Рецензия на сборник документов «Письма патриарха Алексия I в Совет по делам Русской православной церкви. 1945–1970 годы» (Бабкин)

Рецензия на сборник документов: Письма патриарха Алексия I в Совет по делам Русской православной церкви при Совете народных комиссаров — Совете министров СССР. 1945—1970 гг. / Под ред. Н. А. Криво́вой; отв. сост. Ю. Г. Орлова; сост. О. В. Лавинская, К. Г. Ляшенко. В 2 тт. — М.: РОССПЭН. Т. 1: 1945—1953 гг. 2009, Т. 2: 1954—1970 гг. 2010. — ISBN 978-5-8243-1284-3
автор Михаил Анатольевич Бабкин

Дата создания: 2010, опубл.: август 2011. Источник: Отечественные архивы. 2011. № 4. С. 119—123. •
Сетевая публикация — Сайт «Родная история» РГГУ, 2012

Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) при содействии Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ) подготовил, а издательство РОССПЭН при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям выпустило в свет двухтомный сборник писем патриарха Московского и всея Руси Алексия (Симанского Сергея Владимировича) в Совет по делам Русской православной церкви (РПЦ)^[1] при Совете народных комиссаров (с марта 1946 г. – Совете министров) СССР и в Совет по делам религий^[2] при Совете министров СССР. Издание осуществлено в рамках федеральной целевой программы «Культура России (2006–2011 годы)», а также проекта «Архив новейшей истории России» (серия «Публикации») под редакцией В. А. Козлова и С. В. Мироненко.

Сборник является научным пофондовым изданием документов одной разновидности и одного лица. В первый том вошли 544 письма за 1945–1953 гг. и 74 документа в качестве приложения к ним, во второй – 241 за 1954–1970 гг. и 184 приложения. Письма были направлены Алексием I руководству и членам Совета (Г. Г. Карпову, С. К. Белышеву, П. Г. Чередняку, В. А. Куроедову, В. Г. Фурову), главе советского государства Н. С. Хрущёву. В сборнике также имеются два документа, касающиеся кончины патриарха Алексия 17 апреля 1970 г. и организации его похорон. Все документы выявлены в объединённом архивном фонде Совета по делам РПЦ – Совета по делам религий (ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 1, 2, 6, 7) и в большинстве своём опубликованы впервые. Успешно реализованное стремление составителей сборника к полному выявлению и обнародованию письменных источников по избранной теме (Т. 1. С. 30) во многом объясняет значительный объем и информационную полноту издания.

В посланиях патриарха Алексия I затронут широкий спектр вопросов, связанных с международной деятельностью РПЦ, её внутренним положением, взаимоотношениями духовенства, верующих с местными и центральными органами власти страны (Т. 1. С. 24–25).

Одна часть опубликованных писем носит официальный (деловой) характер, другая – личный, но в целом они дают разнообразный и богатый материал для осмысления церковно-государственных отношений, не раз менявшихся на протяжении 25-летнего периода патриаршества Алексия I. Документы, в частности, раскрывают не только характер, динамику, но и основные этапы уже отмеченных в историографии^[3] изменений: с 4 февраля 1945 г. по август 1958 г., т. е. от поставления Алексия (Симанского) на патриаршество до смены политического курса правительства в отношениях РПЦ^[4] (на этом этапе явно выраженное «соработничество» РПЦ и советского правительства^[5] с начала 1945 г. по осень 1948 г.^[6] сменилось некоторым «охлаждением» их отношений после смерти И. В. Сталина); с сентября 1958 г. по октябрь 1964 г., т. е. с начала «наступления государства на Церковь»^[7] до отстранения Н. С. Хрущёва от власти; с октября 1964 г. по 17 апреля 1970 г., когда отмечался «период стабильности» церковно-государственных отношений.

Особенно ярко документы иллюстрируют масштабы денежных вливаний советского правительства иерархам различных православных церквей и церковным учреждениям за рубежом, осуществлявшихся с целью расширения влияния СССР в мире, а также противоборство Московской патриархии и Русской православной церкви за границей («Карловацкая организация») за объекты зарубежной недвижимости. Есть в сборнике и наглядные свидетельства того, насколько в период сталинизма РПЦ была встроена в государственную систему, а Алексий I «твёрдо стоял на последовательных, более чем лояльных позициях в отношении внешней и внутренней политики советской власти» (Т. 1. С. 18).

Благодаря сборнику из «области тени» выведен один из практически не освещённых в историографии локальных сюжетов – отношение патриарха Алексия к Первомаю. По документам видно, что он именовал 1 Мая «светлым днём», «общим для всех нас Первомайским праздником» (Т. 1. С. 52; Т. 2. С. 522). Так, 30 апреля 1948 г. он писал Г. Г. Карпову: «Дорогой Георгий Григорьевич! Поздравляю Вас с Первым мая – праздником всех трудящихся. Не исключаю и себя из этой категории и имею большое удовлетворение в том, что мой труд в большой степени переплетается с Вашим трудом и что этот наш совокупный труд совершается на пользу не только Церкви, но и Родины нашей» (Т. 1. С. 370). Аналогичные поздравления патриарх направлял и другим советским чиновникам (Т. 2. С. 250, 356, 551)^[8]. Заметим, что начало церковной «традиции» встречи этого праздника восходит к весне 1917 г., когда отдельные иерархи РПЦ не только участвовали в первомайских торжествах (архиепископ Донской и Новочеркасский Митрофан (Симашкевич), епископы Каменец-Подольский и Брацлавский Митрофан (Афонский), Туркестанский и Ташкентский Иннокентий (Пустынский)), но и укоряли своё духовенство в недостаточно активном участии в «празднике рабочих» (управляющий Московской епархией епископ Дмитровский Иоасаф (Каллистов)). Более того, некоторые из них планировали на будущее «принять за правило» служить в этот день торжественные службы с крестными ходами, праздничным звоном и многолетиями правительству (управляющий Холмской епархией епископ Бельский Серафим (Остроумов)).

Одно время в издававшихся РПЦ «Православных церковных календарях» Первомай, наряду с большими церковными праздниками, выделялся особо и назывался «День Интернационала» (1931 г.), «День смотра боевых сил трудящихся» (1945–1947 гг.), «Международный праздник трудящихся» (1949–1953 гг.), «День международной солидарности трудящихся» (1955 г.)^[9].

Любопытный пример уникальной информации, приведённой в одном из документов, – предложенная митрополитом Ленинградским и Новгородским Григорием (Чуковым) формула заупокойного поминовения Сталина: «Об упокоении души Верховного Вождя Советского Союза новопреставленного Иосифа». Она звучала в марте 1953 г. во время панихиды в церкви Ленинградской духовной академии (Т. 1. С. 690). Этот факт обращает на себя внимание потому, что в царской России представители высшего духовенства воздерживались именовать императоров теми эпитетами, которыми в 1943–1953 гг. они величали И. В. Сталина. Так, Алексий (Симанский) – архиерей еще «царского» поставления – называл Сталина «великим вождём народов наших», «нашим любимым верховным вождём», «великим Главой нашего государства», «нашим великим и дорогим вождём… чьё имя будет всегда дорого и незабвенно для Русской православной церкви», «великим поборником правды» и др. (Т. 1. С. 86, 155, 304, 313, 412, 554, 563, 607, 608). Незадолго до 33-й годовщины Октябрьской революции патриарх писал Г. Г. Карпову: «Дай Бог… чтобы гений нашего великого вождя Иосифа Виссарионовича Сталина не только неизменно бодрствовал над нашей страной, но и привёл все народы ко всеобщему миру» (Т. 1. С. 549)^[10]. Ещё более высокопарно – «богодарованным Верховным Вождём нашим» и «нашим любимым, Богом данным Верховным Вождём» – он именовал Сталина на страницах официального издания РПЦ^[11]. Безусловно, подобное внешнее отношение к власти было обусловлено de facto полной зависимостью церкви от государства. Однако следует отметить, что в дореволюционный период (по меньшей мере, в царствование Николая II), когда Православная церковь и Российская империя представляли собой, по сути, две нераздельные ипостаси единого церковно-государственного тела (или, выражаясь в устоявшейся, но не вполне корректной для царской России терминологии – также в период «полной зависимости церкви от государства»), именования иерархами РПЦ всероссийских самодержцев были скромнее.

В русле разговора о титулованиях стоит упомянуть, что в тексте одного из примечаний Московский патриарх назван «Святейшим» (Т. 2. С. 96). Этот титул российского патриарха в определённой степени можно рассматривать в качестве претензии Москвы на первенство в мировом православии^[12], ведь его одним из пяти «первых по чести» патриархов поместных православных церквей официально носит лишь Константинопольский (он же Вселенский) патриарх^[13]. Материалы сборника свидетельствуют, что восточные патриархи именовали Алексия I «Блаженством» и «Блаженнейшим» (Т. 1. С. 57, 469– 470, 532; Т. 2. С. 36, 283–284). Лишь в одном из писем настоятелю Антиохийского подворья в Москве Антиохийский патриарх назвал своего московского «коллегу» «Святейшеством» (Т. 2. С. 36).

В этой связи уместно указать на допущенную публикаторами неточность: они раскрыли сокращение в титуловании архиерея Иоасафа («пр-ый») как «пр[еподобн]ый» (Т. 2. С. 437), а следовало написать – «пр[еосвященн]ый».

В заключение необходимо сказать о научно-справочном аппарате сборника, который сбалансирован по составу и выполняет свою функциональную задачу, т. е. предоставляет читателю важнейшие сведения о публикуемых исторических источниках. Оба тома, имеющие одинаковую структуру, помимо документов, систематизированных в хронологическом порядке, включают историческое предисловие (автор – доктор исторических наук Н. А. Криво́ва), раскрывающее особенности взаимоотношений государства и церкви в конкретный период времени, а также историографию; источниковедческий обзор (авт. – Ю. Г. Орлова) писем патриарха с подробной характеристикой истории возникновения и функционирования Совета по делам РПЦ и Совета по делам религий, структуры и порядка их взаимодействия с РПЦ, состава и содержания выявленных архивных документов, а также археографическое предисловие (автор – Ю. Г. Орлова), освещающее приемы подготовки издания. Кроме того, каждый том снабжён подробными текстуальными примечаниями, порой существенно дополняющими историческое предисловие, обстоятельными именными комментариями (около 500 персоналий), развёрнутыми именным и географическим указателями, а также списком сокращений. Вот только жаль, что в именном указателе отсутствуют фамилии авторов книг, статей и публикаторов, упомянутых, например, Н. А. Криво́вой и Ю. Г. Орловой. В сборнике следовало, на наш взгляд, отметить и то, что первым опытом комплексного издания хранящегося в ГАРФ эпистолярного наследия епископа (будущего патриарха) Алексия (Симанского) является публикация его писем архиепископу (с 28 ноября 1917 г. – митрополиту) Арсению (Стадницкому), выпущенная в 2000 г. церковным издательством^[14].

В целом же двухтомник писем Алексия I отличает едва ли не образцовое качество издания источников. Он, несомненно, привлечёт внимание специалистов и будет интересен и полезен всем, изучающим историю России и Русской православной церкви, а также послужит примером для серии аналогичных научных публикаций эпистолярного наследия других видных иерархов РПЦ. Это, безусловно, будет способствовать глубокому и всестороннему осмыслению отечественной истории.

Примечания

1. Совет по делам РПЦ, образованный в соответствии с постановлением Совета народных комиссаров СССР от 14 сентября 1943 г., по существу приравнивался к комитетам и комиссиям, действовавшим при СНК. Его «рекомендации» являлись для Московской патриархии обязательными как во внешнеполитических, так и во внутрицерковных делах.
2. Согласно постановлению Совета министров СССР от 8 декабря 1965 г., существовавшие при правительстве Совет по делам РПЦ и Совет по делам религиозных культов были преобразованы в Совет по делам религий.
3. См. подробнее, например: Шкаровский М. В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущёве (Государственно-церковные отношения в СССР в 1939–1964 годах). – М.: 1999. С. 8–9; Православная энциклопедия. – М.: 2000. Т. 1. С. 687–690.
4. 7 июля 1954 г. вышло постановление ЦК КПСС «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах её улучшения», в котором содержались призывы к активной борьбе с «религиозными предрассудками и суевериями», разоблачению «религиозной сущности» и вреда религии» (КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. – М.: 1985. Т. 8. С. 428).
5. В то время высшие иерархи РПЦ вместе с советским правительством вели, по выражению патриарха Алексия I, «плодотворную борьбу с мировым политиканствующим папизмом» (Т. 1. С. 291).
6. В тот период И.В. Сталин вынашивал планы создания своеобразного «Православного Ватикана» с центром в Москве, которым из-за противодействия США не суждено было реализоваться. Этим объяснялась утрата острого интереса советского правительства к восточным патриархатам.
7. 16 октября 1958 г. вышли два постановления Совета министров СССР: «О монастырях в СССР» и «О налоговом обложении доходов предприятий епархиальных управлений, а также доходов монастырей». В них предусматривалось сокращение числа действующих монастырей и скитов, используемых ими земельных угодий, повышение ставок налога с земельных участков, запрещение применения в обителях наёмного труда и др.
8. Примечательно, что дважды в год (по случаю праздников 1 Мая, 7 ноября) Совет по делам РПЦ (Совет по делам религий) устраивал для патриарха так называемые узкие приёмы (Т. 1. С. 18; Т. 2. С. 19).
9. См. подробнее: Бабкин М. А. Священство и Царство (Россия, начало XX в. – 1918 г.): Исследования и материалы. – М.: 2011. С. 384–388.
10. При этом патриарх Алексий и Г. М. Димитрова именовал «великим вождём болгарского народа», что зафиксировано в телеграмме наместнику-председателю Святейшего синода Болгарской православной церкви митрополиту Врачанскому Паисию, посланной по случаю смерти генерального секретаря ЦК Коммунистической партии Болгарии (Т. 1. С. 466).
11. На фоне этих пышных славословий «посмертное» именование митрополитом Ленинградским Григорием (Чуковым) И. В. Сталина «Высокой Светлой Особой» (Т. 1. С. 690), т. е. титулованием, тождественным императорскому, звучит весьма скромно. См.: Журнал Московской патриархии. 1944. № 2. С. 11–12; № 10. С. 3.
    Сходные титулования Сталина другими высокопоставленными иерархами РПЦ см., напр.: Там же. № 1. С. 13–15; № 5. С. 7; № 10. С. 8; № 11. С. 20; 1945. № 5. С. 26.
12. В Русской церкви с этим титулом впервые в мае 1589 г. упомянут первый Московский патриарх Иов. Причём он так титулован в самой «Уложенной грамоте», в которой говорилось об установлении в России патриаршества.
13. См. подробнее: Православная энциклопедия. – М.: 2002. Т. 5. С. 346; Православный церковный календарь на 2009 год. – М.: 2008. С. 180–181.
    Краткие и расширенные титулования первоиерархов иных поместных и автономных православных церквей см.: Там же. С. 182–187; Марк (Головков), епископ Егорьевский. Церковный протокол. – М.: 2007. С. 12–13, 85–89.
14. См.: Письма патриарха Алексия своему духовнику / [Без авт.-сост.]. – М.: 2000.