подставкой,—подставка-то и заставила всплыть рюмку. Волны понесли ее и выкинули на берегъ въ осколкахъ. Когда, гдѣ? Не все-ли равно; она отслужила свой вѣкъ, была любима, не то, что сынъ Анны-Лизбеты! Но, вступивъ въ небесные чертоги, ни одной душѣ не приходится больше жаловаться на то, что ей суждено было „вѣкъ не знавать ни любви, ни ласки!“
Анна-Лизбета жила въ городѣ уже много лѣтъ, и всѣ звали ее „сударыней“. А ужъ какъ подымала она носъ, если рѣчь заходила о старыхъ временахъ, когда она жила въ графскомъ домѣ, разъѣзжала въ каретѣ и имѣла случай разговаривать съ графинями, да баронессами! И что за красавчикъ, ангелочекъ, душка былъ ея графчикъ! Какъ онъ любилъ ее, и какъ она его! Они цѣловали другъ друга, гладили другъ друга; онъ былъ ея радостью, половиной ея жизни.
Теперь онъ ужъ выросъ, ему было четырнадцать лѣтъ, и онъ обучался разнымъ наукамъ. Но она не видала его съ тѣхъ поръ, какъ еще носила на рукахъ; ни разу за все это время она не побывала въ графскомъ замкѣ: далеко было, цѣлое путешествіе!
— Когда-нибудь да все-таки надо собраться!—сказала Анна-Лизбета.—Надо же мнѣ взглянуть на мое сокровище, моего графчика! И онъ-то, вѣрно, соскучился обо мнѣ, думаетъ обо мнѣ, любитъ попрежнему! Бывало, уцѣпится своими ангельскими ручонками за мою шею, да и лепечетъ: „Анъ-Лисъ!“ Голосокъ—что твоя скрипка! Да, надо собраться, взглянуть на него!
И она отправилась; гдѣ проѣдетъ конецъ дороги на возкѣ съ телятами, гдѣ пѣшкомъ пройдетъ, такъ помаленьку и добралась до графскаго замка. Замокъ былъ все такой же огромный, роскошный; передъ фасадомъ попрежнему разстилался садъ, но слуги всѣ были новые. Ни одинъ изъ нихъ не зналъ Анны-Лизбеты, не зналъ, что́ она значила когда-то здѣсь въ домѣ. Ну, да сама графиня скажетъ имъ, объяснитъ все, и графчикъ тоже. Какъ она соскучилась по немъ!
Ну, вотъ, Анна-Лизбета и вошла. Долго пришлось ей ждать, а когда ждешь, время тянется еще дольше! Передъ тѣмъ, какъ господамъ сѣсть за столъ, ее позвали къ графинѣ, которая приняла ее очень благосклонно. Дорогого же графчика своего Анна-Лизбета могла увидѣть только послѣ обѣда. Господа откушали, и ее позвали опять.
подставкой, — подставка-то и заставила всплыть рюмку. Волны понесли её и выкинули на берег в осколках. Когда, где? Не всё ли равно; она отслужила свой век, была любима, не то, что сын Анны-Лизбеты! Но, вступив в небесные чертоги, ни одной душе не приходится больше жаловаться на то, что ей суждено было «век не знавать ни любви, ни ласки!»
Анна-Лизбета жила в городе уже много лет, и все звали её «сударыней». А уж как подымала она нос, если речь заходила о старых временах, когда она жила в графском доме, разъезжала в карете и имела случай разговаривать с графинями, да баронессами! И что за красавчик, ангелочек, душка был её графчик! Как он любил её, и как она его! Они целовали друг друга, гладили друг друга; он был её радостью, половиной её жизни.
Теперь он уж вырос, ему было четырнадцать лет, и он обучался разным наукам. Но она не видала его с тех пор, как ещё носила на руках; ни разу за всё это время она не побывала в графском замке: далеко было, целое путешествие!
— Когда-нибудь да всё-таки надо собраться! — сказала Анна-Лизбета. — Надо же мне взглянуть на моё сокровище, моего графчика! И он-то, верно, соскучился обо мне, думает обо мне, любит по-прежнему! Бывало, уцепится своими ангельскими ручонками за мою шею, да и лепечет: «Ан-Лис!» Голосок — что твоя скрипка! Да, надо собраться, взглянуть на него!
И она отправилась; где проедет конец дороги на возке с телятами, где пешком пройдёт, так помаленьку и добралась до графского замка. Замок был всё такой же огромный, роскошный; перед фасадом по-прежнему расстилался сад, но слуги все были новые. Ни один из них не знал Анны-Лизбеты, не знал, что она значила когда-то здесь в доме. Ну, да сама графиня скажет им, объяснит всё, и графчик тоже. Как она соскучилась по нём!
Ну, вот, Анна-Лизбета и вошла. Долго пришлось ей ждать, а когда ждёшь, время тянется ещё дольше! Перед тем, как господам сесть за стол, её позвали к графине, которая приняла её очень благосклонно. Дорогого же графчика своего Анна-Лизбета могла увидеть только после обеда. Господа откушали, и её позвали опять.
