Главное, на стр. 68, где поставлено «черпаем влагу» вместо «черпаем воду», что нарушает рифму (воду-свободу). На стр. 59 «напоследок» написано в два слова вместо одного. На стр. 52 строка 9: думаю надо поставить ударение под вторым слогом «грозовые», так можно читать, иначе с нарушением ритма. На стр. 48 строка 12 — не лучше ли слово «суеверен» заменить другим — «легковерен», более благозвучным, хотя и менее <нрзб.>? Это — на Ваше решение.
На следующей странице прилагаю одно забытое стихотворение,75 которое (если одобрите) могло бы заменить цикл «идиллических».
Очень хотелось бы прочесть Ваше предисловие и видеть книжечку в корректуре. У меня мысль об эпиграфе (ко всей книге) из Баратынского76 — это до другого, впрочем, письма.
Крепко жму Вашу руку и шлю искренний привет многоуважаемой Марие Михайловне.
Преданный Вам и любящий Валериан Бородаевский.
С. Петропавловка. (Письмо мое из Тима77 посылаю оказией. Адрес — все тот же).
P.S. Разрешите ли посвятить Вам <нрзб.> стр. 39: «Над пустынными полями»78 устанавливающую мою связь с Вами, как с моим «Крепким»?79
3.[править]
Ст. Кшень.
Глубокоуважаемый и дорогой Вячеслав Иванович,
еще раз позвольте поблагодарить Вас от всего сердца за высокохудожественное предисловие, которое лучше всей книги.80 Здесь хочу я сказать несколько слов в оправдание моей телеграммы о пропусках.
«В этом византийстве духа возродится весь золотой и багряный хмель… и весь фанатизм ересиархов-иконоборцев».81 Это очень сильно и красочно, и я боюсь, слишком сильно и красочно для предисловия. Хотя самая мысль, кажется, верна, читатель, пожелавший найти доказательства в книге, едва ли добрался бы до них.
Большая поправка-выпуск: «Но он не из легиона до… ересиархов-иконоборцев», включал в себя меньшую, содержат указание на мнительность автора по отношению к красоте и поэзии (совершенно верное указание), опять-таки едва ли подтверждается какой-либо из пьес и, думаю, для читателя, следовательно, преждевременна.
Вот и все, что я мог бы выразить. Как бы Вы ни поступили в этом вопросе, я ни на чем не настаиваю, вполне полагаясь на ваш вкус.
Вся статья — великолепна и не знаешь, какому месту отдать предпочтение. Еще раз примите мою благодарность за Ваш труд и хлопоты и передайте сердечную признательность глубокоуважаемой Марие Михайловне за ее дорогую помощь. Мое пребывание в деревне затянется, и потому прошу Марью Михайловну прислать на Кшень двадцать экземпляров книги и отправить по экземпляру в редакцию и лицам, о которых я писал. Дополнительные расходы возмещу по указанию.
Приветствую Вашу семью.
Искренне преданный и любящий
Валер. Бородаевский.
4.[править]
Глубокоуважаемый и дорогой Вячеслав Иванович,
чтобы не отвлечься чем-нибудь другим, посылаю Вам двое стихов с переделками.82 Не знаю, одобрите ли. В «Дубе» (3-я строка с конца) можно бы, вместо «воспримешь», поставить «оденешь» — не знаю, что сноснее. Вставки подчеркнуты карандашами. В «Веках» можно последнюю строку замкнуть еще и так: «да кликов алчущих не минет»* — вместо единственного числа.
По рассеянности сделал надписи на обложках книжек, а не на первом листе! <В> прилагаем<ых> экземпляра<х>, пожалуйста, взгляните <на> тот, который я Вам надписал вчера (т. е. сегодня! — Е. Г.), а вчерашний бросьте.
Собираюсь выехать нынче. Мой искренний привет Марии Михайловне, Михаилу Алексеевичу83 и всем Вашим.
Преданный и любящий, Валериан Бородаевский.
- ударение бесспорно, ибо у Пушкина: «15 лет уж скоро минет»84.
5.[править]
Глубокоуважаемый и дорогой Вячеслав Иванович, сижу в очаровательной Вологде и, как буриданов осел, влекусь мечтой по желдорожному (так! — Е. Г.) пути на Архангельск и по водному на В<еликий> Устюг. Здесь в самом деле хорошо, есть что посмотреть, особенно храм.86 Всем Вашим искренний мой привет.
Преданный и любящий Валер. Бородаевский.
6.[править]
Дорогой Вячеслав Иванович,
в виду письма из деревни пришлось внезапно приблизить мой отъезд и, к моему сожалению, я не успел даже попрощаться с Вами и еще поговорить. Так как предполагал быть у Вас 23-го. Еду в 11 ч. вечера с Севастопольским поездом 22-го.
Крепко Вас целую, приветствую Марию Михайловну, Веру Константиновну87 и Михаила Алексеевича.
Любящий и преданный Вал. Бородаевский.
Не откажитесь передать 2 экземпляра моей книжки гг. К. А. Сюннербергу88 и Гюнтеру89.
7.[править]
Христос Воскресе, дорогой Вячеслав!
сердечно поздравляем тебя со Светлым Праздником и лобызаем трижды. Хотя сейчас много весенних забот — разгар посева — однако о Башне часто вспоминаю и даже тоскую иногда.90 Все мне кажется, что осталось много недоговоренного, может быть самого важного. Из Петербурга известий не получаю почти никаких, разве по газетам кой о чем знаю: реферат Бердяева91 и твоя речь,92 успех балета Михаила Алексеевича.93
С нетерпением ожидаю выхода «Cor Ardens» и крепко уповаю, что ты не забудешь прислать мне твою книгу.
Крепко целую <нрзб.>
Жена целует женскую половину Башни и приветствует мужскую, а я всем бью челом.
Искренне любящий и преданный Валериан Бородаевский.
8.[править]
Большое, сердечное спасибо, дорогой Вячеслав, за <нрзб.>; голос твой прозвучал мне как призывная труба, хотя, увы, я могу только встрепенуться на призыв, но не полететь… Поле заполонило всего; земля ревнива и крепко держит в объятиях — завтра начинаем уборку хлеба, спутанного бурями, прибитого дождями (разгул стихий был из ряду вон), и все усилия мысли и воли направлены в эту сторону.
Правда, <нрзб.> работа теперь, после недавней кончины отца94 не дает задумываться над тяжелыми вопросами…
Поздравляю тебя от души с профессорской кафедрой;95 как жаль, что я не могу быть твоим слушателем! С нетерпением буду ждать «Rosarium»;96 когда-то появится? Послание Юрия Никандровича97 нас умилило: какое мастерство и свобода!
Буду писать ему и Михаилу Алексеевичу сегодня же, отдельно каждому; Юрия Никандровича собираюсь благодарить за то еще, что вдохновили башню на писание стихов. Марья Михайловна дала нам приятную надежду, что, может быть, Вера Константиновна к нам заедет. Как это было бы хорошо!
Твой крестник — веселый розовый бутуз, мой любимец. Так, как я априорно решил, что в нем больше прекраснодушия, чем в Диме, озорство и фантазия которого растут с каждым днем.
Крепко целую тебя и прошу меня не вычеркивать из памяти. Жена шлет дорогому куму свой сердечный привет.
Любящий и преданный, Валериан Бородаевский.
9.[править]
Дорогая Маргарита Андреевна и Валериан Валерианович,
не знаю, как благодарить вас за то, что как родные уютили вы и приветили странниц; вы подарили им целый капитал здоровья и жизнерадостности, как вы подарили им, конечно, и одно из поэтичных и живых воспоминаний на грядущие дни.
Мне было <нрзб.> Это, впрочем, сам — мне очень жаль, милый Валериан, что вы не заехали еще в Петербург. Я был бы очень обрадован твоими строками. Мне хотелось бы обменяться с тобой мнениями и, при случае, стихами.
Дорогая Маргарита Андреевна, Вам <нрзб.> и хозяйке, особенное спасибо за девочек от любящего Вас обоих Вячеслава Иванова.
10.[править]
Дорогой Вячеслав, я очень надеюсь видеться с тобой в Москве99, где ты будешь читать о Вл. Соловьеве, а я — слушать тебя, если позволят обстоятельства.100
Что сказать о нас? Ваши барышни, вероятно, набросали картину нашей зимней спячки, которую и столичным гостям, пожалуй, расшевелить трудно. Проснемся весной, если не окончательно замерзнем. Мороз до — 24 С.
Пишется не особенно. Читаю Гюисманса, и отдельные страницы перечитываю дважды, так это для меня поучительно.
В Москве надеюсь наговориться с вами. Виделся я там с Бердяевым и Булгаковым — очень было приятно.
Крепко целую тебя и сердечно кланяюсь всем обитателям Башни. Жена шлет свой искренний привет и целует дам. Любящий тебя Валер. Бородаевский.
11.[править]
Поэты роскошной Пальмиры!
(Я с грустью шептал ей: прости…)
Пусть Ваши согласные лиры
Застряли на долгом пути, —
Оне победили пространство,
И вот — полногласно звучат
И будят мое окаянство
С тоской оглянуться назад,
К године, мелькнувшей так быстро,
Когда управляли душой
То нега манящего систра, (?)
То грозный и гулкий гобой; (!?)
И Вы из заоблачной башни,
(Где страж так огромен и строг),
Сходили на пир мой домашний,
Вкушали крестильный пирог…
Сердечное спасибо дорогим Вячеславу и Михаилу Алексеевичу101 за чудесное послание;102 курятник все еще обуглен, а вот насчет того, чтобы <зачеркн.> куры, этим не грешим: лиловатое стекло настраивает строго…
Как проведешь лето, Вячеслав?103 Едет ли Михаил Алексеевич на Волгу104 и заедет ли к нам по пути?
Леонтьевские материалы коплю понемногу.105 Стихов пишу мало. Крепко целую Вас; жена (и кума) шлет свой сердечный привет. Любящий Вал. Бородаевский.
P.S. В злодейском студенческом журнале106 зачем-то разрубили мои александрейцы на двустишия — вышло капризно.
12.[править]
Дорогой Вячеслав,
давно не писал тебе и винюсь и каюсь; однако причина у меня была уважительная: обычные сложные счеты с природой! Тонкое коварство стихий, с которыми приходилось бороться землеробу (не без хитрости) — утомляет и, пожалуй, деморализует: начинаешь понимать пружины крестьянской (или вообще деревенской) психики, где сплетены фатализм и лукавство и тяготение к мирам иным, хотя бы и при помощи алкоголя…
Но довольно об этом. Мне было радостно прочесть, что ты занят жизнью Гете107 и расширяешь твой Rosarium. Какие пути привели тебя к работе о Гете, не знаю (ты об этом не пишешь), но сколько у тебя должно быть созвучных струн с ним и как должно быть ценно твое исследование!
Читал ли ты рецензию Брюсова о Твоей Книге108 и о мусагетском сборнике,109 где он и меня довольно кисло похвалил за «хорошо сделанные» стихи.no A вот посланные в «Русскую мысль» (по его же приглашению) стихи он с зимы что-то не печатает: вероятно не одобрил.
Леонтьев мой (два пути) закис, а взялся я было за него горячо — да вот все стихии и хозяйство мешают.
Пишу тебе в Питер, так как, думаю, ты уже вернулся с дачи.
Кума шлет тебе и всей Башне сердечный привет, а я тебя вдобавок крепко целую.
Любящий тебя сердечно, Валериан Бородаевский.
Твой крестник, очень милый бутуз, веселого и добродушного нрава, забирает все симпатии дома, ибо Дима становится заправским разбойником.
13.[править]
Дорогой Вячеслав,
собирался написать тебе длинное письмо. Но, питая основательную надежду лично видеться примерно через неделю, уступаю своей писательской лени. А пока крепко целую тебя и шлю изображение моего древнего и скромного Курска.111 Жена и я шлем Башне свой сердечный привет.
Искренно любящий тебя Валериан Бородаевский.
14.[править]
Дорогой Вячеслав,
сегодня утром приехал восвояси. Спешу уведомить о состоянии дорог.112 Доехал я благополучно, в санях, хотя были метели (в логах), довольно рискованные: снег пропитанный водой. Можно надеяться, что (как я и думал) недели через 2 установится приличный колесный путь.
Мы оба — жена и я, будем рады, если Вера Константиновна приехала бы к нам погостить. Вопрос о <пристройке к> старой усадьбе может быть решен осмотром на месте, лицом, которое стало бы в нем жить. В этом флигеле годны всего две комнаты, кроме кухни. Напасть в том, что каждая комната имеет отдельный вход со двора, являясь изолированными: строено, вероятно, для сварливых хозяев.
Итак, будем ждать вестей, а вместе с тем и приезда Веры Константиновны.
Маргарита шлет всем твоим сердечный привет. Крепко целую тебя и бью челом башне.
Любящий тебя Валериан Бородаевский.
P. S. Когда дороги установятся, пришлем телеграмму.
15.[править]
Дорогой Вячеслав, только что приехал из Орла, где был по делам несколько дней и очень был обрадован твоим письмом.113 Еще раз большое спасибо за помощь для вторжения в «Русскую мысль». «Деревня» им видно больше потрафила, чем «Мистика». Жаль только, что «Икону» отставили (если не отсрочили на какое-либо будущее). От души радуюсь за Тебя, что ты сразу вошел в Москву, как свой (пожалуй, как недостающее звено некой цепи, говоря высоким стилем?)п* и даже со старыми друзьями (каков «трудный» Брюсов) ладишь. Очень будет приятно повидать Бальмонта, которого ни разу не встречал (у тебя, конечно, ведь я надеюсь осенью добраться до Москвы!) Братья мои съехались115 и мы завтра начнем решать судьбу нашей Кшени. Пока ничего не выяснено. Итак, «Скорпион» от новых стихов отвращается, видно, поэты набили ему оскомину. В Тиме116 еще однажды (2-й раз) <нрзб.> на выборы, где была снова, уже блистательная победа — но и снова же жалоба и возможность новой кассации. Гордо говорю:
Здесь натиск пламенный, а там
Отпор суровый,
Пружин… гражданственности новой («К вельможе»).117
«Острота пик» хочу подвергнуть очистке и сортировке и тогда вышлю. Как только жизнь даст возможность, напишу еще что-нибудь, а сейчас охватила грубыми лапами и не дает вздохнуть свободно.
Сердечно целую тебя и ручку Вере Константиновне. Крестника лобызаю. Дамам кланяюсь.
Любящий тебя деревенский меланхолик, он же «мизо-поэт».
В. Бородаевский.
16.[править]
Курской губ. Тимского уезда.
Дорогой Вячеслав,
давно мы с тобой не виделись, такова моя судьба — на краткие дни вырываться из деревенских и земских объятий; быть в октябре в Питере и спешить домой на Земские собрания… Пришлось курьером проскочить через Москву.
Надеюсь в эту зиму еще повидаться с Тобой и о многом потолковать. С поэзией я еще не покончил, с антропософией также, — однако и то и другое выкристаллизовывается во мне по-иному. Новых стихов у меня пока немного, но есть мечты о новом. Слыхал в Питере, что у тебя готова книга поэзии — вдохновение этого лета.118 Очень хочется послушать. Сологуб читал мне интересные пьесы119 — но твои для меня имеют особую, я бы сказал, интимно-заклинательную силу.
Охладел ли я к антропософии? Да, если понимать таковую, как особую международно-немецкую секту, нет — если взять ее шире «в духе и в истине». Оккультизм индийский и средне-европейский, русская церковная мистика и многое другое в какой-то сокровенной глубине духа складываются в нечто новое и свое, от чего легко не откажешься; во всяком случае от такого отказа я дальше, чем когда бы то ни было.
Посылаю письмо Алексею Ник<олаевичу> Толстому,120 пожалуйста, передай ему и уговори ехать; знаю его «тяжелый подъем» и не особенно верю в его приезд, но был бы счастлив повидаться с ним и его лирической половиной.121 Адреса его не знаю и потому письмо шлю через твои руки.
Крепко тебя обнимаю и целую руки Веры Константиновны. Привет всей твоей семье! Каков-то мой крестник — творит ли музыку? Маргарита сердечно кланяется.
Искренно любящий тебя
Валериан Бородаевский.
17.[править]
Глубокоуважаемый Вячеслав Иванович, Будьте добры, не откажите передать моему посланному, в котором часу мне можно будет Вас посетить. Дела призвали меня в СПб, откуда, вероятно, придется проехать за границу. Искренне преданный Вам Валериан Бородаевский.
18.[править]
Grands remerciements impossible en famille viendrai plus tard. Borodaevski.122
Venez attendons fixez heure arrive étions absents Borodaewski123 —
Приложение 1.[править]
Башня.
Дорогая Маргарита Андреевна,
письма Ваши, конечно, получены. Не писала Вам отчасти и потому, что мы все пока еще сидим в той же позиции, т. е. и Вяч<еслав> Ив<анович>, и Мих<аил> Ал<ексеевич>, и я на башне; только правда Юр<ий> Ник<андрович>125 съездил за это время в Бобровку126 (им<ение> Рачинских) и теперь, вернувшись, живет не у нас, а у зятя своего — Каратыгина, и у нас только засидевшись ночует иногда, а приезжает к нам всегда к вечернему чаю, т. е. в первом часу ночи; сейчас же, конечно, все три поэта справляются о написанном багаже друг у друга, ну, и идет чтение стихов и пение глинкинск<их> и даргомыжск<инских> романсов (ведь Юр<ий> Ник<андрович> много поет). Последнее время, когда мы бываем одни втроем, то по вечерам, после музыки Мих<аила> Алекс<еевича> (играет он в большинстве случаев Бетховена или Моцарта) Вяч<еслав> Ив<анович> читает по-французски Шахерезаду.128
Днем Мих<аил> Ал<ексеевич> усиленно переводит Фьа-мету129 и пишет балет, а Вяч<еслав> Ив<анович> сидит с 4-х часов дня за примечаниями своими к Дионису. 13о Ночью Вяч<еслав> Ив<анович> <в> это время тоже пишет стихи. С 1-го июня он написал 40 стихов, так что образуется скоро целая книжечка; Все мы упрашиваем его и уговариваем издать отдельно эти стихи, а не присоединять к большой и без того его книге «Cor Ardens», кот<орая> не знаю когда выйдет осенью, т. к. за лето из Москвы не имеем об ней никакого слуху и корректур, меж тем, как все сдано Вяч<еславом> Ив<ановичем> в «Скорпион» еще в апреле.131
Не знаю ответила ли Вам Вера на ваше письмо, если Вы ей писали в Афины, и не знаю, получила ли даже она его, т. к. она уже не заезжала в Афины обратно, а проехала из Патраса прямо в Италию во Флоренцию уже вдвоем с Мейерхольдом;132 там Мейерхольд пробыл с нею дня три, четыре, а затем вернулся в деревню к своим, а Вера, пробыв еще одна во Флоренции дней 8, поехала к нашим друзьям Греневским, которые теперь живут на своей вилле в Ментоне и у них будет ждать Вячеслава. Таким образом, решив не возвращаться в Россию пока, Вера и не смогла к вам приехать. Своей поездкой Вера очень довольна.
Вячеслав Иванов думает уже теперь выехать из Петербурга приблизительно через неделю, т. е. или в самом конце июля, или в самом начале августа, только как наладится набор печатания его примечаний, корректуры уже будут ему посылаться за границу, в Рим, где он думает преимущественно поселиться на то время, пока будет за границей; но он должен будет вместе с Верой обязательно вернуться к 15 октября, т. к. оказалось, что это крайний срок, до которого его отпустили с Раевских курсов,133 а теперь он уже не вольная птица.
Таким образом, надо думать, что в августе башня до сентября опустеет, т. к. и Мих<аил> Ал<ексеевич> сбирается поехать на несколько недель к сестре в Окуловку,134 там после 15 авг<уста> предполагается свадьба Ауслендера.135 Я тоже куда-нибудь уеду недели на три, пока Лидии не надо будет возвращаться. Ей, Лидии, очень хорошо у Аничковых136 и они настаивают, чтобы она пробыла у них до конца лета, т. е. пока они не вернутся сами в сентябре. Я за нее очень счастлива, она там наслаждается настоящей русской деревней, пишет, как ездит верхом на мужском седле, возит на палках сено и т. д. Мы здесь за это время живем сравнительно очень не людно. Дня на два останавливался у нас Аничков, приезжал из Боровичей, иногда заходит обедать из «Аполлона» Евг. Ал. Зноска-Сборовский137 да изредка показывается на горизонте Еумилев, он теперь человек женатый и сидит больше дома.138 Хотя правда мечтает вместе с женой в недалеком будущем поехать не то морем во Владивосток, не то через Самарканд в Китай. Вчера он обедал и затем читал две песни своей лиро-эпической поэмы «Открытие Америки».139 Кроме перечисленных изредка забегает Ивойлов,140 да заходил наш большой друг Ельчанинов,141 давний член Религ<иозно>-Фил<ософского> Общ<ества>, москвич, только на лето он здесь.
Вяч. Ив. страшно торопится работать, чтобы смочь скорее поехать и потому с башни буквально совсем не спускается, ни разу не гулял. Я же за исключением зубн<ого> докт<ора>, у которого чинила зубы, для прогулки спускалась лишь раз, но зато чудно: на паровом моторе ездила с Тернавцевым142 в прошлое воскресенье на парусные гонки в море. Было замечательно, и красиво, и интересно, и морским воздухом старалась надышаться.
Что касается Мих<аила> Ал<ексеевича>, то он все же чаще гораздо выходит в мир. Два раза в неделю обязательно в «Аполлон», а затем иной раз или в Павловск к Сборовским, там три недели гостил Ауслендер у своей невесты, или в Царское к Гумилевым или наконец на Вас<ильевский> Остр<ов> к Судейкиным. Ал<ександра> Ник<олаевна> Чеботаревская в Мерекюле143 у Сологубов на Финском заливе. Кажется, добросовестный протокол посылаю Вам, Маргарита Андреевна, дорогая.
Мы здесь всей душой присоединяемся к Вашей печали, по поводу смерти отца Валериана Валериановича. Напишите, если удосужитесь, словечко, как теперь вам обоим живется.
Все-таки до рождества, надеюсь, что вы оба загляните к нам в Питер и мы повидаемся.
Когда будет карточка Павлика, пришлите крестному. Которая няня теперь у него? А что Дима, много ли раз удалось ему проскочить в кабинет к Валер<иану> Валер<иановичу>?
Крепко целую Вас. Сердечный привет Валериану Валериановичу.
65 Имение Петропавловка, расположенное неподалеку от родового поместья Бородаевских — Кшени в Курской губернии, принадлежало супруге Бородаевского — Маргарите Андреевне.
66 Бородаевский издал свою первую книгу стихов небольшим тиражом (100 нумерованных экземпляров), вероятно, на собственные средства: Бородаевский В. Страстные свечи. Стансы. СПб.: Печатное искусство, 1909. Критика как бы и не заметила первой книги Бородаевского, более того, в разделе «Книги того же автора», помещенном в составе сборника «Уединенный дол», первая книга не упомянута вовсе. Издание, осуществленное под началом Вяч. Иванова было тем же по составу, но с дополнениями и некоторыми перестановками: так, вереятно, по совету Вяч. Иванова Бородаевский объединил стихи в циклы, руководствуясь жанровым принципом; в сборник были добавлены новые стихотворения.
67 «В музее» («Зародыши людей! Примите мой привет…») (Бородаевский В. Страстные свечи. С. 42).
68 Из перечисляемых далее в письме стихотворений в сб. «Стихотворения: Элегии, оды, идиллии» вошли следующие: «Колеса» («Сон молнийный духовидца…») (ранее также в сб. «Страстные свечи»); «Возле елки» («В шумной зале, где играя…»).
69 Папюс (Papus; наст, имя: Gérard Encausse, 1865—1916) — французский оккультист, гипнотизер, один из самых известных популяризаторов герметических доктрин, ред. журналов «Initiation» (1888—1910), «Le Voile d’Isis» (1890—1898) и др. В период 1901—1906 годов несколько раз приезжал в Россию, где был принят Николаем II.
70 Пеладан Жозефин (Josefin Peladan, 1859—1918) — французский писатель, автор романов и многочисленных работ по оккультизму; участвовал в возрождении мистического общества розенкрейцеров «Rose-Croix»; автор философских работ о сущности искусства: «La dernière leèon de Léonard de Vinci» (1904), «Le secret des Troubadours (De Parsifal à Don Quichotte)» (1906); Автор труда «Происхождение и эстетика трагедии» (Origine et esthétique de la tragédie. Paris, 1905).
71 Речь идет о разделе «Идиллическое» в сб. «Страстные свечи», куда стихотворение «Возле елки» не было включено.
72 Опечатка не была исправлена, см.: «Я крался с ней по дремлющим покоям» (Бородаевский В. Стихотворения: Элегии, оды, идиллии. С. 59).
73 Замятнина Мария Михайловна (1865—1919) — близкий друг семьи Вяч. Иванова. Бородаевский написал Замятниной несколько писем относительно издательских дел, связанных со сборником «Стихотворения», который поначалу, видимо, предполагалось назвать «Стансы»: «Глубокоуважаемая Марья Михайловна! Будьте добры, не откажите сообщить мне, в каком положении находится издание моего сборника „Стансы“, переданного мною 26 февраля Вячеславу Иванову» (РГБ. Ф. 109. Карт. 13. Ед. хр. 69. Л. 1).
74 Упоминаемое в письмах местечко Кшень — не только железнодорожная станция, но и деревня Кшень, поблизости от которой находилось родовое поместье Бородаевских и река с таким же названием.
75 Среди писем Бородаевского текста указанного стихотворения не сохранилось.
76 К книге нет эпиграфа из Баратынского.
77 Тим — уездный город Курской губернии.
78 В сб. «Стихотворения: Элегии, оды, идиллии» посвящено Вяч. Иванову (с. 34), тогда как в сб. «Страстные свечи» этого посвящения нет.
79 В контексте стихотворения «крепкий» — метафорическое именование Христа:
Над пустынными полями видится
В облачках серебристая лествица.
До меня ли Любовь унизится? Ты ли,
Крепкий, грядешь из-за месяца?
80 О том же писал в своей рецензии Н. Гумилев: «К книге приложено предисловие Вячеслава Иванова, великолепное по стилю и образам и являющееся примером того, какой должна быть критика по Уайльду: углубляющей данный предмет и дающей ему очарованье, какого он, может быть, не имеет» (Гумилев Н. Письма о русской поэзии: С. Городецкий. Русь: Песни и думы. М., 1909. В. Бородаевский. Стихотворения: Элегии, оды, идиллии. СПб, 1909. Б. Садовской. Позднее утро: Стихотворения. М., 1909 // Аполлон. 1909. № 2 (нояб.). С. 22-23).
81 Бородаевский цитирует с пропусками из предисловия Вяч. Иванова к своей книге стихов: «В этом византийце духа, мнится, еще живет и ищет вновь сказаться поздним отступникам страшного предания весь золотой и багряный хмель ослепителей-деспотов и весь мироненавистнический фанатизм ересиархов-иконоборцев» (Бородаевский В. Стихотворения: Элегии, оды, идиллии. С. 6).
82 Стихотворение «Дуб», под заглавием «Багрянородному» («Крем-левый дуб, один ты близ опушки…») и «Века» вошли в сб. Бородаевского «Уединенный дол» (цикл «На лоне родимой земли»). Чтение этого стихотворения на Башне упоминает Вяч. Иванов в своем дневнике.
83 Т. е. Кузмину — его встречи с В. Бородаевским отмечены в дневниках за 1909—1911 годы (см. по указ. имен в кн.: Кузмин М. А. Дневник: 1908—1915).
84 Пушкин А. С. Паж или пятнадцатый год: («Пятнадцать лет мне скоро минет…») // Пушкин A.C. Полн. собр. соч. М.; Л., 1948. Т. 3. Кн. 1. С. 234—235.
85 Письмо на открытке с видом Прилуцкого (Спасо-Прилуцкого) монастыря близ Вологды.
86 Вероятно, речь идет о Спасо-Преображенском соборе (1503) Спасо-Прилуцкого монастыря, в XIX веке этот монастырь считался оплотом православия на севере государства. По преданию, во фресковой росписи Собора принимал участие знаменитый мастер древнерусского иконописного письма Дионисий.
87 Вера Константиновна Шварсалон (1890—1920) — падчерица Вяч. Иванова, дочь Л. Д. Зиновьевой-Аннибал от первого брака; третья жена поэта (с 1912).
88 Сюннерберг Константин Александрович (псевд.: Эрберг; 1871—1942) — поэт, художественный критик; посетитель Башни, участник Поэтической Академии.
89 Иоганнес фон Гюнтер (1886—1973) — немецкий поэт и переводчик, также частый гость Башни. По всей видимости, знакомство Бородаевского с Сюннербергом и Гюнтером восходит к их совместному участию в Поэтической Академии Вяч. Иванова в 1909 году.
90 Зимний сезон 1909—1910 годов Бородаевские провели в Москве.
91 Вероятно, речь идет о реферате, прочитанном 13 февраля 1910 года: Бердяев H.A. Утонченная Фиваида: Религиозная драма Гюисманса//Русская мысль. 1910. № 7. С. 113—131.
92 16 марта в Москве, в Религиозно-философском обществе памяти Владимира Соловьева, Вяч. Иванов читал доклад «Красота и христианство в связи с поэзией Новалиса».
93 Вероятно, речь идет о балете М. Кузмина «Выбор невесты» (либретто 1906—1907; музыка 1910), постановка Мейерхольда (об отзывах в прессе см.: Кузмин М. Дневник: 1908—1915. С. 662, 665).
94 Валериан Осипович Бородаевский скончался 1 июня 1910 года; работал инспектором Курской мужской гимназии; обучался в Московской консерватории по классу скрипки.
95 С 1910 по 1912 год Вяч. Иванов преподавал историю древнегреческой литературы на Высших женских курсах Н. П. Раева (Вольный женский университет).
96 См. ниже в примечаниях к письму М. М. Замятниной к М. А. Бородаевской от 24 июля 1910 года.
97 Послание Ю. Верховского к Бородаевскому нам неизвестно.
98 РГБ. Ф. 218. Карт. 1349. Ед. хр. 13.
99 Бородаевский около двух месяцев провел в Москве и Петербурге. Об одном из чтений его стихов С. Бобров сообщал Андрею Белому в письме 16 апреля 1911 года: "В прошлую среду в «Мусагете» Сергей Соловьев читал статью о Дельвиге. <…> Потом читали стихи. Вяч. Иванов (хорошие стихи, но немного холодные), Бородаевский (слабо), Эллис, Любовь Столица <…> " (Письма СП. Боброва к Андрею Белому: 1909—1912/Вступ. ст., публ., коммент. К. Ю. Постоутенко // Лица: Биогр. альманах. СПб., 1992. 1. С. 158).
100 Вяч. Иванов прочел доклад «О значении Вл. Соловьева в судьбах нашего религиозного сознания» (опубл. в кн.: О Вл. Соловьеве. Сборник первый. М.: Путь, 1911) 10 февраля 1911 года на открытом заседании Московского Религиозно-философского общества, посвященном 10-летию кончины B.C. Соловьева, заседание проходило в зале Политехнического музея. Отзывы слушателей на доклад Вяч. Иванова см.: Блок в неизданной переписке и дневниках современников // Литературное наследство. М., 1982. Т. 92: Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 3. С. 379—381. В. Ф. Эрн в письме к жене, Е. Д. Эрн, сообщал о вечере 13 февраля 1911 года: «11-го вечером, все собрались у Бердяевых. <…> Вечер удался на славу, с большим внутренним содержанием, с интересными разговорами, но без споров. Меня выбрали „председателем“, и я заведовал чтением поэтов. Сначала читала Аделаида Казимировна Герцык, затем Бородаевский и, наконец, Вячеслав. <…> После того, как прочли Герцык и Бородаевский, пришла Маргарита Кирилловна (в первый раз) и очень быстро освоилась с нашим обществом. <…> Л<идия> Ю<дифовна> попросила, чтобы я как председатель еще раз устроил чтение стихов Герцык и Бородаевского, и они читали второй раз, чтобы слышала их и Маргарита Кирилловна. От второго чтения стихи еще выиграли» (Взыскующие града: хроника частной жизни русских религиозных философов. С. 341—342).
101 Кузмин написал стихотворение <В альбом М. А. Бородаевской> (9 марта 1910) (Кузмин М. А. Стихотворения; Из переписки / Сост., подгот. текста, примеч. H.A. Богомолова. М., 2006. С. 54).
102 Стихотворное послание Вяч. Иванова и Мих. Кузмина (совместное?) неизвестно. Скорее всего, Бородаевский откликнулся на «Мизопоэта» Вяч. Иванова, которое вошло в «Нежную Тайну»; следовательно, это стихотворение Вяч. Иванова можно датировать серединой апреля 1911 года (в собрании сочинений поэта оно воспроизведено без даты). В пользу того, что приводимое выше послание Бородаевского написано в ответ на «Мизопоэта», свидетельствует обыгрывание в письме «лилового стекла» (ср. у Вяч. Иванова: «Чтоб за стеклом лиловым, / В покое несогретом, / Предаться богословам / И ввериться аскетам…»).
103 Летом 1911 года Вяч. Иванов с семьей находился на даче. Это устанавливается по справке почтового отделения, приложенной к письму Андрея Белого к Вяч. Иванову от августа 1911 года, где, в частности, указан точный адрес его местопребывания: «Справка „15“ отдела „2“ округа по Таврической улице в доме № 25 к. 24 по домовой книге: г. В. И. Иванов выб<ыл> 21/II ст. Вайвара П. ж. д. дер. Каннука дача Михеля Орга. Почтальон М. Камов. 19. VIII. 1911 г.»
104 По сведениям А. Бурлешина, Кузмин не посещал Бородаевского в его имении. Пользуюсь случаем поблагодарить Алексея Бурлешина за помощь в разысканиях.
105 Бородаевский занимался изучением творчества К. Леонтьева. Ср. в дневнике М. Бородаевской: "На следующий год мы встретили у В. В. Розанова К. И. Чуковского, и между ними и мужем шел оживленный разговор о Константине Леонтьеве. Муж хотел выступить в Религиозно-философском обществе с докладом «Религиозная правда Леонтьева». Был доклад и вечер прений по докладу. А у нас рукописи почему-то не осталось <…> " (цит. по кн.: Бугров Ю. А. К уединенному долу. С. 26). См. примеч. 20.
106 Бородаевский печатался в студенческом журнале «Gaudeamus» вместе с В. Пястом, М. Волошиным, С. Городецким.
107 Вяч. Иванов в это время работал над статьей «Гете на рубеже двух столетий» (История западной литературы. (1800—1910). М., 1912. Т. 1. Кн. 1. С. 143—156).
108 Сводная рецензия Брюсова, в том числе на книгу Вяч. Иванова «Cor Ardens»: Брюсов В. Новые сборники стихов // Русская мысль. 1911. № 7. Отд. III. С. 20-24; То же: Брюсов В. Среди стихов: 1894—1924: Манифесты; статьи; рецензии. М., 1990. С. 341—344.
109 Ср. в письме А. Белого к A.A. Блоку от конца августа — начала сентября 1910 года: «Книгоиздательство „Мусагет“ издает альманах стихов. Желательны из Петербурга ты, Иванов, Кузмин, Бородаевский и несколько других» (Андрей Белый и Александр Блок: Переписка: 1903—1919. М., 2001. С. 367).
110 В рецензии на стихотворения Бородаевского Брюсов писал: « <…> большинство молодых поэтов питает непобедимое пристрастие к стилю парнасцев <…>. Их стихи, нередко принимающие форму сонетов, — большею частью риторические рассуждения о каком-нибудь „муже древности“, по возможности о таком, существование которого мало кому известно и имя которого дает повод для интересной рифмы. Бесспорно, мастерства (не в дурном смысле слова) достиг в этом роде Валериан Бородаевский, у которого, напр., очень хорошо сделано стихотворение „Волы священные — Иосиф, Варсонофий“» (Бакулин В. [Брюсов В.] [Рец. на кн.:] Будущее русской поэзии: Антология. М.: Мусагет, 1911 // Русская мысль. № 8. Отд. III. С. 15-18. То же: Брюсов В. Среди стихов. С. 351).
111 Письмо на открытке с видом Курска — общий вид с железной дороги.
112 Судя по всему, Бородаевские были осведомлены о беременности Веры Шварсалон; вероятно, Вячеслав Иванов рассматривал как один из вариантов бегства из столицы поездку к Бородаевским; о том же свидетельствуют черновые недатированные наброски к письму Веры к Маргарите Бородаевской (письмо хранится в фонде Вяч. Иванова), написанное карандашом:
«Дорогая Маргарита Андреевна!
Благодарю вас сердечно за ваше приглашение, которым я позволю себе воспользоваться. Мне очень хочется поехать к Вам, если это действительно не будет для Вас <утомительно>. Относительно времени я бы хотела выехать поскорей, но так как у нас приятна январская погода и очаровательный санный путь и так как, по-видимому, то же делается и по всей России, мне как-то уж очень не верится в то, что хорошая дорога у вас установилась.
Поэтому я все-таки попрошу Вас послать мне телеграмму, как только дорога высохнет и не будет слишком тряска, и тогда я двинусь в путь, дав вам знать об этом, как Вы мне пишете» (Шварсалон В. К. Письма к M. A. Бородаевской [Черновые] // РГБ. Ф. 109. Карт. 37. Ед. хр. 11. Л. 3-3 об.).
113 Письмо Вяч. Иванова не сохранилось, в нем, скорее всего, сообщалось о том, как он с семьей устроился в Москве. Отъезд из Кшени состоялся в середине сентября; ср. письмо М. Бородаевской к Вяч. Иванову и В. Шварсалон от 24 сентября 1913 года: «Как вы доехали, дорогие мои, все время вспоминала вас? Напишите, как довезли малыша и как нашли своих. Крепко всех целую, куму привет сердечный. Карточки его с Кейхелем вышли отлично. Любящая МБ.» (РГБ. Ф. 109. Карт. 13. Ед. 67. Л. 1). Письмо на почтовой открытке было отправлено по адресу: Москва, Зубовский бульв., д. 25, кв. 9.
114 Вяч. Иванов вернулся в Москву осенью 1913 года.
115 У Бородаевского было четыре брата: Владимир, Евгений, Григорий и Александр, первые три брата избрали себе военное поприще, о последнем ничего не известно. «Когда скончалась мать Валериана (4 июня 1912 г.), то на похороны собрались все четыре сына <…> Имение Кшень осталось без владельца <…> Землю предварительно разделили на четыре части, и в уездном городе Тим у нотариуса тянули жребий, кому какая часть достанется. Усадьба с домом досталась Валериану. Это соответствовало курской традиции: дом родителей должен принадлежать младшему» (Бугров Ю. А. К уединенному долу. С. 28-29).
116 См. примеч. 77. В Римском архиве Вяч. Иванова хранится автограф стихотворения «Дремать я ехал в тихий Тим…» (21 сентября 1913 года). К тексту автором сделано пояснение: «Достопамятный человеконенавистник афинский, о коем и в Шекспировских творениях, и в Мольеровых надобная ведомость легчайше находится. Тим — уездный город Курской губ<ернии> к которому относилось имение Петропавловка. Вячеслав Иванович ездил туда с В. В. Бородаевским на Предвыборное дворянское собрание».
117 Из стихотворения A.C. Пушкина «К вельможе».
118 Вяч. Иванов готовил сборник стихотворений, который так и не вышел в России; довольно большая часть стихотворений позднее вошла в «Свет Вечерний».
119 Семья Бородаевских была дружна с семьей Ф. Сологуба, в Рукописном отделе Пушкинского дома (ф. 289) хранится переписка Сологуба с Бородаевским; в данном случае неясно, о каких пьесах идет речь.
120 С писателем Алексеем Николаевичем Толстым семья Бородаевских была дружна еще с 1906 года, когда они, проживая в Самаре, снимали квартиру в доме A.A. Бострома — отчима А. Н. Толстого (Бугров Ю. А. К уединенному долу. С. 15-16) А. Н. Толстому посвящен раздел «Интимные лики» в сб. Бородаевского «Уединенный дол».
121 Крандиевская Наталья Васильевна (1888—1963), поэтесса, третья супруга А. Н. Толстого с 1914 по 1935 год.
122 «Тысяча извинений невозможно семьей приеду позже Бородаевский».
123 Телеграмма отправлена в Рим из Курска: «Приезжайте ждем уточните время прибытия мы отсутствовали Бородаевский» (во французском тексте имеются неточности, обусловленные телеграфным стилем. Должно быть: «Venez attendons fixez l’heure de l’arrivée étions absents Borodaewski»).
124 Письмо — машинописная копия O.A. Мочаловой (РГАЛИ.Ф. 273. Оп. 2. Ед. хр. 14. Л. 4-5). Ср. схожее по контексту перечисляемых событий письмо Замятниной к Вере Шварсалон от 20 июля 1910 года, опубликовано: Богомолов H.A. Из «башенной» жизни 1908—1910 годов // Башня, 2006. С. 48-49.
125 Верховский Юрий Никандрович (1878—1956), поэт, историк литературы. Вместе с Бородаевским принимал участие в заседаниях Поэтической Академии; так же, как и в случае с Бородаевским, Вяч. Иванов способствовал публикации его поэтического сборника в «Орах». О дружбе Вяч. Иванова и Ю. Верховского см.: Лавров А. В. Дружеские послания Вячеслава Иванова и Юрия Верховского // Иванов — Петербург, 2003. С. 194—204. По некоторым сведениям Ю. Верховский навещал Бородаевского в Кшени в 1916 году.
126 Бобровка — имение, принадлежавшее A.A. и А. Г. Рачинским, находилось в Ржевском уезде Тверской губернии, по Виндавской ж. д. Там часто гостили, например, Андрей Белый, A.C. Петровский. Об этой поездке упоминается в письме М. М. Замятниной к В. К. Шварсалон от 20 июля 1910 года (Кузмин М. А. Дневник: 1908—1915. С. 672).
127 Каратыгин Вячеслав Гаврилович (псевд.: Kap., Карт; 1875—1925), музыкальный критик, композитор, педагог, основатель «Вечеров современной музыки». Был женат на сестре Ю. Н. Верховского, художнице Лидии Никандровне Верховской (1882—1919). Ср. в письме М. Замятниной к В. К. Шварсалон от 20 июля: « <…> теперь он <Верховский> у Каратыгина, и у нас иногда ночует, приезжает около часу ночи прямо к чаю, попьет, почитает стихи» (Кузмин М. А. Дневник: 1908—1915. С. 673).
128 Ср. в «Дневнике» Кузмина запись от 11 июля: «Вечером Вяч<еслав> читал „1001 ночь“» (Кузмин М. А. Дневник: 1908—1915. С. 222—223, 670—671).
129 М. А. Кузмин переводил повесть Дж. Бокаччо «Фьяметта».
130 Вяч. Иванов длительное время готовил к отдельному изданию «Эллинскую религию страдающего бога», по-видимому, предполагая ее издать в «Мусагете» (по крайней мере, эта книга долгое время значилась в каталогах издательства), затем права на издание перешли к М. В. Сабашникову, но весь тираж сгорел в 1917 году (см. об этом: Иванов Вяч. Эллинская религия страдающего бога: Фрагменты верстки книги 1917 года, погибшей при пожаре в доме Сабашниковых в Москве / Публ. Н. В. Котрелева // Эсхил. Трагедии в переводе Вячеслава Иванова. М., 1989. С. 307—350).
131 Книга «Cor Ardens» вышла в 1911 году.
132 В. К. Шварсалон ездила в научную экспедицию по Греции с группой студентов, которой руководил Ф. Ф. Зелинский. Позднее к ним присоединился В. Э. Мейерхольд (См. Кузмин M. Дневник: 1908—1915. С. 670); ср. также материалы, относящиеся к данному сюжету: Богомолов H.A. Из «башенной» жизни 1908—1910 годов // Башня, 2006. С. 47-48. О поездке Мейерхольда в Грецию и в Италию в 1910 году см. подробней: Волков H Д. Мейерхольд. М.; Л., 1929. Т. II.C. 111—114. См. также заметку о поездке Мейерхольда в газете «Обозрение театров» (Кузмин М. Дневник: 1908—1915. С. 595); отчет В. Шварсалон, подписанный ее инициалами, о посещении театра во Флоренции был опубликован: В.Ш. Футуристические драмы на флорентийской сцене; «Arena Goldoni»: театр Гордона Крэга во Флоренции // Аполлон. 1910. № 9 (июль/авг.). Отд. Хроника. С. 18-20.
133 См. примеч. 95.
134 Окуловка — имение семьи сестры М. А. Кузмина — Варвары Алексеевны (во втором браке — Мошкова).
135 В 1910 году С. А. Ауслендер, племянник М. А. Кузмина, женился на актрисе Надежде Александровне Зноско-Боровской (сестра Е. А. Зноско-Боровского; см. примеч. 137).
136 Аничковы Евгений Васильевич (1866—1937) и Анна Митрофановна (1868—1935). К ним в имение Жданки, расположенное недалеко от Боровичей Новгородской губернии, ездила летом 1910 года отдыхать Л. В. Иванова.
137 М. М. Замятнина ошибается в написании фамилии; речь идет о Зноско-Боровском Евгении Александровиче (1884—1954) — драматурге, беллетристе, художественном критике, шахматном обозревателе, секретаре журнала «Аполлон» (1909—1912).
138 Н. С. Гумилев обвенчался с A.A. Горенко (Ахматовой) в Киеве 25 апреля 1910 года.
139 Поэма Н. С. Гумилева «Открытие Америки» была опубликована в «Аполлоне», в № 12 за 1910 год.
140 Ивойлов Владимир Николаевич (псевд. В. Княжнин; 1883—1942) — поэт, литературовед. В дневниковых записях от 8 и 9 июля 1910 года Кузмин упоминает посещения им Башни: «Ивойлов читал стихи, неплохие. <…> Утром Ивойлов переписывал у меня стихи и беседовал о русских городках. Оттаял как-то» (КузминМ.А. Дневник: 1908—1915. С. 222—223).
141 Ельчанинов Александр Викторович (1881—1934) — публицист. Ср. в «Дневнике» Кузмина запись от 23 июля: «Пришел Ельчанинов, испугавшийся, когда я подарил ему рукопись, принадлежавшую его предку какому-то» (Кузмин М. Дневник: 1908—1915. С. 226).
142 Тернавцев Валентин Александрович (1866—1940) — чиновник особых поручений при обер-прокуроре Священного Синода; действительный член Петербургского религиозно-философского общества. См. опубликованную часть письма М. М. Замятниной к В. К. Шварсалон о катании «на моторе» (Кузмин М. Дневник: 1908—1915. С. 674—675).
143 Местечко Меррекюль (Mereküla) располагалось в окрестностях оживленного Балтийского курорта Нарва-Йыэсуу (рус. назв. Усть-Нарва), бывш. Эстляндской губернии, который находится в нескольких часах езды от Санкт-Петербурга. Здесь в конце XIX — начале XX века отдыхали известные русские писатели, художники и музыканты: И. Репин, И. Шишкин, П. Чайковский, Ф. Стравинский, Н. Лесков, И. Гончаров и др.