ЮРИЙ МАНДЕЛЬШТАМ[править]
Стихотворения. Предисловие и публикация Виктора Леонидова[править]
*[править]
Я говорил: конечно, о стихах
И о ночах бессонных, в лихорадке, —
Пока неслышный смех в его глазах
Вставал и бился в радостном припадке.
Куда как грусть скучна! Пора бы знать.
И в чем винить вас? Так известно это:
Мундир военный и пиджак поэта —
Здесь, право, не пристало выбирать.
*[править]
Уже поживший и видавший виды,
Но все-таки нестарый человек,
А не искатель золотой Колхиды,
Отверженный навек,
Под медленные звуки граммофона
Склонился над сияющим столом
И улыбнулся музыке знакомой
Бесхитростным лицом.
И снова сдвинулись большие брови:
Любовь, работа — скучные дела,
— И поднимается, нахмурив брови,
От пыльного стола.
*[править]
И вот уже в морозном свете
Я темной улицей иду,
И зимний непокорный ветер
Пророчит нежную беду.
Как будто плачет он и стонет,
Но все верней несет меня
И к цели все вернее гонит,
От легкой нежности храня.
Как будто хочет и не может
Остановить, вернуть назад.
А спутники — друзья, быть может —
О непогоде говорят.
*[править]
Зачем нужна эта легкость без края
В мире бесчувственном и тяжелом,
И этот отблеск забытого рая,
Когда мне больше не быть веселым?
Зачем нужна эта мерность и точность,
Когда за нею — не счастье свиданья,
А навсегда — неверность, непрочность,
Молчанье, незнанье, расставанье?
Зачем эта грусть, и прелесть, и нежность,
Раз нет у них судьбы и значенья,
А только — жажда и неизбежность,
Бессмысленность, пустота, мученье?
И все же сердце живет невозможным,
Поет, исходит в сладкой истоме, —
Пока не очнешься с дыханьем тревожным,
Как нищий в своем углу на соломе.
*[править]
Эта легкость и эта отрада,
Этот сумрачный утренний свет,
Милый друг, разве это награда
За утрату растраченных лет.
Да, мы, точно, когда-то встречались,
Но ведь мы разошлись без труда,
Мы как дети с тобой целовались
И в любви не клялись никогда.
Для чего же ты хочешь заставить
Полюбить нелюбимое мной.
Для чего же ты хочешь исправить
То, что не было нашей виной.
Милый друг, мы давно повзрослели:
Память вечности, горечь минут —
Безразлично. Сорвались качели,
Нас без чувств на земле подберут.
*[править]
Ну что мне в том, что ветряная мельница
Там на пригорке нас манит во сне?
Ведь все равно ничто не переменится
Здесь, на чужбине, и в моей стране.
И оттого, что у чужого домика,
Который, может быть, похож на мой,
Рыдая, надрывается гармоника, —
Я все равно не возвращусь домой.
О, я не меньше чувствую изгнание,
Бездействием не меньше тягощусь,
Храню надежды и воспоминания,
Коплю в душе раскаянье и грусть.
Но отчего неизъяснимо-русское,
Мучительно-родное бытие
Мне иногда напоминает узкое,
Смертельно ранящее лезвие?
Родственником великого Мандельштама он не был. Общим у них было происхождение, любовь к русской культуре и, конечно, поэзии. И еще их имена стоят рядом в длинном мартирологе русских поэтов-мучеников.
Юрий Владимирович Мандельштам (1908—1943) родился в Москве, в обеспеченной еврейской семье. Православие принял уже в эмиграции, накануне женитьбы. Избранницей его стала дочь Игоря Стравинского, которая к тому времени уже была больна туберкулезом.
Жизнь Мандельштама, в основном, прошла во Франции. В Париже он учился в Сорбонне, публиковал обзоры французской литературы в русских газетах и русской — во французских. Он очень любил Ходасевича и был близок к поэтическому кружку «Перекресток». Поэзия была для него буквально всем, и мир, который его окружал, он воспринимал так же, как стихи, — чересчур восторженно. За это впоследствии он и поплатился жизнью.
Первый сборник стихов Мандельштама «Остров» увидел свет в 1930 году и был очень хорошо встречен критикой. Там же, в Париже, в 1932 и 1935 годах вышли еще две поэтические книги — «Верность» и «Третий час».
Когда началась война и Францию оккупировали гитлеровцы, он не сумел выехать — боялся за родственников, за маленькую дочь, оставшуюся на его руках после смерти жены. И, как и многие, он думал, что как-нибудь все обойдется.
Однажды вечером, после наступления комендантского часа, пришедшие с проверкой полицейские не обнаружили его в квартире — он спустился к приятелю, который жил этажом ниже. Вместо того, чтобы после этого сразу же бежать, Мандельштам наутро явился в комендатуру, чтобы засвидетельствовать свое присутствие…
Его переводили из лагеря в лагерь. В Компьене он успел встретиться с матерью Марией и Ильей Фондаминским — людьми необычайной, высшей порядочности, ожидавшими в этом концлагере своей участи.
Погиб Юрий Мандельштам где-то в Польше, скорее всего, в местечке Яворжне. Стихи поэта публикуются по текстам книг «Остров» (Париж, 1930 г.) и «Третий час» (Париж, 1935 г.).
зав. архивом-библиотекой Российского Фонда культуры
Оригинал здесь.