Письмо русского путешественника из Лозанны[править]
Вот уже три недели, как я уехал из Парижа. Однако накануне моего отъезда успел побывать в прекрасной зале Одеона, где был дан итальянский спектакль — второе представление после открытия сего театра. Чтоб получить место, послал я человека в три часа к театру, и тут с великим трудом можно было достать билет: по этому заключайте о тесноте. Сим происшествием кончилось мое пребывание в Париже. — Из Парижа проехал я в Шалон (sur la Saone), где пробыл день и откуда рекой Саоной на почтовой лодке отправился в Лион. На левом берегу реки видны хлебные поля, а на правом растет виноград, который дает легкие или столовые бургонские вина, как: Macon, Beaune, Beaujolais и проч. Они чрезвычайно мягки и вкусом прекрасны. Привыкши к портвейну, я пил их за квас. Моя порция в день была от двух до трех бутылок. Вы не можете представить, какая благословенная земля сия часть Бургони, по которой я ехал. Во всех трактирах за стол с тремя курсами (т. е. мясным, зеленью и десертом), с лучшим легким бургонским вином, вы не более платите, как 2 Ґ или 3 франка. Вина пейте, сколько хотите; оно также, как у нас в трактирах квас, совсем не ставится в счет. Что касается до высоких или крепких бургонских вин, как Pomard, Volney и прч., то оные разводятся более к западу около Дижона; я через эти места пойду осенью в Италию. В Лионе я прожил три или четыре дня. Город сей имеет чрезвычайно выгодное положение: он на мысу, между двух рек Роны и Саоны, только изо всего видно, что он много пострадал в революцию и едва начинает оправляться. Отсюда проехал я в Женеву, где пробыв два дня, отправился в Шамуни, чтоб посмотреть Савойские ледники; но погода была чрезвычайно дурная, и по сей причине я принужден был с великим трудом лазить на горы. Отсюда хотел пройти в Valais, но за дождями сего выполнить было невозможно; и так воротился опять в Женеву, откуда проехал в Лозанну. Третьего дня ходил пешком в Vevay, и из сего места переезжал Леман, чтоб увидеть печальные скалы Мелльери, которые Руссо в своей Элоизе сделал столь знаменитыми. Только не успел побывать в деревушке Кларан, и посмотреть Юлииной рощи (bosquet de Julie). Надобно вам сказать, что замок в этой известной деревушке принадлежит теперь г. Бургарелли. — Ныне вечером еду в Берн, где пробыв два дня, проберусь через Тун в Unterzеen, и там, взяв проводника, пущусь пешком по гористой Швейцарии, дабы насладиться альпийскими сценами. — Под исход моего путешествия имею в виду посетить два весьма примечательные заведения: школу Песталоцци и хозяйство г. Фелленберга в Гофвиле, поблизости Берна. Ежели вы еще ничего не слыхали о Фелленберге, то скажу вам, что он своими новыми методами хлебопашества возбудил внимание всей западной Европы; он человек весьма большого ума, обширных сведений и твердого характера. Усовершенствования его состоят в глубокой распашке и новых земледельческих инструментах, на делание коих дана ему исключительная привилегия. Ежели у меня достанет довольно денег, то я куплю некоторые модели и перешлю их к вам через Лейпциг; также пространнее уведомлю вас о том, что увижу примечательного в хозяйств Фелленберга. Я имею к нему письмо от одного моего приятеля, барона Стакельберга, с которым я вместе учился в Геттингенском университете.
Письмо рускаго путешественника из Лаузанны / Г. // Вестн. Европы. — 1808. — Ч. 41, N 19. — С. 174-177.