Неизвестные письма русских писателей князю Александру Борисовичу Куракину (1752—1818). М., «Трутень», 2002
Оригинал здесь — http://www.truten.ru/books/book1.htm
Денис Иванович Фонвизин (Фон Визин; 1743—1792) был особенно близок к семье князей Куракиных. Первоначально это сближение могло произойти из-за того, что с 1768 по 1782 год он служил в Коллегии Иностранных дел и состоял при графе Никите Ивановиче Панине, который ценил способности своего помощника. Примерно с того же времени — то есть с конца 1760-х годов — с сатириком был знаком и наш князь, во второй половине 1770-х — середине 1780-х годов они общались особенно часто; во время своего лейденского обучения приятель князя Куракина князь Н. Б. Юсупов передавал через нашего князя приветы Фонвизину (напр., в письме от 27 мая 1774 года — АКК, VII. С. 303). Публикуемые письма открывают неизвестную часть их отношений — покупку князем у Дениса Ивановича произведений искусства. Несомненно, наиболее интересным моментом их отношений является вопрос авторства и перевода «Жизнеописания графа Н. И. Панина», которому посвящен раздел в конце настоящей книги.
Не подлежит сомнению, что Фонвизин был одним из любимых русских писателей князя Александра Борисовича. Находясь в Павловском (на Юлове), князь писал 23 марта 1794 года своему управляющему Михайле Иванову: «Удивляюсь я, что ты комедию Недоросля прислал ко мне скорописную: я знаю точно, что она есть печатная. Любя сочинения покойного автора оной, желаю я иметь и комедию Бригадир. Ежели не найдешь ее печатную, то хотя скорописную где-нибудь достань и сюда пришли» (XVIII. T. 1. С. 460). Некоторые списки с произведений сатирика, как например «Рассуждение о суетности жизни человеческой», посылал к князю Куракину его давний московский друг Н. Н. Бантыш-Каменский. Также отметим, что Денис Иванович даже после смерти графа Никиты Ивановича пользовался непререкаемым авторитетом у княжеских родственников — особеннно у графов Петра Ивановича и Никиты Петровича Паниных.
[1]. 13 марта 17721.[править]
Милостивый Государь мой Князь Александр Борисович!
Его Сиятельство Граф Никита Иванович2 изволил препоручить мне отправить к вам письмо от Его Высочества3. Радуюсь сердечно, что могу воспользуясь сим случаем, привести Вашему Сиятельству на память себя, как человека истинно вам усерднаго. Позвольте мне просить о продолжении ко мне вашей благосклонности и дружбы, в награду за то совершенное почтение и преданность, с которыми пребываю
Вашего Сиятельства
всепокорнейший Слуга
Денис Фон Визин
P. S.
В С: Петербурге
13/23 Марта 1772.
P. S. Покорно прошу засвидетельствовать мое почтение милос<тивым> Госуд<арям> моим Гр<афу> Николаю Петровичу4 и Князь Гавриле Петровичу5.
1 ОПИ ГИМ. Ф. 3. Оп. Ст. Е. х. 443. Л. 103-103об. Писарское, подпись и постскриптум — автограф.
2 Граф Никита Иванович Панин (1718—1783) — непосредственный начальник Фонвизина по службе в Коллегии Иностранных дел.
3 Цесаревича Павла Петровича.
4 Граф Николай Петрович Шереметев (1751—1809) — действительный тайный советник, обер-камергер, шеф Пажеского корпуса, основатель Стра-ноприимного дома в Москве. Тогда был камер-юнкером двора.
5 Князь Гавриил Петрович Гагарин (1745—1808) — сенатор, действительный тайный советник. Видный масон, о нем см. подробнее в прим. к письмам И. Ф. Богдановича на стр. 118.
[2]. Без даты [1780]1.[править]
Щот Вашего Сиятельства за взятые у меня вещи состоит в тысячи десяти рублях. Вы, Милостивый Государь мой весьма меня одолжите, есть ли оную сумму пришлете мне ко вторнику; ибо я в тот день стану переводить в Париж деньги2.
При сем посылаю Oeuvre de Greuze цена 80 руб3. Не понравится ли Вашему Сиятельству? О збавке цены с миниатюры я уже писал.
вторник по утру
1 ОПИ ГИМ. Ф. 3. Оп. Ст. Е. х. 453 («Письма разных особ к князю А. Б. Куракину. Т. 13. 1780 год»). Л. 336. Автограф. На л. 341 об. рукой Фонвизина написан адрес: «Его Сиятельству Милостивому Государю моему Князь Александру Борисовичу Куракину».
2 Судя по всему, деньги князь Куракин тогда Фонвизину не прислал, ограничившись выпиской векселя на год, поскольку тогда находился в довольно стесненных обстоятельствах. По крайней, мере уехав 19 сентября 1781 года в свите графов Северных за границу, он оставил за собой в Петербурге долг, который к декабрю того же года составлял 123 793 рубля.
В ведомости этим долгам, в части именуемой «Долги по векселям, щетам и закладам, требующия неотлагательной заплаты спервонайденными деньгами» имеется и следующая запись: «Фон Визину. 1300 р. (За покупку эстампов вексель коему срок уже прошел, и которой заплачен должен быть вскоре по обязательствам Дениса Ивановича с комиссионером его в Париже)» (ОПИ ГИМ. Ф. 3. Оп. Ст. Е. х. 302. Л. 253 об.).
3 Жан-Батист Грез (Greuze; 1725—1805) — французский живописец, с 1767 года член Парижской академии. Благодаря посредничеству Д. Дидро и князя Д. А. Голицына снискал расположение Екатерины II. Среди русских, купивших его живописные работы, была и сама императрица, а также князь Н. Б. Юсупов, граф А. П. Шувалов, позднее Павел I и другие.
Это упоминание работы Греза (судя по цене, здесь говорится о рисунке или о небольшом живописном эскизе) в связи с биографией Фонвизина не лишне, поскольку еще В. Ф. Левинсон-Лессинг в своей замечательной работе «Д. И. Фонвизин и изобразительное искусство» писал: «Весьма многое остается неясным. Почему, например, Фонвизин не упоминает о Грезе, который явно должен был его заинтересовать и мастерская которого была легко доступна. Или же об этом случайно не говорится в дошедших до нас письмах?» (Указ. Соч. // Труды Государственного Эрмитажа. Т. XIV. Л. 1973. С. 127).
[3]. 7 июля 1781 года1.[править]
Милостивый Государь мой Князь Александр Борисович!
Получа вчера высочайшее позволение отлучиться на 29 дней, намерен я выехать завтра2. Покорнейше прошу Ваше Сиятельство доложить их Императорским Высочествам, что еду <туд>а3 прямо к Его Сиятельству Графу Никите Ивановичу4, и что есть ли им угодно писать со мною, то буду ожидать их послания. Я имел честь получить письмо ваше для доставления Его Сиятельству, которое верно вручу в собственныя руки.
С совершенным почтением и истинною преданностию на век есм
Вашего Сиятельства
Покорнейший Слуга
Денис фон Визин
7. июл. 1781.
1 ОПИ ГИМ. Ф. 3. Оп. Ст. Е. х. 454. Л. 273. Автограф. На л. 278 об. рукой Фонвизина написан адрес: «Его Сиятельству Милостивому Государю Моему Князь Александр Борисович Куракину».
2 Жизнь Фонвизина в период между вторым и третьим заграничными путешествиями практически неизвестна, да и вообще подробности его времяпрепровождения более нам открываются по его письмам из-за границы, сведения же о пребывании в России, особенно после выхода в отставку, скудны. Также ничего не было известно о поездках в 1781 году — одном из наименее изученных периодов биографии сатирика.
Речь же идет об отъезде в Дугино Сычевского уезда Смоленской губернии — имение на реке Вазузе, некогда принадлежавшее патриарху Никону, пожалованное государыней графу Н. И. Панину, при котором состоял Фонвизин с 1768 до 1782 года. Сам же граф взял отпуск 13 мая 1781 года и выехал в Дугино, сопровождаемый князем Алексеем Борисовичем Куракиным. В Дугино они доехали 24 мая, после чего князь Алексей Борисович поехал в Москву (все это он подробно сообщал в своих письмах нашему князю). Граф Никита Иванович вернулся в Петербург в начале сентября, поскольку не в силах был сидеть в имении во время подготовки заграничного вояжа Цесаревича.
3 Первые три буквы слова прожжены сургучом.
4 Панину.
[4]. 4 апреля 17841.[править]
Милостивый Государь Князь Александр Борисович!
Хотя в проданных вашему Сиятельству Клостерманом2 картинах я никакова участия не имею, но тем не менее старался я исполнить ваше повеление. Он представляет мне в резон, что тотчас после подписания вами векселя, занял он, как мне и самому известно, у своей тещи 1500# по восьми процентов и перевел во Францию, в доказательство чего он Вашему Сиятельтву покажет свои вторыи вексели. Со всем тем я уговаривал ево сколько мог, и вот на что привлек я Его согласиться. — Условие ваше было заплатить половину в три, а другую в шесть месяцов. Теперь соглашается он не требовать с вас и первой половины прежде, как срок придет второй половины, то есть, считая от 23-го ноября прошлаго года через шесть месяцов с тем однакож, чтоб за три месяца акорд — чем вам сверх условия ваше Сиятельство за половину долга заплатить ему изволили тех самых процентов, кои он теще своей платит, и кои составляют не больше, как около тридцати рублев.
Желая, чтоб услуга моя угодна была Вашему Сиятельству пребываю с свершенным почтением и такою же преданностию
1 ОПИ ГИМ. Ф. 3. Оп. Ст. Е. х. 461. Л. 111-111об. Автограф. На л. 116 об. рукой Фонвизина написан адрес: «Его Сиятельству милостивому Государю моему Князь Александр Борисович Куракину» и там же остатки сургучной печати.
2 Герман (Иоганн) Клостерман (1757—1838?), уроженец Голландии, приехал в Петербург в 1758 году. Познакомился с Фонвизиным в 1777 году в Париже, когда поэт там покупал произведения искусства для цесаревича Павла Петровича и графа Никиты Ивановича Панина. Подробно об их взаимоотношениях см.: Левинсон-Лессинг В. Ф. Д. И. Фонвизин и изобразительное искусство. // Труды Государственного Эрмитажа. Т. XIV. Л. 1973. С. 97- 132.
Фонвизиным и Клостерманом была заведена «коммерция вещами до художеств принадлежащая», и велась она совместно. Скорее всего, здесь Фонвизин, говоря о его отстраненности от этого дела, лукавит. Попросту он не желал открываться, этим же обстоятельством объясняется и то, что все счета подписывал только Клостерман, а счета иногда были немаленькие. 10 сентября 1782 года Кабинет ее императорского величества купил у Клостермана 46 картин (из предложенных не менее 74) на сумму 10 635 рублей, а 25 января 1785 года выплачено «Иностранцу Клостерману за разныя бронзовые статуи и другие вещи» 3 685 рублей.
Клостерман постоянно продавал князю Куракину картины и эстампы. Причем задерживал ему князь деньги и раньше (финансовое положение князя тогда хотя и не было критическим, но все же и не было блестящим).
В 1781 году, уезжая с графами Северными, князь Куракин оставался должен не только самому Фонвизину, но и Клостерману. В части долговой ведомости «для перваго случаю нужной к удовлетворению не зговорчивых взаимодавцов» вписана строка «Клостерману 341 р». (ОПИ ГИМ. Ф. 3. Оп. Ст. Е. х. 302. Л. 250 об.) Князь Куракин переписывался с Клостерманом даже в начале 1810-х годов.
Кроме того, Клостерман был известным столичным книгопродавцем; известны его книгопродавческие росписи, выходившие в качестве приложений к издаваемым книгами, а также отдельно. Интересно, что на титульном листе первого издания фонвизинского Недоросля (Спб, 1783) кроме выходных данных напечатано: «Продается у Клостермана, против адмиралтейства, в доме мещанскаго клоба, № 106».
[5]. 1 июля 1788 года1[править]
Милостивый Государь мой
Князь Александр Борисович!
Не в силах будучи за болезнию ехать сам к Вашему Сиятельству приемлю смелость в сих строках принести к вам покорнейшую прозьбу в твердом уповании на вашу ко мне милость и на доброту сердца вашего, что вы не отречетесь ни когда сделать доброе дело; а теперь предстоит к оному вот какой случай:
Знакомой мне от армии подпорутчик Алексей Дьяконов2 имеет двоих сыновей Петра девяти и Павла восьми лет, которых за бедностию воспитать не может. Не можно ли удостоить сих младенцов вашим покровительством и испросить у его Императорскаго высочества повеления о записке их в морской кадетской корпус в комплект: ибо платить он ничего не может.
Его Императорское высочество учиня сие благодеяние обрадует несказанно меня в болезни страждущаго и к стопам Его повергающагося; а вашего сиятельства заступление будет новый опыт ваших милостей ко мне пребывающему с совершенным почтением и преданностию.
Милостивый Государь мой
Вашего Сиятельства
всепокорнейший слуга
Денис Фон Визин
1-го июля
1788-го года.
1 ОПИ ГИМ. Ф. 3. Оп. Ст. Е. х. 424. Л. 217 — 217об. Писарское, с подписью-автографом.
2 Сведений об Алексее Дьяконове установить не удалось. Дети его — Петр Алексеевич и Павел Алексеевич Дьяконовы в Морской кадетский приняты не были.