Лжедимитрий III, не известно точно настоящее имя этого Самозванца. По одним известиям, это был "Матюшка роздьякон", по другим "Вор Сидорка". Он появился уже после смерти Тушинского Вopa и избрал местом своих похождений город Псков, отчего его впоследствии звали "Псковским Вором". Прежде всего Вор, по известию Нового Летописца, "с Москвы из-за Яузы" "прииде в Новгород" 23-го марта 1611 года и смутил его жителей. К Самозванцу стали стекаться враждебные порядку элементы. С их помощью он 15-го апреля захватил Псков. Вор освободил томившихся в темницах псковичей (это были семьи лучших граждан, ведших тогда ожесточенную распрю с "меньшими") и засадил в заточение их противников. Вообще он правил в высшей степени самовластно и жестоко и, по примеру своих предшественников, обнаруживал большую приверженность к иноземцам. Утвердившись во Пскове, Самозванец отправил грамоту в Подмосковное ополчение, которое было тогда во власти казацких таборов. Дворяне и дети боярские, бывшие в ополчении, за небольшими исключениями, не были склонны признать Псковского Вора, но казаки пришли в волнение. Были посланы во Псков люди, которые должны были "опознать" лично истинность заявлений нового Самозванца. Один из этих "опознавателей", некто Казарин Бегичев, "не пожале своей души и старости, и увидев вора, воскричал велиим гласом, что "истинный государь наш, Колужской". В Подмосковном ополчении "воеводы и казаки" присягнули новому Лжедимитрию, который тем временем бежал из Пскова, опасаясь шведских отрядов, приходивших под стены этого города. Однако псковичи, среди которых были сторонники Вора, послали к нему депутацию с просьбой вернуться. Самозванец вернулся, но стал править еще самовольнее и чинил жителям Пскова большие "утеснения" и "налогу". Между тем обстоятельства под Москвой изменились не в пользу Вора. Ополчение Пожарского и Минина, собравшееся к тому времени для своего великого подвига очищения русской земли от внутренних и внешних врагов ее, скоро окрепло и стало грозной силой. Вождям подмосковного ополчения, состоявшего к тому времени почти исключительно из казаков, приходилось серьезно считаться с этим "земским" ополчением. Поэтому они решили отделаться от связи с Самозванцем, ложность слов которого подтвердил и Иван Плещеев Глазун, ездивший с Бегичевым "опознавать" "царя Димитрия Ивановича". Теперь этого Глазуна Плещеева подмосковное ополчение, "отставшее" от Вора, послало в Псков для поимки Самозванца. Плещеев явился в Псков 11-го апреля 1612 года и вступил в переговоры с псковским воеводой князем Хованским о выдаче Вора. Последний понял беду и постарался скрыться из Пскова. Однако 18—20-го мая он был схвачен и отдан Плещееву, который 1-го июня того же 1612 года повез его в Москву. О дальнейшей участи Самозванца нет известий. Надо думать, что его казнили в Москве.
Полное собрание русских летописей, т. V и XIV (первая половина). — "Русская Историческая Библиотека", т. XIII (2-е издание). — Собрание государственных грамот и договоров. — Забелин, "Минин и Пожарский". — Иловайский, "Смутное время Московского Государства". — Кедров, "Авраамий Палицын". — Костомаров, "Смутное время Московского Государства". — Любомиров, "Очерки истории Нижегородского ополчения 1611—1613 гг." (Ж. М. Н. Пр., 1913 год, октябрь). — Соловьев, "История России с древнейших времен", кн. 2-я (т. 8 и 9).