— Вы знаете мою фамилію? — продолжалъ Алексѣй Александровичъ.
— Знаю васъ и вашу полезную, — опять онъ поймалъ моль, — дѣятельность, какъ и всякій русскій, — сказалъ адвокатъ наклонившись.
Алексѣй Александровичъ вздохнулъ, сбираясь съ духомъ. Но, разъ рѣшившись, онъ уже продолжалъ своимъ пискливымъ голосомъ, не робѣя, не запинаясь и подчеркивая нѣкоторыя слова.
— Я имѣю несчастіе, — началъ Алексѣй Александровичъ, — быть обманутымъ мужемъ и желаю законно разорвать сношенія съ женой, то-есть развестись, но притомъ такъ, чтобы сынъ не оставался съ матерью.
Сѣрые глаза адвоката старались не смѣяться, но они прыгали отъ неудержимой радости, и Алексѣй Александровичъ видѣлъ, что тутъ была не одна радость человѣка, получающаго выгодный заказъ, — тутъ были торжество и восторгъ, былъ блескъ, похожій на тотъ зловѣщій блескъ, который онъ видалъ въ глазахъ жены.
— Вы желаете моего содѣйствія для совершенія развода?
— Да, именно, но долженъ предупредить васъ, что я рискую злоупотребить вашимъ вниманіемъ. Я пріѣхалъ только предварительно посовѣтоваться съ вами. Я желаю развода, но для меня важны формы, при которыхъ онъ возможенъ. Очень можетъ быть, что, если формы не совпадутъ съ моими требованіями, я откажусь отъ законнаго исканія.
— О, это всегда такъ, — сказалъ адвокатъ, — и это всегда въ вашей волѣ.
Адвокатъ опустилъ глаза на ноги Алексѣя Александровича, чувствуя, что онъ видомъ своей неудержимой радости можетъ оскорбить кліэнта. Онъ посмотрѣлъ на моль, пролетавшую предъ его носомъ, и дернулся рукой, но не поймалъ ея изъ уваженія къ положенію Алексѣя Александровича.
— Хотя въ общихъ чертахъ наши законоположенія объ этомъ
