падете въ песочный вихрь, и тогда ужъ не взыщите! Нѣтъ, тутъ куда лучше! Тутъ и лягушекъ, и саранчи вдоволь! Я останусь тутъ, и вы со мною!
Они и остались. Родители сидѣли въ гнѣздахъ на стройныхъ минаретахъ, отдыхали, охорашивались, разглаживали себѣ перья и обтирали клювы о красные чулки. Покончивъ со своимъ туалетомъ, они вытягивали шеи, величественно раскланивались и гордо подымали голову съ высокимъ лбомъ, покрытую тонкими, глянцевитыми перьями; умные каріе глаза ихъ такъ и сверкали. Молоденькія барышни-аистихи степенно прохаживались въ сочномъ тростникѣ, поглядывали на молодыхъ аистовъ, знакомились и чуть не на каждомъ шагу глотали по лягушкѣ, а иногда забирали въ клювъ змѣйку и ходили, да помахивали ею,—это очень къ нимъ шло, а ужъ вкусно-то какъ было!.. Молодые аисты заводили ссоры и раздоры, били другъ друга крыльями, кусались—даже до крови! Потомъ глядишь—то тотъ, то другой изъ нихъ становился женихомъ, а барышни одна за другою—невѣстами; всѣ они для этого только, вѣдь, и жили. Молодыя парочки принимались вить себѣ гнѣзда и тутъ опять не обходилось безъ ссоръ и дракъ,—въ жаркихъ странахъ всѣ становятся такими горячими—ну, а вообще-то жизнь текла очень пріятно, и старики жили, да радовались на молодыхъ: молодежи все къ лицу! Изо дня въ день свѣтило солнышко, въ ѣдѣ недостатка не было,—ѣшь—не хочу, живи, да радуйся, вотъ и вся забота.
Но въ роскошномъ дворцѣ египетскаго хозяина, какъ звали его аисты, радостнаго было мало.
Могущественный владыка лежалъ въ огромномъ покоѣ съ росписными стѣнами, похожими на лепестки тюльпана; онъ почти совсѣмъ похолодѣлъ и высохъ, какъ мумія. Родственники и слуги окружали его ложе. Мертвымъ его еще назвать было нельзя, но и живымъ тоже. Надежда на исцѣленіе посредствомъ болотнаго цвѣтка, за которымъ полетѣла на далекій сѣверъ та, что любила его больше всѣхъ, была теперь потеряна. Не дождаться владыкѣ своей юной красавицы-дочери! „Она погибла!“—сказали двѣ вернувшіяся на родину принцессы-лебедки. Онѣ даже сочинили о гибели своей подруги цѣлую исторію.
„Мы всѣ три летѣли по воздуху, какъ вдругъ замѣтилъ насъ охотникъ и пустилъ стрѣлу. Она попала въ нашу подружку, и бѣдная медленно, съ прощальною лебединою пѣснью,
падёте в песочный вихрь, и тогда уж не взыщите! Нет, тут куда лучше! Тут и лягушек, и саранчи вдоволь! Я останусь тут, и вы со мною!
Они и остались. Родители сидели в гнёздах на стройных минаретах, отдыхали, охорашивались, разглаживали себе перья и обтирали клювы о красные чулки. Покончив со своим туалетом, они вытягивали шеи, величественно раскланивались и гордо подымали голову с высоким лбом, покрытую тонкими, глянцевитыми перьями; умные карие глаза их так и сверкали. Молоденькие барышни-аистихи степенно прохаживались в сочном тростнике, поглядывали на молодых аистов, знакомились и чуть не на каждом шагу глотали по лягушке, а иногда забирали в клюв змейку и ходили, да помахивали ею, — это очень к ним шло, а уж вкусно-то как было!.. Молодые аисты заводили ссоры и раздоры, били друг друга крыльями, кусались — даже до крови! Потом глядишь — то тот, то другой из них становился женихом, а барышни одна за другою — невестами; все они для этого только, ведь, и жили. Молодые парочки принимались вить себе гнёзда и тут опять не обходилось без ссор и драк, — в жарких странах все становятся такими горячими — ну, а вообще-то жизнь текла очень приятно, и старики жили, да радовались на молодых: молодежи всё к лицу! Изо дня в день светило солнышко, в еде недостатка не было, — ешь — не хочу, живи, да радуйся, вот и вся забота.
Но в роскошном дворце египетского хозяина, как звали его аисты, радостного было мало.
Могущественный владыка лежал в огромном покое с расписными стенами, похожими на лепестки тюльпана; он почти совсем похолодел и высох, как мумия. Родственники и слуги окружали его ложе. Мёртвым его ещё назвать было нельзя, но и живым тоже. Надежда на исцеление посредством болотного цветка, за которым полетела на далёкий север та, что любила его больше всех, была теперь потеряна. Не дождаться владыке своей юной красавицы-дочери! «Она погибла!» — сказали две вернувшиеся на родину принцессы-лебёдки. Они даже сочинили о гибели своей подруги целую историю.
«Мы все три летели по воздуху, как вдруг заметил нас охотник и пустил стрелу. Она попала в нашу подружку, и бедная медленно, с прощальною лебединою песнью,
