Митрополит АНТОНИЙ (А. В. ВАДКОВСКИЙ)
[править]По поводу ответа Св. Синоду графа Л. Н. Толстого (1901)
[править]Серия «Русский путь»
Л. Н. Толстой: Pro et contra.
Личность и творчество Льва Толстого в оценке русских мыслителей и исследователей
Издательство Русского Христианского гуманитарного института
Санкт-Петербург 2000 Н.
Еще в апреле месяце пущенный графом в публику ответ его Синоду появился наконец, с небольшим и несущественным сокращением, в печати («Миссионерское обозрение», июнь, с. 806—814). Возможно стало сказать теперь по поводу него несколько слов.
В своем ответе граф, в сущности, вполне подтверждает справедливость постановления о нем Синода, хотя и делает против него некоторые возражения. Возражения эти отлично разобраны в трех прекрасных статьях, напечатанных в «Миссионерском обозрении» вместе с ответом и принадлежащих: а) ректору здешней академии епископу Сергию1, б) В. М. Скворцову2 и в) М. А. Н-ву3.
В одном из этих своих возраженией граф Толстой с беззастенчивою смелостью называет лживым утверждение Синода, что в отношении к нему со стороны Церкви были делаемы попытки его вразумления, не увенчавшиеся, однако, успехом. В упомянутых статьях и еще в брошюре московского протоиерея И. Соловьева «Послание Св. Синода о графе Льве Толстом» в опровержение этого обвинения сделаны вполне верные указания. Я же в настоящей своей заметке хочу лишь дополнить эти указания свидетельством лица стороннего, к числу «церковников» в смысле толстовском совсем не принадлежащего. Разумею печатаемое ниже письмо ко мне графа Владимира Бобринского4. Граф Бобринский мне совсем неизвестен и письмо свое написал ко мне под тяжелым впечатлением прочитанного им ответа Синоду графа Толстого. Недавно я испросил разрешения обнародовать это письмо. Свое согласие на это граф Бобринский выразил в своем втором ко мне письме в следующих словах:
«Если Вы, владыка, найдете нужным для пользы Церкви сослаться на мое письмо и даже опубликовать его, то я на это вполне согласен, так как это согласие есть долг мой пред правдой и перед Св. Церковью, которая особенно мне стала дорога по прочтении грубых и необстоятельных нападок Льва Николаевича» (письмо от 12 июня из Богородицка Тульск. губ.).
Во имя долга пред правдой и Церковью и я признал нужным обнародовать это письмо, чтобы подтвердить неправду графа Толстого. Вот текст этого письма:
Вчера вечером я прочитал ходящий по рукам ответ гр. Л. Н. Толстого на послание Синода, и в первых строках меня болезненно поразило заявление Льва Николаевича о том, что Церковью не принималось никаких мер увещания по отношению к нему. Лев Николаевич даже называет лживым утверждение о сем Синода.
Ввиду этого резкого и серьезного, по существу дела, упрека я считаю долгом своим сообщить Вашему Высокопреосвященству то, что слышал от самого гр. Л. Н. Толстого по данному вопросу.
Около года тому назад я был у Льва Николаевича и, зная, что его несколько раз посетил в Ясной Поляне священник тульской тюрьмы, я между прочим спросил его, какое на него произвел впечатление этот священник. В ответ Лев Николаевич сказал мне, что тюремный священник, по-видимому, вполне хороший и искренно верующий человек и что он с удовольствием с ним беседует, но удовольствие это для него отравляется сознанием, что он присылается нашим архиереем для его увещания. Я решаюсь о сем сообщить Вам не из полемических целей, а ради правды. Если бы я умолчал, то совесть мучила бы меня и я постоянно чувствовал бы, что убоялся гения и всемирной славы великого писателя и не исполнил своего долга для восстановления истины.
У Вас, владыка, вероятно, имеется много веских доказательств по вопросу, которого я коснулся, но мне кажется, что приводимое мною свидетельство самого Льва Николаевича имеет в данном случае большое значение. Это обстоятельство извинит меня за непосредственное и непрошенное обращение мое к предстоятелю Русской Церкви.
Считаю долгом оговориться, что я позволил себе коснуться дела Л. Н. Толстого лишь ввиду счастливого исключения, в котором находится этот писатель в смысле отсутствия карательных мер со стороны властей.
Испрашивая себе святительского благословения, остаюсь Вашего Высокопреосвященства, милостивого архипастыря, покорный слуга
Положительная часть ответа графа Толстого, изложение его веры, читается с чувством ужаса и глубокого к нему сожаления. Историю о Воплощении Христа, учение об Искуплении и признании Христа Богом граф Толстой считает «величайшим кощунством», значит, зачеркивает совсем христианство. Когда я прочитал все это, прочитав еще сделанное мне сообщение о его заявлении, что «если бы ему разрешили напечатать все его сочинения о религии, то от Православной Церкви в короткое время остались бы одни клочья», меня объял страх за этого несчастного человека. Пронеслась пред мыслию моею личность Юлиана Отступника, хотевшего стереть с лица земли учение Христа, Бога, развенчанного им в простого человека-галилеянина, вспомнились его конечная гибель и исторический позор, прозвучали слова пророчества Исаиина на царя вавилонского: «На небо взыду, выше звезд небесных поставлю престол мой, буду подобен Вышнему…» и это пророческое memento: «Ныне же во ад снидеши и во основания земли…» От безумного богохульства графа сердце мое болезненно сжалось. Ведь это богоборство и объявление войны Самому Христу, Сыну Бога Живого, Судии живых и мертвых!.. Всегда с недоумением читавшиеся мною доселе грозные слова апостола Павла: «Кто не любит Господа Иисуса Христа, анафема, маран-афа» 5 (1 Кор. 16 : 22) — вдруг как-то прояснились для меня. Да, кто отрекся от Христа, тот не любит Его. Кто отрекается от Христа, от того и Христос отрекается (Мф. 10 : 10; Тим. 11 : 12). Отречение от Христа как Бога с утверждением, что признавать Его Божественное достоинство есть кощунство, равносильно, в сущности, произнесению на Него анафемы и есть в то же время как бы самоанафематствование, отлучение себя от Бога, лишение себя жизни Божией, Духа Божия. «Никто не может назвать Иисуса Господом, — говорит апостол, — как только Духом Святым, и никто, говорящий Духом Божиим, не произнесет анафемы на Иисуса» (1 Кор. 12 : 3).
Граф же Л. Н. Толстой такую анафему произнес. Не Духом Божиим, очевидно, говорит он.
ПРИМЕЧАНИЯ
[править]Печатается по сб.: Духовная трагедия Льва Толстого. М., 1995.С. 93-95.
1 Еп. Яжбургский Сергий (в миру — Иван Николаевич Страгородский; 1867—1944) — ректор С.-Петербургской Духовной академии (с 1901 г.); епископ в Финляндии и в Выборге (с 1905 г.); по отречении Николая II возглавил Синод. В 1943 г. выбран Патриархом Московским и всея Руси. Соч.: Христианство в Китае и Японии // Рус. вестник. 1892. Дек.; 1893. Февр.; Вопрос о личном спасении. М., 1895; Вечная жизнь как высшее благо. М., 1895; Православное учение о спасении: Опыт раскрытия нравственно-субъективной стороны спасения на основании Св. Писания и творений святоотеческих. 2-е изд. Казань, 1898 (М., 1991); О нравственности вообще. СПб., 1900; Закон Божий, написанный в сердце человека. СПб., 1901; Слова и речи. 1901—1905. СПб., 1905.
2 Скворцов Василий Михайлович (1859—1938) — чиновник особых поручений при К. П. Победоносцеве, редактор «Миссионерского обозрения», издатель «Колокола» (1906—1916 гг.).
3 М.А. Н-в — М. А. Новоселов (см. о нем ниже, в примеч. к его статье «Открытое письмо графу Л. Н. Толстому»).
4 Бобринский Владимир Алексеевич (1867—1927) — граф; лидер «прогрессивных националистов» (примеч. публикаторов: Указ. соч. С. 308).
5 «Маран-афа» — «Господь наш грядет» (1 Кор. 16, 2).