III.
— И вамъ не стыдно? — укоризненно спрашивалъ старый судья, смотря на стоявшаго передъ нимъ Декадента. — Что дурного сдҍлали вамъ книжки въ Публичной библітекҍ;, что вы изъ нихъ выдирали страницы?
— Я полюбилъ чтенiе, господинъ судья.
— Такъ зачҍмъ же страницы выдирать?!
— Я не всҍ. Нҍсколько страничекъ... И то въ толстыхъ книжкахъ. Если тоненькая — я понимаю, что нельзя. Она оттого еще тоньше будетъ. А толстая — что ей сдҍлается?
— Ну, поставьте вы себя на мҍсто другого читателя... Приходите вы, берете книгу, разворачиваете, анъ отъ 16-й до 86 страницы — и нҍтъ!
— Какъ нҍтъ? Есть! — возразилъ Декадентъ, полҍзъ въ карманъ и вынулъ нҍсколько измятыхъ листковъ. — Вотъ они!
— Такъ это у васъ! Поймите, у васъ, потому что вы ихъ тайкомъ вырвали... А возьмите вы другого читателя... Ну, ученаго какого-нибудь, профессора, скажемъ, медицины. Нужно ему пополнить какой-нибудь пробҍлъ въ теоріи, которая приведетъ его къ открытію лҍкарства, скажемъ, отъ чахотки, поҍдетъ онъ въ Публичную библіотеку, возьметъ нужную книгу и — что же! Необходимыя страницы вырваны. Что тогда получится: средство отъ чахотки не открыто, больные будутъ умирать попрежнему, — и все это сдҍдали вы!
Декадентъ заплакалъ.
— Когда вы такъ хорошо все объяснили, то я, дҍйствительно, вижу, что былъ неправъ. Я больше не буду, господинъ судья! Но что же мнҍ дҍлать, посовҍтуйте!?
— Боюсь вамъ и совҍтовать, — сказалъ судья. — Совҍтовалъ вамъ гнатъ отъ себя козу, вы стали давить кошекъ, посовҍтовалъ читать — вы стали драть страницы... Развҍ вотъ что... начните писать что нибудь!
— Это невозможно! — рыдая, воскликнулъ Декадентъ.
— Почему?
— Я уже пишу! Въ «Вҍсахъ»!!
III.
— И вам не стыдно? — укоризненно спрашивал старый судья, смотря на стоявшего перед ним Декадента. — Что дурного сделали вам книжки в Публичной библиотеке;, что вы из них выдирали страницы?
— Я полюбил чтение, господин судья.
— Так зачем же страницы выдирать?!
— Я не все. Несколько страничек... И то в толстых книжках. Если тоненькая — я понимаю, что нельзя. Она оттого еще тоньше будет. А толстая — что ей сделается?
— Ну, поставьте вы себя на место другого читателя... Приходите вы, берёте книгу, разворачиваете, ан, от 16-й до 86 страницы — и нет!
— Как нет? Есть! — возразил Декадент, полез в карман и вынул несколько измятых листков. — Вот они!
— Так это у вас! Поймите, у вас, потому что вы их тайком вырвали... А возьмите вы другого читателя... Ну, учёного какого-нибудь, профессора, скажем, медицины. Нужно ему пополнить какой-нибудь пробел в теории, которая приведёт его к открытию лекарства, скажем, от чахотки, поедет он в Публичную библиотеку, возмёт нужную книгу и — что же! Необходимые страницы вырваны. Что тогда получится: средство от чахотки не открыто, больные будут умирать по-прежнему, — и все это сдедали вы!
Декадент заплакал.
— Когда вы так хорошо всё объяснили, то я, действительно, вижу, что был не прав. Я больше не буду, господин судья! Но что же мне делать, посоветуйте!?
— Боюсь вам и советовать, — сказал судья. — Советовал вам гнат от себя козу, вы стали давить кошек, посоветовал читать — вы стали драть страницы... Разве вот что... начните писать что-нибудь!
— Это невозможно! — рыдая, воскликнул Декадент.
— Почему?
— Я уже пишу! В «Весах»!!
