Владимир Азов.
Поветрие[править]
Редактор-издатель «Гласа Вопиющего» раскрыл «Руку Дающего», ахнул, выронил газету и замер в позе Ниобеи, потерявшей последнего из своих детей.
Было отчего в отчаяние придти. На видном месте «Руки Дающего» крупным шрифтом было напечатано следующее письмо в редакцию:
Не откажите огласить на столбцах вашей газеты, что я вышел из состава редакции „Гласа Вопиющего“ и снимаю с себя всякую ответственность за направление, которое примет эта газета.
— За две недели, — сказал редактор «Гласа Вопиющего», обращаясь, за неимением другого слушателя, к редакционному коту, — это уже шестой уход и шестое письмо в редакцию.
Ушел репортер, дающий сведения о скотопригонном рынке, напечатал письмо в редакцию о своем уходе. Ушел помощник корректора, читающий объявления, сложил с себя письмом в редакцию ответственность за дальнейшее направление «Гласа Вопиющего». Ушел сотрудник, доставляющий список уехавших и приехавших, — заявил письмом в редакцию о принципиальном своем несогласии с редакцией «Гласа Вопиющего». Скажи мне, о, кот, на что это похоже и кто такой этот Иванов 17-й, который так громко ушел, а вошел в редакцию так тихо и незаметно?
Кот не ответил ничего, только фыркнул. Редактор-издатель продолжал, обращаясь уже не к нему, а к медному бюсту Бетховена, каким-то окольным путем попавшему в редакцию провинциальной газеты.
— И почему это, когда они приходят, об этом никто не пишет, а когда они уходят, — пишут? Почему не было нигде напечатано о вступлении в редакцию «Гласа Вопиющего» Иванова 17-го, а об уходе его напечатано?
Бетховен тоже ничего не ответил, даже не фыркнул. Редактор-издатель хотел было опять обратиться к коту, успевшему уже задремать, но в это время вошел секретарь редакции.
— Ведь вот какое дело, — сказал, волнуясь, секретарь. — Иванов 16-й тоже хочет уходить. Сейчас сидит, пишет письмо в редакцию «Руки Дающего» --просит не делать его впредь ответственным за направление.
— Хорошо, — сказал редактор-издатель. — Пусть пишет. А еще что нового?
— А еще, — сказал секретарь, — пришли два сотрудника «Руки Дающего», просят поместить письмо в редакцию, что они ушли и снимают с себя ответственность за направление «Руки Дающего».
Редактор-издатель оживился.
— Это хорошо, — сказал он. — Надо напечатать. Постарайтесь поставить их письмо на самое видное место. Пусть читающая публика знает, что не только из «Гласа Вопиющего», но и из «Руки Дающего» уходят сотрудники.
— Хорошо, — сказал секретарь, — я распоряжусь.
И ушел, оставив редактора-издателя наедине с своими думами, медным Бетховеном и дремлющим котом.
--Вот видите-ли, — начал редактор-издатель, обращаясь к коту и Бетховену, но легкий шорох около двери и покашливанье заставили его остановиться.
— Кто там? — сказал он. — Войдите!
Вошел здоровый мужик с медной, как у Бетховена, бородой, одетый по праздничному.
— Чего тебе? — спросил редактор-издатель.
— К вашей милости, — сказал мужик. — Так-что отец требует. Управиться, вишь, никак невозможно. Известно, человек старый…
— Да ты кто такой? — удивился редактор-издатель.
— Терентий я, ламповшик, — сказал мужик. — Лампы, значит, заправляю в типографии. Керосин тоже.
— Ну, уезжай, коли тебе нужно, — сказал редактор-издатель. — Зачем ты ко мне-то пришел? Ступай в контору, скажи, тебя разочтут. Разве это мое дело?
— Известно, — сказал мужик, — в конторе разочтут. Премного благодарны, очень вами довольны. А только-что хотел бы я к вашей милости просить… насчет, значит, письма, чтобы это в самую редакцию… Напечатывать…
— Что такое напечатывать? — воскликнул редактор-издатель. — Какое такое письмо? Говори ты толком, чего тебе еще от меня надо?
Мужик отвернул полу своей сибирки, бережно достал из кармана измятую бумажку и, протянув ее редактору-издателю, сказал:
— Сделайте такое божеское одолжение… чтобы, значить, напечатывать… а то в деревню показаться нельзя… застыдят.
Редактор-издатель развернул бумагу и прочел:
Дозвольте через посредство вашего уважаемого органа довести до сведения публики, что с сегодняшнего дня я вышел из состава редакции „Гласа Вопиющего“, по причинам принципиально-морального свойства, и слагаю с себя всякую ответственность за дальнейшее направление этого издания.
Примите и проч. Терентий Клюев, ламповщик».
Редактор-издатель схватил Бетховена и со всего маху запустил им в кота…
Влад. Азов. Поездка в Россию. Открытия и изобретения. Уголовщина. Поветрие. Лизхен и Фриц, или охотник за целкачами. Вечерняя газета. Благотворительный сборник. Промышленность и торговля. Бюджет. В ежовых рукавицах. «Безработный». Дешевая юмористическая библиотека Сатирикона. Выпуск сорок четвертый. СПб.: Издание М. Г. Корнфельда. Типография журнала «САТИРИКОН», 1912