незамѣтно дошли до меккскихъ воротъ города, гдѣ огромная толпа съ радостными криками встрѣчала возвратившiйся караванъ хаджей.
Великолѣпный издали, Дамаск внутри не представляетъ ничего такого, что особенно поражало бы взоры путника, уже видѣвшаго многiе города Востока. Лучшее украшенiе города - рѣка Барода, сильно загрязнена, и многочисленныя кофейни, расположенныя по ея берегамъ, нерѣдко осѣненныя тополями и цѣлою зарослью вьющихся растенiй, еще болѣе способствуютъ этому загрязненiю. Величественная цитадель съ четырехугольными башнями, находящаяся уже на пути къ разрушенiю, представляетъ главную достопримѣчательность Дамаска. Недалеко отсюда лежитъ Большая мечеть, производящая сильное впечатлѣнiе своею внутреннею отдѣлкой. Великолѣпная мозаика, украшающая полъ и стѣны мечети, ряды огромныхъ черныхъ колоннъ-монолитовъ, богатая отдѣлка гробовъ, усѣянныхъ крупными сердоликами, многочисленныя золотыя украшенiя и лампады - все это при волшебномъ освѣщенiи, льющемся черезъ разноцвѣтныя стекла оконъ, производитъ особенное впечатлѣнiе, подобно тому, которое уносишь изъ Омаровой мечети Iерусалима и Айя-Софiя Царьграда.
Послѣ Большой мечети самымъ замѣчательнымъ мѣстомъ является обширный базаръ - одинъ изъ самыхъ богатыхъ на всемъ Востокѣ. Раздѣляемый на много отдѣльныхъ рынковъ, базаръ Дамаска занимаетъ обширное пространство, въ которомъ ютятся нѣсколько тысячъ лавокъ, открывающихся въ цѣлый лабиринтъ улицъ и проулковъ, по большей части покрытыхъ сводами и потому образующихъ родъ галлерей, которыя освѣщены лишь снопами свѣта, проходящаго черезъ отверстiя, продѣланныя на верху. Вся роскошь Востока, представляемая издѣлiями всякаго рода, выставлена напоказъ подъ сводами этихъ полутемныхъ, но прохладныхъ галерей, наполненныхъ такою пестрою толпой, которую едва ли можно встрѣтить на базарахъ Каира или Багдада. Вся Малая Азiя и, можно сказать, весь Востокъ имѣетъ своихъ представителей въ толпѣ, снующей, кричащей и наполняющей базары Дамаска. Тутъ можно встрѣтить типы всѣхъ народцевъ Сирiи и Ливана, равно какъ и различныхъ бедуинскихъ племенъ. Цѣлыми часами я блуждалъ по безконечнымъ базармъ и въ концѣ концовъ выходилъ оттуда совершенно оглушенный и подавленный массою впечатлѣнiй, полученныхъ отъ этой пестрой и кричащей толпы, отъ этого ослѣпительнаго блеска товаровъ, отъ всей роскоши и пестроты, соединенныхъ вмѣстѣ на темномъ фонѣ галлерей и обрызганныхъ случаными лучами солнца, скользящими украдкою по блестящимъ металлическимъ украшенiямъ и яркимъ цвѣтамъ шелковыхъ тканей и великолѣпныхъ ковровъ.
