…aliud est possidere, longe aliud in possessione esse L. 10 § 1 D. 41, 2.
Только первое защищается интердиктами, второе же нет. Нарушение детенции не дает права на защиту самому детентору, напр., нанимателю; право это принадлежит владельцу, напр., купившему не у собственника вещь и отдавшему ее внаймы. Detentio отмечается лишь одним признаком захвата вещи, не сопровождающимся волею или возможностью удержать это физическое господство. Напр., схватывает вещь безумный, спящему кладут вещь в руки[1]. Последние отношения лишены всякого правового характера. Имеет простой захват правовое значение, когда на такое господство направлена воля обладателя, как напр., в тех случаях, когда кто-либо держит вещь для кого-либо другого, alieno nomine possidere (опекуны, доверенные лица, принявшие на хранение вещи и т. д.)[2]. Представитель всегда будет только детентором, владельцем же будет представляемый, который имеет власть над вещью чрез представителя, а кроме того, и волю рассматривать ее, как собственную[3].
Второй необходимый признак владения состоит в animus sibi possidendi, т. е. в намерении исключительного для себя фактического обладания вещью, в animus rem sibi habendi, в желании иметь вещь в качестве хозяина, в animus rem habendi suo proprio nomine, т. e. в желании обладать вещью не от имени другого, но от собственного имени, быть самостоятельным обладателем вещи. Цель данного желания всегда одна — рассматривать вещь, как свою собственность. Юридическое владение будет всегда таким господством над вещью, которое сопровождается animus domini.
Таково теперь господствующее воззрение, впервые установленное Савиньи (cit. § 9; Puchta. Pand. § 125. Bruns. Besitz § 2, и др.). Источники говорят об animus possidentis (L. 1 § 20 D. 41, 2), animus possidendi (L. 41 D 12, 1), affectio tenendi (L. 1 § 3 D. 41, 2), affectio possidendi (L. 3 § 3 D. 41, 2), но никогда об animus domini. Выражение Феофила: «τὀ ψυχῆ δεσπόζοντος κατέχειν» буквально значит: иметь у себя с намерением господствовать, cum animo dominantis, а не cum animo domini. Поэтому другие ученые понимают animus в смысле намерения исключительного фактического господства над вещью при самых разнообразных це-
