цовъ съ ихъ колоколомъ. Заманчивый по имени отель оказался однако не по моему карману, и въ слѣдующее же утро я нашелъ дешевенькую меблированную комнату въ отдаленной части Riva degli schiavoni, почти насупротивъ существовавшихъ тогда въ этомъ мѣстѣ купаленъ. Въ морской водѣ я съ дѣтства не купался, поэтому въ первый же день посѣтилъ это заведеніе, состоявшее изъ отдѣльныхъ клѣточекъ, въ которыхъ можно было только стоять по плечи въ водѣ, но никакъ не плавать. Какъ человеку, изучавшему химію, мнѣ, конечно, слѣдовало бы знать несовместимость мыла съ морской водой; но я упустилъ это изъ виду и превратилъ свою прическу въ хаосъ твердыхъ вихровъ. Къ счастью въ каждой клѣточкѣ находился кувшинъ прѣсной воды, и дѣло поправилось. Тутъ же я узналъ, что въ морѣ голову мыть слѣдуетъ глиной. Въ Венеціи я имѣлъ возможность осмотрѣть всѣ ея достопримѣчательности и даже наскучаться вдоволь, потому что пробылъ въ ней противъ воли недѣли двѣ по слѣдующему случаю. Передъ отъѣздомъ изъ Мюнхена я отправилъ свой чемоданъ черезъ экспедитора въ Венецію, и прибылъ этотъ багажъ на мѣсто примѣрно черезъ недѣлю послѣ моего пріѣзда, — прибылъ, но съ потерей пломбы при переѣздѣ черезъ границу между Баваріей и Австріей, вслѣдствіе чего экспедиторъ не могъ якобы получить его изъ таможни, или точнѣе могъ, но лишь при условіи взноса въ таможню 700 гульденовъ, чего онъ сдѣлать, конечно, не пожелалъ. По его словамъ, мнѣ оставалось или ждать, пока тянется дѣло о пропажѣ пломбы, или отдать дѣло полученія багажа безъ оной въ руки адвоката. Не знаю, самъ ли я додумался до третьяго способа дѣйствія или кто мнѣ посовѣтовалъ, но вмѣсто адвоката я пошелъ къ русскому консулу, разсказалъ ему всю исторію и черезъ несколько дней получилъ отъ него бумагу въ таможню, по которой чемоданъ былъ мнѣ выданъ.
Отсюда я направился безъ остановки во Флоренцію. Большая часть пути шла черезъ тогдашнія папскія владѣнія (черезъ Феррару и Болонью) безъ желѣзной дороги, поэтому пришлось ѣхать въ дилижансѣ и къ тому же сидѣть противъ старой англичанки, т.-е. ѣхать чуть не всю дорогу, поджавши ноги. Можеть быть, по этой причинѣ никакихъ пріятныхъ воспоминаній объ этомъ переѣздѣ не осталось. Во Флоренціи я встрѣтился съ братомъ С. П. Боткина, Павломъ Петровичемъ, котораго зналъ немного въ Москвѣ и который былъ совсѣмъ непохожъ на своего брата.
О немъ мнѣ необходимо сказать нѣсколько словъ, потому что онъ сыгралъ существенную роль въ одномъ римскомъ происшествіи, о которомъ рѣчъ будѣтъ ниже. Онъ учился въ университетѣ на
