1918 г. Октября 26-го дня. Город Баку.
Чрезвычайная Следственная Комиссия при Азербайджанском Правительстве допрашивала нижепоименованного в качестве свидетеля и он, предваренный о содержании 307 и 443 ст. Уст. Угол. Судопр., показал:
Ага Керим Шарифов, 18 лет, живу в г. Баку на Церковной ул., в д. № 64, 3-й полицейского участка
17 марта сего года я с другими товарищами, всадниками татарской конной дивизии, и с нашим командиром сотни Али Асадуллаевым находились на пристани Русско-Кавказского общества, чтобы ехать в Ленкорань, где квартировался наш дивизион. Когда после второго свистка пароход, на котором мы должны были ехать, долго не готовился к отходу, Али Асадуллаев отправился в пароходную контору узнать о причине не отхода парохода. В конторе заявили, что командир порта запретил отпускать пароход вскоре. С Асадуллаевым в конторе находились и другие всадники, в том числе и я. В это время возле пристани послышались ружейные выстрелы, направленные в сторону пристани, при чем пули попадали в контору и в кассу. Тогда Асадуллаев вышел с нами из конторы на расположенную рядом Петровскую площадь, где нас начали обстреливать. Часов с 10 вечера к ружейным выстрелам примешались и пулеметные. Мне, Асадуллаеву и нескольким всадникам удалось пробраться на другую пристань, пристань Восточного общества, где мы просидели до утра. Затем, переодевшись в штатное платье, мы утром пробрались в Крепость. На другой день вечером началась в городе перестрелка. Во время наступления на Крепость армянских солдат я находился вначале в окопах на Думской площади, а затем на Крепостной лестнице возле здания мусульманского благотворительного общества и редакции газеты «Каспий». Среди наступавших на нас со всех сторон армян я видел вооруженных ружьями Степана Лалаева, младшего Меликова, имени которого я не знаю, молодого Айвазова и других лиц. Когда в среду, 21 марта, армяне прекратили наступление на Крепость и заключили с мусульманами мир, я пошел к себе домой. На углу Колюбакинской и Персидской улиц на меня напали армяне, взяли у меня из кармана 1200 руб. и затем начали бить прикладами и кулаками. Я обратился за помощью к русским солдатам и морякам, проходившим мимо нас. Русские повели меня в Маиловский театр, где помещались пленные мусульмане. На торговой улице между Красноводской и Б.Морской улицами меня встретили Степа Лалаев и Авакян, с которыми я раньше был в хороших отношениях. Лалаев перешел на мою сторону улицы, стал ругать меня и, затем, прицелился в меня из винтовки, желая выстрелить. Сопровождавшие меня русские запретили ему убивать меня, окружили меня со всех сторон, прикрыв, таким образом, своими телами, и повели дальше. При входе в Маиловский театр я был ранен одним из следовавших за мной армянских солдат штыком в правый бок; Я успел ухватиться руками за штык, благодаря чему причиненная мне рана оказалась неглубокою.
Позднее мне с моим первым мусульманским конным полком пришлось быть в селениях Дигя и Магомеды, населенных исключительно мусульманами. В их домах я не находил ни одной целой вещи: даже спички валялись переломленными. В сел. Магомеды я нашел около 30 трупов стариков, женщин, и детей. В одном доме я лишь по головам узнал, что там убито два человека: настолько были изрублены и искрошены шашками их тела.
Прочитано. А.К.Шарифов (подпись).
Член комиссии:
Мамед Хан Текинский (подпись).
Член комиссии:
Тов. Прокурора Александр Клуге (подпись).