роли; высшій классъ лишь въ болѣе важныхъ случаяхъ обращается съ жертвами къ сянъ-тей (небу, высшей силѣ), къ ся-тсикъ (патрону Кореи), къ тѣнямъ предковъ, а народъ держится, повидимому, грубаго идолопоклонства и старается оградить себя отъ злыхъ духовъ, насыпая кучки камней на вершинахъ, вѣшая ленты и тряпки на деревья въ горахъ и ставя около деревень деревянные столбы, съ вырѣзанной на нихъ, на подобіе человѣческой, страшной и скалящей зубы головой. Впрочемъ, о религіозныхъ вѣрованіяхъ корейцевъ положительнаго извѣстно еще весьма мало. Одну изъ самыхъ существенныхъ нравственныхъ заповѣдей составляетъ почитаніе родителей, особенно выражающееся во внѣшнихъ признакахъ уваженія при жизви и въ продолжительномъ глубокомъ траурѣ послѣ ихъ смерти; неповиновеніе или оскорбленіе родителей считается едва ли не самымъ крупнымъ преступленіемъ, достойнымъ тяжкаго наказанія и даже смертной казни.
Корея, какъ государство деспотическое по преимуществу, можетъ служить нагляднымъ примѣромъ полнѣйшаго безучастія народа къ судьбамъ своей страны, руководимымъ дворцовыми интригами и борьбой партій въ средѣ привилегированнаго класса. Многовѣковой административный гнетъ и произволъ не могли не наложить своего отпечатка на характеръ народа, отличительными чертами котораго, по словамъ нѣкоторыхъ наблюдателей, являются недовѣрчивость, подозрительность, приниженность, вѣроломство, лѣнь и апатія. Впрочемъ, въ мнѣніи о характерѣ корейскаго народа не всѣ наблюдатели согласны между собою: иные находятъ въ немъ и симпатичныя черты, или приводятъ основанія для извиненія его недостатковъ. Такъ, относительно лѣни, нѣкоторые путешественники свидѣтельствуютъ, что корейцы съ большимъ стараніемъ обрабатываютъ свои участки и извлекаютъ изъ нихъ все, что можно добыть при данныхъ условіяхъ. Если же народъ и выказываетъ себя часто лѣнивымъ и непредпріимчивымъ, то слѣдуетъ имѣть въ виду, что такое качество можетъ, во многихъ случаяхъ, объясняться его положеніемъ: излишняя предпріимчивость и трудъ безполезны, когда плодами ихъ трудно воспользоваться, и всякій достатокъ способенъ возбудить только алчность чиновниковъ. Что касается апатіи, то если у корейцевъ не всегда проявляется сознательная любознательность, за то любопытство развито сильно: русскіе путешественники, проѣзжавшіе по странѣ, осаждались всюду толпами туземцевъ, которые лѣзли въ фанзу, протыкали пальцами бумагу въ окнахъ, все разглядывали и щупали, отважно выдерживая даже палочные удары блюстителей порядка. Вообще народъ относится довольно радушно къ иностранцамъ, а высшій классъ, чиновники — отличаются вѣжливостью и посильнымъ гостепріимствомъ.
