рѣку, которую туземцы называютъ „Шатъ-эль-Арабомъ“, т.-е. рѣкой арабовъ. Обширныя, плодородныя равнины наноснаго образованiя, лежащiя между этими двумя рѣками, были извѣстны встарину грекамъ подъ названiемъ Месопотамiи или „междурѣчья“. Это междурѣчье было въ древности отлично воздѣлано и доставляло средства къ существованiю огромному населенiю.
Несмотря на то, что съ парохода, на которомъ мы плыли, не было видно земли, лоцмана арабы заявили, что мы находимся уже между рѣчными отмелями. Это казалось сперва невѣроятнымъ, но вскорѣ пришлось убѣдиться въ справедливости утвержденiя лоцмановъ, такъ какъ пароходъ совершенно неожиданно ударился о невидимую отмель. Мы сидѣли на мели цѣлыхъ пять часовъ, пока наконецъ не сдвинуло насъ съ мѣста морскимъ приливомъ. Медленно и оснорожно поплыли мы вверхъ по теченiю и вскорѣ увидѣли низменный берегъ, окаймленный пальмовыми деревьями. Рѣка при устьѣ имѣетъ болѣе мили въ ширину, теченiе ея быстрое и вода чрезвычайно мутная. На западномъ берегу рѣки, въ шестидесяти миляхъ отъ ея устья, расположенъ городъ Бассора. На всемъ этомъ протяженiи глубина рѣки весьма значительна, такъ что по рѣкѣ могутъ проходить самыя большiя суда. Евфратъ, отъ своего устья до Бассоры, служитъ границей между Персiей и Аравiей. Рощи финиковыхъ пальмъ окаймляютъ оба берега рѣки до самой Бассоры. Зэ этимъ бордюромъ пальмовыхъ деревьевъ тянутся необозримые роскошные луга, на которыхъ пасутся табуны лошадей и буйволовъ. Въ сорока миляхъ выше Бассоры, при слiянiи Тигра съ Евфратомъ, стоитъ Кернахъ. Намъ приходилось держаться правой стороны и подниматься вверхъ по Тигру, на берегу котораго расположенъ Багдадъ. Пароходъ нашъ держался ближе къ берегу, гдѣ теченiе было не такъ сильно, какъ по срединѣ рѣки. Рѣка очень извилиста и часто въ крутыхъ изгибахъ мы подходили такъ близко къ берегу, что можно было бы, кажется, соскочить съ палубы на отмель. Вода стояла очень высоко: во многихъ мѣстахъ она заливала низкiе берега и образовала широкiя лагуны, надъ которыми взлетали цѣлыя стаи утокъ, цапель и другой болотной дичи, испуганной нашимъ появленiемъ. Земледѣльцы, чтобы защитить отъ воды посѣвы пшеницы и ячменя, укрѣпляютъ плотины, которыми ограждены поля, глиной, смѣшанной съ жесткой травой и съ тростникомъ. Тутъ ужъ не видать бордюра финиковыхъ пальмъ, придающихъ столько прелести берегамъ Евфрата на протяженiи отъ залива до Кернаха. Вдоль рѣки тянутся плодородныя намывныя равнины, которыя, когда онѣ не воздѣланы, покрыты высокой жесткой травой. На этихъ равнинахъ пасутся огромныя стада рогатого скота, овецъ съ грубой шерстью и буйволовъ; буйволы обыкновенно валяются въ грязи или стоятъ въ водѣ, погру-
