1918 г. Октября 28-го дня. Город Баку.
Чрезвычайная Следственная Комиссия при Азербайджанском Правительстве допрашивала нижепоименованного в качестве свидетеля и он, предваренный о содержании 307 и 443 ст. Уст. Угол. Судопр., показал:
Али Асадуллаев, 30 лет, командир сотни первого мусульманского конного полка, постоянное место жительство в Баку, по Гоголевской ул., в собственном доме
Я в Баку был занят формированием Татарской Конной Дивизии, после чего со своей вновь сформированною частью отправился в Ленкорань, где охранял порядок и урегулировал отношение между мусульманским и христианским населением. В средних числах марта сего года вследствие неосторожного обращения с оружием, лишил себя жизни один из моих товарищей по службе Мамед Тагиев. Я с небольшим отрядом сопровождал его тело в Баку, где он был передан земле. 17 марта, вечером со своими всадниками явился на пристань Русско-Кавказского Общества, расположенного возле Петровской площади, чтобы поехать обратно в Ленкорань. На пристани мне стали говорить мнение, что Исполнительный Комитет собирается нас разоружить. Затем пассажирам объявили, что на пароходе будет произведен обыск. Я приказал своим всадникам собраться на палубе парохода в одном месте. После второго свистка мне сказали, что большевики не разрешают пароходу отойти от пристани. Тогда я со своими людьми сошел с парохода и направился в город, чтобы выяснить, почему нас не отпускают в Ленкорань. Когда я вышел на Петровскую площадь и отошел от пристани шагов на 30-40, со всех сторон площадь раздалась ружейная, а затем и пулеметная стрельба. Мне с моими всадниками пришлось лечь на землю и отстреливаться от напавших на нас. Стреляли в нас солдаты. Через некоторое время мне с некоторыми товарищами удалось пробраться на соседний пароход, где я прождал до утра: Затем я, переодевшись в штатное платье, отправился в Крепость. Нападением на меня и мой отрядбольше вики, большая часть которых состоял из армян, хотели вызвать нас, мусульман на какое-либо вооруженное выступление. Такие попытки имели место и раньше. Так, например, когда в январе сего года в Баку приехал из Тифлиса штаб нашего формировавшегося мусульманского корпуса, он был на вокзале задержан под таким предлогом, что среди офицеров штаба находятся такие, которые раньше находились будто бы на службе в жандармерии. Затем, как всем известно, много случаев, когда армянские военные части истязали и убивали в мусульманских селениях беззащитных женщин, детей и стариков.
Я пробыл в Крепости несколько дней и вышел оттуда после заключения между армянами и мусульманами перемирия. На другой день после нападения на меня и моих всадников, а именно в воскресенье 18 марта, на всех улицах расхаживали армянские вооруженные патрули. Мусульманам армяне говорили, что не будут нападать на них, а напротив, с ними вместе выгонят из Баку большевиков. Между тем в понедельник 19 марта, после заключения перемирия между большевиками и мусульманами, армянские военные части повели наступление на мусульманские кварталы. Я сам видел, как Степан Лалаев наступал со своей армянской дружиной на Крепость со стороны ворот, расположенных возле собора. Армяне совершали форменные перебежки, приближались к крепостным воротам. До заключения мира нам приходилось из-за всевозможных прикрытий отстреливаться от наступающих на нас армянских отрядов. До среды 21 марта армяне продолжали наступлений на мусульманскую часть города, перебив за это время много беззащитных мусульман. Так, например, гувернантка, кажется Абас Эйвазова, немка видела, как армянский отряд, во главе с Сержем Меликовым, забрался в один из расположенных по соседству домов и расстрелял там 8 женщин и детей. Затем армяне сожгли здание мусульманского благотворительного общества «Исмаилие», подожгли хранившиеся в помещении редакции газеты «Каспий» 5000 экземпляров Корана, которые и сгорели вместе со зданием. Забравшись в дом Бала Ахмеда Мухтарова на Персидской улице, где были полковник Табасаранский, штабс-ротмистр Амирджанов, полковник Азад бек Визиров, доктор Керим бек Султанов, доктор Тагиев (большевик), присяжный поверенный Мамед Хан Текинский, бухгалтер Мухтарова по имени Мустафа и другие лица, армяне начали вызывать их поименно и расстреливать тут же возле дома. Не помогло доктору Тагиеву и то, что он кричал армянам, чтобы они его не трогали, так как он большевик. Случайно из перечисленных лиц спаслись Хан Текинский, Визиров и Джеваншир. Вообще армяне в это время всячески издевались над мусульманами, и истязали их, и убивали их, где только могли. Женщин-мусульманок уводили в плен, заставляя проходить по улицам без чадры. Когда, какая-та мусульманка стала отставать от других мусульман, которых уводили в плен, армянские солдаты стали подгонять ее прикладами; заступившемуся за нее Мешади Гусейну Сафаралиеву армяне выстрелили из винтовки в шею, при чем пуля вышла подправым глазом. Рядом с моим домом армяне зарезали двух мусульман: старика и женщину. По словам Машади Гусейна Сафаралиева все уводимые в плен, не были перебиты лишь потому, что за них заступились матросы, случайно приходившие мимо. Как мне говорили во время мартовских событий убито до 3000 мусульман. Во время перестрелки на улицах пострадало не очень много мусульман; уже после заключения перемирия армянские отряды обходили мусульманские дома, вызывали по особым спискам обитателей этих домов, выводили их на улицу и там расстреливали. Многих они уводили в плен и по дороге убивали и бросали в колодец; на вопросы уводимых мусульман, куда же их ведут, раз уже заключен мир, армянские солдаты отвечали, что они ничего не знают и прекратят военные действия лишь после того, когда им это прикажет партия «Дашнакцутюн». Рассыпанные по краям города армянские отряды обстреливали пулеметным и ружейным огнем мирное мусульманское население, убежавшее из города.
Что мартовские события вызваны не партийными интересами и не стараниями большевиков, а что они возникли на национальной почве и исключительно по вине армян, это видно из того, что многие представители армянской интеллигенции, как-то Хачатуровы, сыновья Амбарцума Меликова, а также и сам Амбарцум Меликов, Лалаевы, сын Гайка Тер-Микаэльянца и Баграт Жхиянц и др., вооруженные ружьями, обвешанные патронташами, разгуливали по улицам города. Об этом же свидетельствует и поджог здания редакции газеты «Каспий», в подвале которого хранились 5000 тысяч экземпляров Корана, и здания мусульманского благотворительного общества «Исмаилие», в котором помещались бюро разных партий, в том числе и большевиков – Аз. мусульман «Гуммет». Известная армянская благотворительница из семьи Адамовых, имени и отчество которой я сейчас не помню, послала в какое-то благотворительное общество голову сахара, объяснив, что еще раньше она обещала пожертвовать эту голову в тот день, когда будут вырезаны мусульмане. Теперь такой день, наконец, настал. Во многих армянских домах после мартовской резни устраивались балы.
Прочитано. Поручик Али Асадуллаев (подпись).
Член комиссии:
Тов.прокурора А.Клуге (подпись).
Член комиссии:
Мамед Хан Текинский (подпись).
Председатель комиссии:
Алекпер бек Хасмамедов (подпись).