до слова, и получилъ черезъ это возможность напечатать ихъ въ теченіе этого же года въ «Военно-медицинскомъ Журналѣ». Не знаю, кто посовѣтовалъ, но эта вещь была представлена на какую-то премію въ академію наукъ, и я получилъ за нее 700 рублей.
Къ веснѣ пріѣхалъ въ академію Беккерсъ, позже его Боткинъ, и эти были приняты адъюнктами уже безъ вступительнаго экзамена — первый въ хирургическую клинику 4-го курса, а Боткинъ въ терапевтическую того же курса.
Теперь будетъ умѣстно сказать нѣсколько словъ о томъ, какими судьбами всѣ мы трое попали въ академію.
Во главѣ ея стоялъ тріумвиратъ Дубовицкій—Глѣбовъ—Зининъ, всѣ трое — люди среднихъ лѣтъ. Президент академіи Дубовицкій былъ очень богатый помѣщикъ, ревностный служака изъ чести и, будучи близокъ съ тогдашнимъ военнымъ министромъ Сухозанетомъ, получалъ большіе куши изъ сундука министерства на благоустройство медицинской академии. Въ ученыхъ дѣлахъ онъ не былъ силенъ, да и не нуждался въ этомъ — на то было у него два помощника, самъ же онъ, какъ большой хлопотунъ, предавался неустаннымъ заботамъ о внѣшнемъ порядкѣ и благочиніи ввѣреннаго ему обширнаго заведенія. Заботъ ему, правда, было не мало. Академическія зданія не ремонтировались со времени ихъ возникновенія при императорѣ Павлѣ; всѣ надворныя строенія, не исключая ужаснаго анатомическаго театра, были деревянныя; все приходило въ ветхость, и Дубовицкій, страстный любитель строить, денно и нощно хлопоталъ о возведеніи новыхъ зданій. Начало имъ было уже положено — построено отдельное зданіе для физической и химической лабораторіи и обновлены небольшія клиники 4-го курса (клиники 5-го курса были въ прикомандированномъ къ академіи 2-мъ сухопутномъ госпиталѣ). Но на этомъ дѣло не остановилось: въ первыя же десять лѣтъ нашего пребыванія въ академіи онъ построилъ обширныя клиники Виллье и анатомо-физіологическій институт. Передъ нашимъ поступленіемъ профессорскій персоналъ въ свою очередь требовалъ обновленія: на нѣкоторыхъ каѳедрахъ доживали свой вѣкъ старики и молодыхъ силъ совсѣмъ не было. Дубовицкій профессорствовалъ въ Казани одновременно съ Зининымъ, чтилъ его какъ большого ученаго и, очевидно, отдалъ дѣло обновленія профессорскаго персонала въ его руки. Первымъ дѣломъ Зининъ перетащилъ къ с себѣ на подмогу своего большого пріятеля Глѣбова (они вмѣстѣ учились въ молодости за границей) изъ Москвы, когда тот выслужилъ въ университетѣ двадцать пять лѣтъ, и они стали орудовать въ сказанномъ направленіи. Изъ своихъ учениковъ въ академіи Зининъ сталъ подготовлять будущаго химика (Бородина) и будущаго
