[38]
Лучи кровавого заката
Нас в детстве озарили.
Огонь борьбы с неправдой свято
В сердцах мы сохранили.
В жестокие росли мы годы:
У виселицы черной
Еще стоял палач свободы,
Перед толпой покорной.
Страна несчастная стонала
Под игом, вне закона,
Царю моленья посылала,
Припав к ступеням трона.
А он, презрев ее мученья
И растравляя раны,
Лишь в оргиях искал забвенья
Под пологом охраны.
В церквах гремело многолетье,
Толпа «ура» кричала,
Печать, смирясь, кнуту и плети
Позорный гимн слагала.
В ней смолкло слово обличенья,
Царили словоблуды
И нагло сеяли смятенье
Предатели, Иуды...
Холопства дань воздали трону
Развратного тирана:
Не внемля мучеников стону
Воскликнули «осанна»
Многоязычным, рабьим хором...
Погибло все, казалось,
[39]
Сливаясь с царским приговором,
«Смиритесь!»... — раздавалось.
Смирялись мы, «отцам» внимая,
В терпеньи упражнялись
И, даль прогресса измеряя,
Росли — и поучались...
Но молодая кровь бурлилась
И выхода искала,
А сердце чуткое томилось,
О чем-то тосковало...
И часто мы, невзгоды дети,
Вдали от лжи, разврата,
Мечтали о борьбе при свете
Вечернего заката.
Замученных героев тени
Тогда шептались с нами,
А на небе пылало мщеньем
Кровавое их знамя...
Спускалась ночь над их могилой,
Забытой, неизвестной,
Но нам, объятым новой силой,
Был ясен свод небесный.
Свидетель тайных дум, мечтаний
И помыслов мятежных,
Он книгу нам раскрыл деяний
Грядущих, неизбежных.
Мерцали звезды сиротливо,
Огни вдали мерцали,
А мы страницы молчаливо
Судьбы своей читали...
Настанет день, — и солнце встанет,
Героев рать проснется,
Народ страдающий воспрянет‚
Мир старый ужаснется.
Идите ж вновь на бой кровавый,
Ударьте грозным станом:
Уж близок‚ близок час расправы,
Несите месть тиранам....
И мы пошли....
