Страница:Адам Мицкевич.pdf/54

„ Необыкновенное явленіе въ польской книжной торговлѣ “. Первое изданіе,- говорилось здѣсь, — разошлось въ количествѣ 1500 экземпляровъ въ семъ мѣсяцевъ, чистая прибыль составила 28,864 злотыхъ (т. е. 4326 р. 60 к. ). Второе изданіе разошлось такъ же скоро и принесло доходу около 18 съ половиной тысячъ злотыхъ, и только третье изданіе (въ 1819 г. ) нѣсколько удовлетворило спросъ. „ Историческія пѣсни “ Нѣмцевича сдѣлались прямо дѣломъ моды, имѣть ихъ почиталось патріотическимъ долгомъ. Самъ Нѣмцевичъ въ предисловіи къ пѣснямъ опредѣляетъ свою задачу слѣдующимъ образомъ: „ Подвиги, описанные серьезнымъ и строгимъ стилемъ историка, нерѣдко ускользаютъ отъ вниманія молодежи; къ тому же, многочисленные томы такихъ сочиненій не могутъ быть всѣми пріобрѣтены и прочитаны. Поэтому Королевское Общество любителей наукъ, не желая оставить не использованными никакія средства для достиженія столь важной цѣли, поручило мнѣ изобразить въ историческихъ пѣсняхъ самыя славныя событія, самые блестящіе подвиги и побѣды польскихъ королей и полководцевъ. Звуки музыки сильно дѣйствуютъ на сердце и память людей; раньше, чѣмъ Геродотъ, началъ своимъ суровымъ перомъ изображать древній быть народовъ, поколѣнія передавали поколѣніямъ въ простыхъ пѣсняхъ разсказы о приключеніяхъ прадѣдовь ". Въ ту же самую пору, когда Нѣмцевичъ слагалъ свои историческія пѣсни, сочинялъ „ Исторію Государства Россійскаго “ Карамзинъ. Онъ смотрѣлъ на начало и на задачи исторіи такъ же, какъ Нѣмцевичъ. „ На славныхъ играхъ олимпійскихъ умолкалъ шумъ, и толпа безмолвствовала вокругъ Геродота, читающаго преданія вѣковъ“, говорить Карамзинъ. Но при этомъ сходствѣ воззрѣній двухъ писателей на задачи историка какъ различны ихъ цѣли! Въ прославленіе русскаго самодержавія писалъ герольдъ русской реакціи: „ Да не измѣнится никогда твердое основаніе нашего величія, да правила мудраго самодержавія и святой вѣры болѣе и болѣе укрѣпляютъ союзъ частей, да цвѣтетъ Россія... по крайней мѣрѣ, долго- долго, если на землѣ нѣтъ ничего безсмертнаго, кромѣ души человѣческой “. Иначе рисовались подвиги предковъ Нѣмцевича: они казались ему непрерывной борьбой за народное существованіе, святыми воспоминаніями о герояхъ, положившихъ свою душу ради свободы народа. Когда прекратилась политическая жизнь народа въ государствѣ, имъ созданномъ, когда врагами его было взято въ подозрѣніе самое національное суще-