Признание (Соловьёв)

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Признание
Посвящается гг. Страхову, Розанову, Тихомирову и К°

Я был ревнитель правоверия,
И съела бы меня свинья,
Но на границе лицемерия
Поворотил оглобли я.

Душевный опыт и история,
Коль не закроешь ты очей,
Тебя научат, что теория
Не так важна, как жизнь людей.

Что правоверие с безверием
Вспоило то же молоко
И что с холодным лицемерием
Вещать анафемы легко.

Стал либерал такого сорта я,
Таким широким стал мой взгляд,
Что снять ответственность и с черта я,
Ей-Богу, был бы очень рад.

Он скверен, с гнусной образиною,
Неисправим — я знаю сам.
Что ж делать с эдакой скотиною?
Пускай идет ко всем чертям!

Примечания

168. Стасюлевич, с 383, в письме от 6 октября 1804 г. Печ. по этому изданию с исправлением по автографу (ПД): в ст. 6 вместо «раскроешь» — «закроешь»; в ст. 7 вместо «история» — «теория» Страхов H. Н. (1828—1896), Розанов В. В. (1856—1919), Тихомиров Л. А. (ок. 1850—1922) — публицисты охранительного толка, с которыми Соловьев часто полемизировал. См. статью Соловьева «Порфирий Головлев о свободе и вере» (1894) и др. Я был ревнитель правоверия и т. д. — свидетельство осознания поэтом сдвигов в мировоззрении. Съела бы меня свинья — образ, навеянный циклом Салтыкова-Щедрина «За рубежом» (торжествующая свинья — «разъевшееся животное», съедающее Правду — образ, символизирующий у Салтыкова реакцию, в частности — цензуру). В годы особо напряженного интереса Соловьева к вопросам религии его статьи подвергались непрерывным преследованиям со стороны духовной цензуры.