Извѣстно полное одиночество Лермонтова, его озлобленіе противъ всего окружающаго, его неудовлетворенная потребность въ людяхъ, сколько-нибудь близкихъ. Но вотъ погибаетъ на дуэли этотъ человѣкъ, которому и „скучно и грустно“ со всѣми и „некому руку подать“, и тотчасъ-же выискивается какая-то троюродная тетка, уступаетъ свои „права“ Глазунову, и великій поэтъ на полвѣка попадаетъ въ издательскій плѣнъ, его сочиненія искуственно выбрасываются изъ народнаго обращенія, потому что издатель беретъ 5 р. за то, что потомъ продается за рубль.
Даже чисто-юридическія права этой десятой воды на киселѣ были столь проблематичны, что біографъ Лермонтова, покойный проф. П. А. Висковатовъ категорически ихъ оспаривалъ и утверждалъ, что всякій воленъ издавать Лермонтова еще до истеченія срока авторскаго права на его сочиненія. Онъ и сдѣлалъ это самъ въ 1889 г. (за 2 года до 50-лѣтія со дня смерти Лермонтова), и Глазуновъ не рѣшился привлечь его къ суду.
Полное отсутствіе этическихъ основаній при литературномъ наслѣдованіи дальнихъ родичей привело Коммиссію къ рѣшенію, что этому вредному расширенію понятія о „семьѣ“ долженъ быть положенъ предѣлъ. Гдѣ нѣтъ заботы и душевной близости умирающаго писателя, тамъ не должно имѣть мѣсто и вреднѣйшее для интересовъ культуры пользованіе литературнымъ наслѣдствомъ.
Сама Комиссія, исходя изъ понятія о „семьѣ“ и „близкихъ“ въ тѣсномъ смыслѣ этого слова, пришла къ рѣшенію, что субъектами права литературнаго наслѣдованія должны быть только: 1) лица, въ пользу которыхъ сдѣлано завѣщаніе; 2) члены семьи по восходящей и нисходящей линіи, т. е. родители и дѣти, 3) жена (мужъ, если авторъ—женщина) и 4) братъ и сестра.
При совмѣстномъ обсужденіи настоящаго доклада въ совѣтѣ Литературнаго Общества и при бесѣдахъ съ членами общества въ отдѣльности, выяснилось, что идея ограниченія безграничнаго теперь права наслѣдованія авторскаго права встрѣчаетъ безусловное сочувствіе. Но при этомъ многіе высказываются, что ограниченія наслѣдованія одною только восходящею и нисходящею линіею, все-таки, очень сурово. Сынъ брата и сестры въ жизни часто лицо близкое.
Въ виду этихъ возраженій, вытекающихъ изъ понятія о дѣйствительности семейной близости, Комиссія не настаивала на исключеніи племянниковъ и племянницъ и только категорически защищаетъ свое основное положеніе: ни въ какомъ случаѣ нельзя
Известно полное одиночество Лермонтова, его озлобление против всего окружающего, его неудовлетворенная потребность в людях, сколько-нибудь близких. Но вот погибает на дуэли этот человек, которому и «скучно и грустно» со всеми и «некому руку подать», и тотчас же выискивается какая-то троюродная тетка, уступает свои «права» Глазунову, и великий поэт на полвека попадает в издательский плен, его сочинения искусственно выбрасываются из народного обращения, потому что издатель берет 5 р. за то, что потом продается за рубль.
Даже чисто юридические права этой десятой воды на киселе были столь проблематичны, что биограф Лермонтова, покойный проф. П. А. Висковатов категорически их оспаривал и утверждал, что всякий волен издавать Лермонтова еще до истечения срока авторского права на его сочинения. Он и сделал это сам в 1889 г. (за 2 года до 50-летия со дня смерти Лермонтова), и Глазунов не решился привлечь его к суду.
Полное отсутствие этических оснований при литературном наследовании дальних родичей привело Комиссию к решению, что этому вредному расширению понятия о «семье» должен быть положен предел. Где нет заботы и душевной близости умирающего писателя, там не должно иметь место и вреднейшее для интересов культуры пользование литературным наследством.
Сама Комиссия, исходя из понятия о «семье» и «близких» в тесном смысле этого слова, пришла к решению, что субъектами права литературного наследования должны быть только: 1) лица, в пользу которых сделано завещание; 2) члены семьи по восходящей и нисходящей линии, т. е. родители и дети, 3) жена (муж, если автор — женщина) и 4) брат и сестра.
При совместном обсуждении настоящего доклада в совете Литературного Общества и при беседах с членами общества в отдельности, выяснилось, что идея ограничения безграничного теперь права наследования авторского права встречает безусловное сочувствие. Но при этом многие высказываются, что ограничения наследования одною только восходящею и нисходящею линиею, всё-таки, очень сурово. Сын брата и сестры в жизни часто лицо близкое.
Ввиду этих возражений, вытекающих из понятия о действительности семейной близости, Комиссия не настаивала на исключении племянников и племянниц и только категорически защищает свое основное положение: ни в каком случае нельзя
