Страница:Адам Мицкевич.pdf/276

крики: Литаворъ живъ, князь нашъ государь живъ! А онъ стоялъ и не поднималъ отъ земли блѣднаго лица. А шумъ, отражаемый эхомъ, все еще продолжается; медленно онъ поднялъ чело, окинулъ взоромъ толпу, легкой улыбкой благодарить толпу за привѣтствія. Это не была улыбка, зародившаяся въ сердцѣ, разъясняющая лицо и сверкающая въ глазахъ, но, точно насильно притянутая, она сѣла на уста, чтобы сейчасъ же упорхнуть; она придаетъ печальному лицу столько же прелести, какъ цвѣтокъ въ блѣдной рукѣ покойника. „Зажгите костеръ“! — Зажигаютъ, пламя поднимается вверхъ, а князь продолжаетъ: „Знаете ли вы, чьи останки горятъ на кострѣ?..“ Мертвая тишина. „Женщина! хотя она скрыта подъ мужскимъ вооруженіемъ! Женщина прелестью (z wdzięków), а духомъ герой. Я отомстилъ за нее, но она уже не живетъ!“ Такъ онъ сказалъ, взбѣжалъ на костеръ, упалъ на останки и исчезаетъ въ пламени и тучѣ дыма. Такъ кончается „Гражина“. Такъ бы и кончилъ ложноклассическій поэтъ, кончилъ бы года четыре тому назадъ и самъ Мицкевичъ. Но теперь этотъ конецъ его не удовлетворяетъ. Въ примѣчаніи къ послѣднимъ строчкамъ онъ самъ не безъ ироніи замѣчаетъ, что „характеръ и поступки Гражины могутъ оказаться слишкомъ романическими (romansowe) и не согласными съ тогдашними обычаями.“ На основаніи разныхъ историческихъ домысловъ, весьма шаткихъ и неубѣдительныхъ, авторъ увѣряетъ себя и читателей, будто бы подобный случай возможенъ, но едва ли онъ сталъ бы вообще „городить огородъ“ этого примѣчанія, если бы его самого не поразила неправдоподобность сюжета? Дѣло въ томъ, что примѣчаніе должно относиться къ другому періоду въ творчествѣ Мицкевича, чѣмъ самый разсказъ. Гораздо искреннѣе поэтъ въ „эпилогѣ издателя“, гдѣ ложноклассическая лира замолкаетъ и передъ нами современный писатель, самъ удивляющійся хитрому сплетенію своей повѣсти. „Читатель, если ты терпѣливо дочиталъ до конца, не очень-то довольный (я этому и не дивлюсь), потому что въ скучной запутанной интригѣ, гдѣ раздраженное любопытство можеть поймать руководящей нити и не удовлетворенное сердится: почему князь остался одинъ, а самъ отправилъ жену? Почему онъ такъ не во-время оказалъ ей защиту въ битвѣ, по собственной ли волѣ княгиня замѣнила мужа, почему Литаворъ взялся за оружіе противъ нѣмцевъ?.. Тщетно ты сталъ бы ожидать окончательнаго отвѣта. Узнай же, что авторъ, кото-